Командующий могущественным воинством Бога и архангелов сидел в маленькой, украшенной изысканной резьбой и росписью беседке возле своего довольно непритязательного офиса, держа тонкую, как яичная скорлупа, фарфоровую чайную чашку, от которой шел пар. Его племянник, барон Уинд-Сонг, сидел по другую сторону лакированного чайного столика и приподнял одну бровь на долю дюйма.
— О, не волнуйся, Мединг, — сказал Рэйнбоу-Уотерс. — Вряд ли я буду обсуждать это так… откровенно с кем-либо еще. Но я чувствую запах отчаяния в наших последних приказах.
— Я… менее удивлен, услышав это, чем мог бы пожелать, дядя, — сказал Уинд-Сонг через мгновение.
Барон был на двадцать лет моложе графа, что делало его немного моложавым для его положения в качестве фактического начальника штаба могущественного воинства Бога и архангелов. Однако он был более умен, чем многие другие, и тщательно организован, и у него было много энергии. В дополнение к этому, конечно, у него было благородное происхождение, необходимое для его положения.
— В самом деле, не так ли? — Улыбка Рэйнбоу-Уотерс была тонкой. — Ну, твоя мама всегда говорила мне, что ты умный парень.
— Странно, что она никогда не делилась этим мнением со мной, дядя. — Глаза Уинд-Сонга блеснули кратким, но искренним юмором. — Полагаю, что буквально она выразилась обо мне так, что я был слишком умным парнем, который когда-нибудь обязательно плохо кончит.
— Моя сестра всегда отлично разбиралась в людях, — согласился Рэйнбоу-Уотерс. Затем его собственная улыбка исчезла. — В этом случае, однако, и при всем уважении к мнению твоей матери, для распознавания катастрофы, вероятно, необходимо не столь уж большое количество ума.
— Не слишком ли сильное слово в данном случае — катастрофа? — немного деликатно спросил Уинд-Сонг, и Рэйнбоу-Уотерс фыркнул.
— Это зависит от того, кто его использует и к чему он его применяет, — граф отхлебнул чаю и опустил чашку. — В случае с армией Бога в данный момент, думаю, это может быть применено справедливо. Вопрос, стоящий перед нами, заключается в том, сможет ли джихад оправиться от… далеко не блестящих решений, которые привели к этой катастрофе.
— Понимаю.
Барон откинулся на спинку ротангового кресла и скрестил ноги. Он сунул руку в поясную сумку и вытащил трубку из пеностекла «чемберфрут» и кожаный кисет с табаком. Чемберфрут — местное растение Сейфхолда, похожее на тыкву-калебас Старой Терры, — был тщательно сформирован, пока рос, затем вырезан и дополнительно обработан, чтобы получилась пеностеклянная чашечка с мундштуком. Обманчиво простые цифры бежали по внешней стороне цветочного плода, который был переплетен серебряной филигранью, и пальцы Уинд-Сонга проворно двигались, когда он наполнял чашечку.
— Неужели ситуация действительно так плоха, дядя? — спросил он, покончив с задачей выиграть время и поджигая табак щепкой, зажженной от спиртовки, которая грела чайник. — Мне это кажется достаточно… серьезным, чтобы вызвать серьезное беспокойство, но вы, кажется, предполагаете, что ситуация еще хуже, чем я думал.
— Возможно, я чересчур пессимистичен, — признал Рэйнбоу-Уотерс, когда ароматный дым трубки его племянника поплыл к нему через стол. — Однако менее чем блестящая работа любого другого командира, который сталкивался с еретиками в бою, не дает особых оснований для того, чтобы вызывать и поддерживать оптимизм. — Он сделал еще глоток чая. — Однако проблема, которая в настоящее время беспокоит меня больше всего, двоякая. Во-первых, полагаю, что инквизиция недооценивает фактическую нынешнюю численность войск еретиков и… чрезмерно оптимистична в отношении их будущей численности войск. Во-вторых, боюсь, что решения, которые нам диктуют, являются… подозрительными с военной точки зрения, скажем так?
