Ульрих посмотрел в сторону вновь прибывших и присвистнул от удивления. В гости пожаловало не меньше пяти десятков солдат, и все с повязками военной политии на рукавах. На повязках так и было написано: «ПОЛИТИЯ» – чтобы точно ни один дурак не ошибся.
– Шеф! К чёрту касадоров! – рявкнул Иона, меняя позицию.
Ульрих с ним мысленно согласился. Даже не с тем, что сказал помощник, а с тем, как он это сделал: громко, чтобы слышали даже касадоры. Это было своего рода предложение о перемирии, которое бойцы Старгана приняли весьма своеобразно – сменили места укрытий, чтобы защититься от пуль вновь прибывших. Дельтианцы, не сговариваясь, сделали то же самое. И замерли в ожидании.
– Сложите оружие, и никто!.. – выкрикнул один из солдат, но не договорил.
Пуля ударила ему в голову, и бедняга завалился на камни, которыми была вымощена площадь.
Портовая площадь города Нордлидж Бифлод, Марчелика, 22 июля 1936 года М.Х.
Пер Нордин не был трусом. Многие из его предков воевали на крайнем юге Старого Эдема и с загорцами, и с воинами Гордиша, Гора и Луджи. Поколение за поколением, в их семье отсеивались бесхребетные трусы. И военная карьера для Пера Нордина была пределом мечтаний.
Но… Скажите ради Бога, стоит ли, дослужившись до центуриона, помирать при выполнении банальной полицейской миссии?
Да ещё и в такой дыре, как сраный Нордлидж Бифлод?!
Когда тригентан из центурии Пера неосмотрительно крикнул: «Сложите оружие, и никто!..» (а затем повалился на мостовую с дырой в башке), Пер поступил, как ответственный командир. И кинулся искать убежище для своего драгоценного тела.
Правда, успел приказать солдатам: «В укрытия!» – по пути к брошенной на площади повозке, единственным охранником которой был флегматичный волл, в неё же и запряжённый.
– Распряги волла! – бросил Пер своему бойцу, одному из тех, кто бежал рядом с ним.
Пули уже вовсю свистели вокруг, собирая кровавую жатву. Упал с пробитой ногой солдат, тоже спешивший укрыться за телегой. А следом получил пулю в лоб один из бойцов, распрягавший волла.
– Беглый огонь! – громко приказал Пер, даже не став уточнять, по какой из сторон недавней перестрелки. Потому что и так было ясно: по обеим.
Сам он свалился пузом на землю и принялся выцеливать противника. Вот впереди мелькнула голова одного из стрелков, которые прятались на палубе корабля… Пер выждал, когда тот снова появится – и потянул спусковой крючок. Пущенная им пуля лишь немного разминулась с преступной башкой, попав в ограждение палубы парохода. Обидно!..
Тем временем солдаты успели распрячь волла. Получив прикладом по толстой заднице, тот с презрительным фырканьем кинулся прочь, а несколько солдат, наконец, перевернули повозку на бок. При этом лежавшее в ней сено вывалилось на землю. А Пер наконец-то поднялся и постарался занять такое место, где вражьим пулям будет сложно пробить дно повозки.
Стрельба не утихала. И даже постепенно приносила свои плоды. Сотня стволов – это всё-таки сотня стволов, хоть ты обожрись специями. Однако боевые потери всё-таки начинали Пера волновать. Десять человек за пять минут боя были убиты или тяжело ранены. И хотя теперь, укрывшись от пуль, солдаты гибнуть перестали, но сам факт, что врагам начихать на численный перевес, сильно напрягал…
И Пер впервые всерьёз задумался над тем, как будут воевать солдаты СоЗаМаО с армией Старого Эдема. Конечно, если вдруг таковая всё-таки доберётся до Марчелики.
Никто в их когорте не получал от правительства ни понюшки специй. А вот Старый Эдем во время войн на специи для армии не скупился… Пер помнил, что рассказывал отец про свою службу. У каждого солдата есть несколько наборов таблеток, которые по приказу принимают в бою – чтобы получить тактическое преимущество перед врагом. На этом строится целая наука ведения войн, сложившая на Старом Эдеме за последние сто лет…
«Надо обязательно спросить об этом у командования! – сделав себе зарубку на память, Пер выглянул в щёлку между досок днища телеги. – А это что такое?!».
К пирсу, рискуя помять о камень борта, подвалила потрёпанная паровая баржа. И теперь фургоны касадоров, воллы – да и сами преступные касадоры, чтоб им пусто было! – спешно перемещались на её борт по сходням.
– Это что ещё такое?! – возмутился Пер уже вслух. – Они уходят!!! Стреляйте по барже!!!
Центурион орал так, чтобы крик услышали его бойцы. Но, к несчастью, услышали его и касадоры. В тот же миг ситуация резко изменилась. Стоило солдатам переключиться на сбегающих преступников, как со стороны пирса что-то страшно громыхнуло – и беглецов заволокло дымом, который мешал прицелиться. Но это было ещё полбеды…
Что-то большое и тяжёлое ударило в днище телеги, с лёгкостью пробивая доски и прочные деревянные конструкции. Из места пробития брызнули щепки и капли крови, а саму телегу толкнуло так, что Пер не удержался на ногах и полетел носом вниз – прямо в булыжник мостовой. Когда он поднял голову, часть солдат центурии уже в панике бежала с площади. А другая, чуть более смелая, перепрятывалась в более надёжные убежища.
Самого Пера всё ещё слегка вело. Впрочем, как и других бойцов, которые остались рядом с ним. Но не всех. Трое солдат, стоявших за левым краем телеги, теперь изломанными куклами лежали на земле. Прилетевшее ядро навылет пробило деревянное препятствие, насмерть поломав ребят…
Откуда у преступников пушка, да ещё и военного образца, выяснять было некогда. Деморализованные солдаты волновали Пера значительно больше.
А преступники, засевшие на пристани, теперь снова – внаглую! – перестреливались между собой. Впрочем, куда больше стреляли те, кто грузился на баржу. Небольшая группа людей, по виду касадоров, быстро бежала к её борту, унося ещё и троих раненых. Причём с весьма завидной скоростью. Что, конечно, было неудивительно – с учётом принятых специй.
Впрочем, их противники раздражали центуриона ничуть не меньше…
– Огонь! Огонь! – взревел Пер, поднимаясь и направляя винтовку на вконец обнаглевшего преступника на борту пассажирского парохода. Тот как раз встал в полный рост и пытался стрелять по касадорам, бегущим по пирсу к барже.
Бойцы послушались центуриона Пера, но стоило им чуть осмелеть, как с борта баржи снова рявкнула сволочь-пушка. И хотя на сей раз одни преступники стреляли по другим, ещё не нюхавшим пороху солдатам хватило, чтобы опять со страхом попрятаться…
– Да что вы ссытесь, как девочки-целочки! – заорал на них Пер. – Огонь! Пока идёт перезарядка! Огонь!..
К сожалению, его центурия была хороша лишь для того, чтобы пугать обывателей. Пер и сам это отлично понимал. Стоило солдатам столкнуться с организованным сопротивлением, да к тому же при поддержке пусть и маленькой, но артиллерии – и весь их боевой дух куда-то испарился. Осталась только кучка испуганных вооружённых людей, даже не способных выполнять боевые задачи…
