– Остановись, Пол. Следи за коридором.
– Надо убираться отсюда, Перри. Прошу тебя! Я не смогу тебя
предупредить вовремя, если кто-то…
Мейсон приложил палец к губам, призывая его замолчать, вошел
в комнату, тихо притворил за собой дверь и щелкнул выключателем.
На полу распласталось тело Джона Каллендера.
Он лежал на спине, полностью одетый, его правый глаз был
почти закрыт, левый, полуоткрытый, пьяно уставился в потолок. Вокруг никаких
признаков борьбы.
В грудь его был воткнут японский нож. Рукоятка и часть
клинка около семи дюймов торчали из тела.
Что делало сцену еще более мрачной, так это зрелище
последней попытки вытащить клинок из груди, которую явно предпринял Каллендер,
перед тем как окончательно потерял сознание. Правая рука, уже негнущаяся,
сжимала острый как бритва клинок, до самой кости вонзившийся в его пальцы.
Стараясь ни к чему не прикасаться, Мейсон обошел бурое пятно
на ковре и огляделся.
Тело лежало в прихожей. За ней находилась комната, которую
Мейсон мог видеть через открытую дверь. Постель была застелена. Видно было, что
на ней никто не спал. В конце номера располагалась ванная. Там горел свет.
Дверь в ванную была приоткрыта.
Взяв носовой платок, чтобы не оставить никаких отпечатков,
Мейсон распахнул дверь в ванную и увидел, что там никого нет. Затем он тихо
притворил дверь так, чтобы она оставалась приоткрытой, как раньше.
Внимание Мейсона привлек стенной шкаф. Он был заполнен одеждой,
самой разной, от ворсистых твидовых пиджаков до смокинга и фрака. На полке для
обуви выстроилось не менее дюжины пар самых разных ботинок.
Опять вынув носовой платок, чтобы не оставлять отпечатков,
Мейсон открыл один из ящиков. Он был доверху заполнен рубашками и аккуратно
сложенным бельем.
Мейсон закрыл ящик, вернулся в прихожую, обошел тело и
выглянул в щелку наружной двери.
Пол Дрейк стоял на пороге номера 510.
Мейсон с немым удивлением приподнял брови. Дрейк кивнул.
Снова достав платок, чтобы не дотрагиваться до дверной
ручки, Мейсон вышел в коридор, закрыл за собой дверь и двинулся к убежищу в
номере 510.
Дрейк плотно затворил дверь.
Человек, явно до этого спавший, скинул легкое одеяло и
теперь сидел на краешке смятой постели. Его пиджак висел на спинке стула,
ботинки стояли на полу, на нем самом были брюки и рубашка. Другой стоял около
умывальника, держа в правой руке наполовину выкуренную дымящуюся сигарету. Он
мрачно взглянул на Пола Дрейка.
– Ты знаешь этих ребят, Перри? – спросил Дрейк.
Мейсон не знал.
Пол Дрейк указал на мужчину, сидевшего на кровати.
– Фрэнк Фолкнер, – представил он, затем повел головой в
сторону стоявшего: – Харви Джулиан.
Оба мужчины кивнули.
Дрейк обернулся к Мейсону:
– Я должен сообщить им о том, что произошло, Перри.
Мейсон отрицательно покачал головой и сделал запрещающий
знак рукой.
– Но, говорю тебе, я должен сделать это, – стоял на своем
Дрейк. – Черт возьми, Перри, я потеряю свой патент. Эти мощные ребята нарушили
параграф 7578 Кодекса о бизнесе и профессиях, который гласит, что вдобавок ко
всем остальным основаниям для лишения частного детектива его патента
Департамент может вынести постановление о лишении патента по «всякому иному
поводу, который Департамент сочтет достаточным». Ты знаешь, что это означает.
Они прицепятся к тому, к чему действительно можно прицепиться. А они там не
любят меня.
– Подожди минуту, Пол, – сказал Мейсон. – Сначала я хочу
кое-что выяснить.
Дрейк возразил:
– Перри, говорю тебе, я не могу шутить с этим. Мы не знаем,
что здесь может случиться, а если я не знаю…
Внезапно он оборвал тираду, услышав, как в дверь постучали.
– Что теперь? – спросил Мейсон.
– О господи, – застонал Дрейк, – теперь мы попались. Мы…
– Подожди минуту, – перебил Мейсон, когда стук повторился. –
Помолчи теперь, Пол. Это стучат в дверь номера пятьсот одиннадцать, по другую
сторону коридора.
Фолкнер подошел к двери комнаты, приблизился к окуляру
переносного перископа, который был установлен так, что его отверстие слегка
выступало сверху из-за чуть приоткрытой двери.
– Обслуживание номеров, – объявил он коротко и вполголоса. –
Несут поднос с кофе.
Снова раздался стук в дверь.
Фолкнер напряженно прокомментировал:
– Он пытается повернуть дверную ручку. Опять пробует. О’кей,
теперь он уже в комнате, включает свет… Выходит.
Они услышали, как захлопнулась дверь и кто-то пробежал по коридору.
– Если когда-нибудь обнаружат, что мы там были, у меня
отберут патент за то, что я не сообщил об этом, – простонал Дрейк.
– Кто-нибудь когда-нибудь сможет это обнаружить?
Дрейк фыркнул:
– Не будь дураком, нас застукали.
– Что ты имеешь в виду?
– Тот гостиничный детектив, – сказал Дрейк похоронным
голосом. – Он уже обнаружил труп. И в данный момент они уже информируют об этом
отдел по расследованию убийств. Всего вероятнее, мы не сможем выбраться отсюда
без того, чтобы самим не залезть в петлю. Мы в ловушке – прямо здесь, в этой
комнате. Можно было бы оставаться здесь совершенно спокойно, пока все не
рассосется, если бы не полиция: они заявятся сюда и будут допрашивать
гостиничного детектива, и тогда обнаружится, что я поместил на этом этаже
своего человека, что он дал детективу двадцать долларов, чтобы тот спрятал его
в чулане в конце коридора, а затем перевел в этот номер. Значит, полиция
прибудет к нам. Мы не успеем убраться отсюда до того, как они явятся, а когда
они будут здесь, мы окажемся в ловушке.
Наступила гнетущая тишина. Мейсон подошел к телефону, поднял
трубку и набрал номер.
– Куда ты звонишь? – спросил Дрейк подозрительно.
– В полицию, – объяснил Мейсон, прикрывая рукой микрофон
телефонной трубки. – О’кей. На проводе полиция, Пол. Можешь сообщить об этом
убийстве, если хочешь. Только пока не называй моего имени.
– Они уже получили рапорт, – сказал Дрейк. – Тот коридорный…
– Черт возьми, – перебил его Мейсон, – в Кодексе о бизнесе и
профессиях нет ни строчки, из которой бы явствовало, что ты должен сообщить
туда об этом первый.
Дрейк взял трубку:
