Когда Мейсон вошел в комнату, его тонкий слух сразу уловил
легкий гудящий звук, идущий из-под двери красного дерева. Из-под ковра около
двери отчетливо доносился звук электрического звонка, предупреждавшего
находящихся в кабинете о посетителях.
Почти в тот же момент сногсшибательная блондинка с
блокнотом, тремя или четырьмя карандашами и как минимум с полудюжиной писем в
руке отворила дверь и великолепной походкой торопливо прошествовала к пишущей
машинке, стоявшей в углу. Она походила на одну из тех перегруженных работой
секретарш, которые пытаются выиграть минуты, чтобы справиться с делами.
– Здравствуйте, – приветствовала она Мейсона. – Вы хотели бы
видеть мистера Барлоу?
– Именно так.
– Пожалуйста, назовите свое имя.
– Мейсон.
– С какой целью вы хотели бы его увидеть?
– С творческой.
– Вы имеете в виду, что хотите заключить ангажемент на
какие-то программы?
– Что-то в этом роде.
– Подождите минуту, – произнесла секретарша, мило улыбаясь.
Она промчалась во внутренний кабинет, аккуратно прикрыла за
собой дверь, но через десять или пятнадцать секунд появилась снова и опять
улыбнулась адвокату:
– Вы можете войти, мистер Мейсон.
Сидни Джексон Барлоу сидел за столом, заваленным бумагами и
телеграммами. С первого взгляда казалось, что все это громоздилось на столе в
полном беспорядке, но более внимательный наблюдатель заметил бы, что письма
лежали по диагонали к телеграммам и, таким образом, были видны все даты. Стены
кабинета украшали десятки профессионально сделанных и подписанных фотографий,
мужчины на которых, считалось, имели представительный профиль, а фотографии
женщин в основном запечатлевали округлости, ноги и глаза, женщины были на них в
низко вырезанных платьях, с хорошо подчеркнутой грудью или вообще без платьев.
Барлоу, массивный, лысый, в очках с толстыми стеклами, кинул
холодный, оценивающий взгляд на посетителя.
– Что вы хотели, мистер Мейсон?
– Я хотел поговорить с вами в отношении кое-чего стоящего.
– Да-да. Мы располагаем необычайным соцветием талантов. Мы в
состоянии предложить вам практически все, что вы пожелаете в развлекательной
области.
– Я хотел поговорить с вами конкретно о танцовщице с
веерами.
– Ах да. Что-нибудь такое… э-э… интимное для вечера в
охотничьем домике, мистер Мейсон, или, может быть, у вас у самого ночной клуб
где-нибудь?
– Я хотел поговорить с вами об одной конкретной танцовщице,
– уточнил Мейсон. – Некоей Лоис Фентон, сценический псевдоним которой, как я
полагаю, Шери Чи-Чи.
Холодные глаза Барлоу внезапно подернулись пеленой.
– Да, – сказал он, – что именно вы хотели узнать о мисс
Фентон, мистер Мейсон? Разумеется, вы понимаете, что наши адреса – это наш
капитал и…
– Я имею в виду совсем не то, – перебил Мейсон. – Меня
интересует, приходило ли вам в голову, что вам может быть предъявлено обвинение
в том, что вы совершили акт мошенничества в отношении этой танцовщицы?
– Боюсь, я не понимаю, о чем вы, мистер Мейсон.
– Лоис Фентон, с которой вы недавно подписали контракт, –
это совсем не та Лоис Фентон, с которой вы имели дело шесть месяцев назад.
– Это невозможно! – воскликнул Барлоу. – Более того, мистер
Мейсон, я хотел бы уразуметь ваши мотивы, ведь вы бросаете мне такое обвинение.
– Я адвокат…
– О-о!
– …Перри Мейсон, – продолжал адвокат, кладя свою визитную
карточку на стол Барлоу. – Возможно, вы слышали обо мне.
– О-о! – снова воскликнул Барлоу, и на этот раз в его голосе
отчетливо прозвучала нота беспокойства.
– Вы организуете просмотры актеров, которых ангажируете, до
того, как подписываете ангажемент?
– Да, конечно.
– Вы видели, как танцует Лоис Фентон?
– Да.
– Когда?
– Ну, я не знаю, мистер Мейсон. Это было какое-то время
назад. Я не могу сейчас назвать точную дату.
– Она произвела на вас впечатление?
– Это совершенно замечательная танцовщица с веерами, мистер
Мейсон. Из тех, у кого прекрасные характеристики.
– У вас были фотографии?
– Профессиональные?
– Да.
– Разумеется, они у меня были. Хотите взглянуть?
Мейсон кивнул.
Барлоу нажал кнопку звонка.
Открылась дверь, и на пороге появилась блондинка, эталон
секретарши.
– Слушаю, мистер Барлоу.
– Принесите мне досье Лоис Фентон, – сказал он.
Блондинка подошла к стальному стеллажу с папками, отворила
его и вручила Барлоу одну из папок. Барлоу раскрыл ее и положил перед Мейсоном
фотографию размером восемь на десять на глянцевой бумаге.
С фотографии смотрела молодая изящная женщина, улыбающаяся
перед камерой, части ее обнаженного тела были скрыты двумя веерами из
страусовых перьев.
– Это единственная фотография, которая у вас есть?
– Нет, у нас есть еще те, что мы рассылаем в рекламных
целях. Элси, где эта папка с фотографиями?
Секретарша пересекла кабинет, открыла шкаф, вынула около
двух дюжин глянцевых фотографий и подала несколько Барлоу.
Барлоу протянул их Мейсону. На них была изображена Айрин в
повседневной одежде, в том самом костюме с короткой юбкой, что был на ней,
когда она приходила в контору Мейсона. Были фотографии, запечатлевшие ее и без
одежды, с двумя умело поднятыми веерами, которые служили ей костюмом.
Мейсон внимательно всмотрелся в снимки, затем объявил:
– Так я и думал, Барлоу. Это не одна и та же девушка.
– Что?! – недоверчиво воскликнул Барлоу.
– Это другая девушка.
Барлоу взял две фотографии, подержал их рядом, сравнил.
– Черт меня побери! – сказал он, сдерживая дыхание.
Белокурая секретарша подошла к Барлоу и взглянула через его
плечо.
– Как это могло произойти, что ты не распознала всего этого,
Элси? – спросил ее Барлоу, не глядя ей в лицо.
Она промолчала.
Барлоу отложил фотографии и внимательно посмотрел на
Мейсона.
