- Ничего не трогаю, никуда не смотрю. Расслабляйся, Ия. – бубню ей на ухо.
- Спасибо… - неожиданно и тихо.
- Моя. – оставляю на шее след от поцелуя. – Моя. – ещё раз и посильнее.
* * *
- А без меня никак? – ворчит жена с самого утра. – Все бумаги я могу подписать и дома! – включает тормоз перед входом в Акил-холдинг, тучей отображается в стеклянных дверях.
- Иди-иди. – подгоняю её лёгким нажатием на спину. Оборачиваюсь к двум бодигардам, велю не отставать от маленькой командирши. Вне дома меня одолевает повышенная тревожность. А она у меня самое ценное…
- Ия Владленовна. – останавливается каждый, приветствуя своё высшее начальство. Все уже в курсе, что теперь решения принимает эта Акилова. Моя малышка шагает с видом терминатора, но её отрицание можно почуять за версту.
От лица Ии я поручил организовать заседание всех управляющих. Будет объявлено об изменениях, я вступлю в должность временного генерального директора, назначу приближёнными новые лица. Мне нужны здесь свои. Никакой устной договорённости, всё будет оформлено юридически, права Ии будут соблюдены.
- От меня что требуется? – жмётся к моему боку принцесса, словно хочет спрятаться, смотрит растерянно.
- Сидеть и кивать. Это не займёт много времени. – массирую ей сзади на шее позвонок. – Выравнивай дыхание, Ий. Ты там для красоты.
- Хорошо, что ты сильный и умный, Игнат!
Девчонка заметно оттаивает, отпустив напряжение, пока никто не видит, восхищённо улыбается в рукав моего пиджака. Густо краснеет, но всё же скользит рукой в мою ладонь, переплетает пальцы, поднимает на меня глаза, делится нерешительным шёпотом:
- Я боюсь.
- Муж рядом. – убеждаю её полуулыбкой, которая гаснет ровно в ту секунду, когда я замечаю в конце холла старшего Каюмова.
А этот хрен чего тут нарисовался? При чём аккурат во время совещания.
- Иечка, смотрю, ты пришла в себя. – быстро семенит в нашу сторону, отделяя меня безразличным взглядом. – Глазки прояснились.
От этой фамильярности во мне мгновенно взмывает злость.
- Станислав. – выступаю вперёд, закрывая собой жену. – Позвольте поинтересоваться, в честь какого праздника мы вас здесь наблюдаем? - мой голос режет сталью.
- Встречный вопрос, Игнат. А что здесь делаете вы?
- Собираюсь выступить на собрании руководителей. Закрытом. – твёрдое ударение. – Насколько мне известно, у вас приглашения нет.
Каюмов шумно вздыхает и направляет терзающий взгляд мне за спину:
- Иечка, кажется, в прошлый раз мы друг друга плохо поняли и…
- Ия Владленовна. - поправляю с нажимом. – Попрошу придерживаться официальной манеры общения. - давлю пренебрегающим взглядом. – Я не потерплю вольностей с моей женой.
- Что, простите??? – выдвигает возмутительно-громко. – Женой???
- У вас проблемы со слухом? – понижаю от раздражения голос, задвигаю порывающуюся что-то сказать Ию, обратно за спину. – По слогам разделить?
- Ты что натворила??? Ты зачем это сделала?? Тебе как это в голову пришло?? – гоняет воздух через ноздри Каюмов, заливаясь зловещим багрянцем.
- Вопросы личного характера оставьте при себе. – вскидываю руку, проверяя время. – Ия, нам уже пора. А вам, Каюмов, всего хорошего.
- Не выделывайся, Розанов! Ещё ничего не решено. – жалит в ответ мужчина. – Я за считанные часы признаю ваш брак недействительным.
- Кто вы такой, Станислав Алексеевич? – прорывается через мои руки боевая жена.
- Я друг твоего отца.
- Мой отец мёртв! А ко мне вы не имеете никакого отношения! Прошу на выход!
- Ошибаешься, девочка! Ты была обещана моему сыну, взамен моих финансовых вложений в Акил-холдинг. Я свою часть договора выполнил и требую то, что мне причитается.
- На том свете заберёшь. – сжимаю зубы, с трудом, но сохраняю хладнокровие.
– Вывести его!!! – а вот это уже моя рычащая принцесса. Ей держать эмоции ровно не удаётся. – Вам и табуретка не достанется!!
Глаза Каюмова угрожающе сужаются:
- Знаешь поговорку, Ия? «Какова жизнь – такова и кончина.» Твой отец много о себе думал, и посмотри что с ним стало.
- Мой отец умер героем, спасая вашего сына, Станислав Алексеевич! – со свистом вспарывает воздух Ия и моё сердце начинает усиленно качать кровь.
Моя умница. Само совершенство.
За семью порвёт до последней капли крови.
Каюмов оставляет обвинение без ответа, хмыкает и пронизывает меня остерегающим взглядом.
Откатываю ему обратку.
Только тронь. Сынульку в тот же миг подушкой накрою.
- Ия! Игнат Демьянович! – подходит к нам заместитель Акилова-старшего. - Всё готово! Можно начинать!
- Вывести. - бросаю телохранителю сухим тоном и тот целенаправленно движется к Каюмову.
- Сам! – огрызается урод. – Ещё увидимся, Иечка! – плевок желчью и размашистым шагом к лифту.
- Игнат? – с тихой неуверенностью сжимает мне мизинец бусинка.
- Я рядом. – склоняю к ней лицо, ласкаю мягким взглядом. – Никто и никогда, поняла?
- Угу. – сглатывает.
- Пойдём. Пора начать работать.
ГЛАВА 17.
ИЯ.
Ночь - особенное время суток… Я люблю ночь! В то время, как большинство жителей мирно спят, город зажигается множеством огней и есть возможность увидеть, порой, привычные места совершенно в ином обличии. Вокруг всё сияет своей особенной, таинственной красотой. Свет офисных зданий и уличных фонарей, неоновые вывески и автомобильные фары, несущиеся по своим срочным делам.
Завораживает.
Отличный фон для того момента, когда привычная жизнь останавливается и начинается настоящая, когда просыпаются те мысли, что мы подавляем днём, а сейчас они срываются с привязи на свободу.
Я заметила, ночь всегда хорошая советчица. Среди бурного непонятного движения это отличный шанс прислушаться к себе, вспомнить, прогнать лишнее, впустить новое.
Только одно «но» - от перемены мыслей судьба не меняется.
Папу не вернуть, а ещё, возможно, и маму с Давидом больше не увижу.
Как же мне быть? Какую степень тоски и боли я должна испытать, чтобы внутри всё занемело и больше ничего не чувствовалось? Сколько ещё отведено на страдания? Если бы не Игнат, сошла бы с ума…
- Без тебя у меня развилась инсомния. – вдруг чувствую лёгкий поцелуй в макушку. – В постели холоднее, чем здесь. - поправляет высокое горло своего же свитера, что я нашла в шкафу и нацепила на себя без разрешения. Хоть он и греет, но отчего-то всё равно трясёт мелкой дрожью. От натяжения измученного мозга, от сердечной раны, от смутных желаний, что вызывает во мне Розанов.