— Слишком оптимистична? — повторил Уинд-Сонг. — Дядя, епископ воинствующий Канир никак не мог противостоять полумиллиону человек, которые, как он утверждал, были собраны против него. Знаю, что вы видели отчеты и их анализ моими собственными людьми. Общая полевая численность еретиков не могла превышать двухсот пятидесяти-трехсот тысяч.
Барон воздержался от упоминания о том, что он и его дядя собрали свой собственный штат аналитиков — набранных в основном из ученых и сыновей торговцев и банкиров, которые каким-то образом оказались на службе у могущественного воинства — именно потому, что они больше не доверяли тем цифрам, которые получали от таких людей, как Канир Кейтсуирт. Или от инквизиции, если уж на то пошло, хотя они были очень осторожны, чтобы упоминать об этом кому-либо еще.
— Да, это невозможно, — согласился Рэйнбоу-Уотерс. — И в наших последних донесениях из Зиона его оценка была несколько снижена. Полагаю, что сейчас они оценивают общую численность войск еретика Истшера, возможно, в триста тысяч, как уже было предложено вашим собственным анализом. По их общей оценке, численность еретиков на поле боя сейчас составляет примерно пятьсот тысяч человек, или чуть меньше половины численности могущественного воинства. Тем не менее, полагаю, что они все еще значительно недооценивают артиллерийскую поддержку еретиков и недостаточно учитывают, сколько пехоты еретиков находится на конях. Это, по крайней мере, должно быть ясно из того, что случилось с армией Гласьер-Харт! Что более важно — и гораздо более опасно для будущего, Мединг — полагаю, что они продолжают недооценивать скорость, с которой еретики способны производить оружие, необходимое для противостояния дополнительным свежим формированиям. Другими словами, даже если их текущая оценка общего количества пехоты и кавалерии, противостоящих нам в настоящее время, достаточно точна, их оценка боевой мощи нынешних армий еретиков низка, и полагаю, что так же низка их оценка боевой мощи, которую еретики смогут выставить на поле боя в следующем году.
Уинд-Сонг несколько секунд молча курил, размышляя над анализом своего дяди. Как бы ему этого ни хотелось, он не мог отмахнуться от рассуждений Рэйнбоу-Уотерс. Все еще….
— Наши собственные темпы производства оружия продолжают расти, дядя, — отметил он. — И последние отчеты о работе реактивной артиллерии брата Линкина… многообещающие.
— О, я не пытаюсь утверждать, что мы не сможем оснастить наши армии новым и лучшим собственным оружием. Я также не в курсе того, каким образом новые производственные технологии Матери-Церкви должны помочь хотя бы частично сократить разрыв между проклятой производительностью еретиков и нашей собственной. Однако события последних нескольких месяцев делают очевидным — по крайней мере, для меня, — что инициатива в настоящее время принадлежит еретикам. Благоразумие подсказывает нам… пересмотреть нашу собственную стратегию и оперативные методы в свете того факта, что еретики почти наверняка начнут новое наступление, как только смогут.
— Простите меня, но разве не для этого предназначены эти, — указательный палец Уинд-Сонг постучал по страницам на столе, — распоряжения?
Рэйнбоу-Уотерс кивнул, потому что его племянник был совершенно прав.
Пятьдесят тысяч человек барона Фолинг-Рок достигли Лейк-Сити пять дней назад. Однако теперь, когда каналы снова стали доступны, остальная часть могущественного воинства только начинала приступать к полному выдвижению. Ему не нравилось, что они начали так поздно, но он мало что мог с этим поделать. И как бы ему ни нравилось его невольное опоздание, еще меньше ему нравилось требование Храма отправить треть его общей численности — четыреста тысяч человек — для укрепления южного фланга Церкви в Уэстмарче и западном Клифф-Пике. Он не мог спорить с необходимостью как можно быстрее укрепить этот фланг перед лицом уничтожения армии Гласьер-Харт и уже выбрал повелителя конницы Чжоуку Сейдинга, графа Силкен-Хиллз, командовать готовящимся к формированию южным могущественным воинством Бога и архангелов. Проблема заключалась в том, что Храм хотел сделать с остальными восемьюстами тысячами человек из первоначального могущественного воинства.
