Четверг
Перед тем как заснуть, Андреев попытался вызвать привычное меню выбора снов. Он уже приноровился выбирать так, чтобы как можно меньше рекламы. Реклама во снах – функция свежая, алгоритмы еще сырые и, если правильно выбрать сон, можно получить его с тремя, максимум с четырьмя рекламными паузами. Меню предложило пять стандартных пунктов: еда, секс, война, популярность, богатство. Но было кое-что еще, сноской, где обычно мелким шрифтом прописываются условия использования, красовалась еле заметная ссылка – «спать как есть». «А этот тариф, наверно, не так уж и плох», – подумал Андреев, используя ссылку, и провалился в самый глубокий сон в его жизни.
Утром Андреев понял, что не помнит, снилось ли ему вообще что-то или нет, и от этой мысли сердце замерло на мгновенье и тут же пустилось вскачь. Статью № 9999 Российской Конфедерации еще никто не отменял, и безнаказанно выспав целую ночь без снов, можно запросто загреметь в «безынформационность» лет на пять. Но «Система» молчала. Рядом сопела Андреева.
Андреев запросил сновиденческое меню Андреевой. «Введите код доступа», – заботливо высветила «Система» предупреждение. «Муж», – подумал Андреев. «Статус», – спросила «Система». «Любящий», – подумал Андреев. Перед глазами понеслись картинки. Так «Система» анализировала, правдив ли ответ Андреева. Она шерстила память Андреева и Андреевой. Вот они в первом отпуске после того, как «Система» подобрала их друг для друга. Они счастливы. Бирюзовое море, белый песок. Вот вечер. На столе морепродукты. Андреева улыбается, улыбается Андреев. «Система» ставит галочку. Вот Андреевы в спальне. «Система» переходит в режим прослушивания. Стонет Андреева, стонет Андреев. «Система» ставит галочку. Мельтешат картинки, галочки проставляются одна за другой. «Система» пускает Андреева в меню выбора снов Андреевой с пометкой: «Ваш ответ честен на 95 %». Андреев серьезно удивился. На стандартном тарифе «Система» показывала 100 %, что не могло не вызвать улыбку. Эта разница в пять процентов успокаивала Андреева. Эти пять процентов оставляли шанс на то, что «Система» не может до конца разобраться в хитросплетениях человеческих чувств. Но вот эти 95 % процентов?
А она ничего себе на сон не пожелала, уснула просто так, и теперь каждые пять секунд ее мозг атакует реклама, никак не связанная с предпочтениями. «Может, устала? – подумал Андреев. – Сколько раз я вот так засыпал, устав выбирать?» На этой мысли он вспомнил свой первый сон. Этот сон всегда врывается в память, когда что-то скоблит изнутри сомнениями и недовольствами. В том сне нет картинок. Там чернота и голос. Конечно, Андреев всегда был согласен с этим голосом. Цифрократия действительно покончила с большинством проблем, да что там, покончила с главнейшей из проблем – смертью – в привычном ее понимании. И казалось бы – просто выбирай в предложенном меню. Выбирай, выбирай, выбирай все, что хочешь. Благодаря твоему сегодняшнему выбору «Система» станет умней, и дети, наши дети будут жить в еще более совершенном мире. Выбирай! Ты не имеешь права не выбирать! Ты хочешь быть приравненным к террористам? Ты из тех мракобесов, что могут жить без выбора? Что ж, «выбери» тогда жить без выбора.
Андреев отключился от меню Андреевой. «Ежи еси на», – высветилось перед глазами на фоне потолка. «Что?» – спросил Андреев. «Создайте идею на день». Такое Андреев не получал никогда и оттого почувствовал себя неуютно. Что бы он о «Системе» ни думал, но она никогда не подкидывала задач, которые нужно по-настоящему решать. Всегда нужно было действовать в пределах предложенного выбора, но чтобы вот так в лоб – придумайте идею на день? «Режим считывания идеи запущен», – Андреев на периферии зрения отметил включившийся на двадцать четыре часа с убыванием таймер.
Это странное ощущение – когда ты вроде бы такой взрослый и что-то знаешь, а опыта нет. Какая может быть идея без опыта? И речь не о том, что нет определенных знаний или какого-то особого уникального опыта – нет вообще никакого опыта вне рамок выбора. Ну нет у Андреева опыта работы кочегаром, нет глубоких знаний в микробиологии, что тут удивительного, но когда жизнь делает загогулину и понимаешь, что нет опыта прожить текущий день, нет заготовки в голове, чтобы адекватно реагировать на поступающие из «Системы» новости, от которых нельзя отключиться, чувствуешь себя беспомощным. Так, наверно, чувствует себя ребенок, в первый раз сунувший руку в огонь. Оказывается, эта красивая оранжевая штука может причинить невыносимую боль. Было время, когда, выходя из дома, было страшно захлопнуть дверь, забыв ключи. Потом было страшно забыть дома мобильный телефон. Затем – страшно забыть дома маску. Потом – не отсканировать план маршрута в домофоне. Еще немного, и стало сложнее – попробуй быть спокоен, если вышел из дома и не активировал коптер-дрона. Годы несутся, и в каждом новом году человек стоит растерянный посреди жизни и не знает, что именно сегодня он забыл сделать. Теперь Андрееву, например, нужно авторизовать идею на день. Андреева ругалась, что он не приспособлен к жизни совершенно. У всех есть цель – вообще всю жизнь прожить без проблем. Андреев не мог без проблем пройти стандартную идеализацию с утра, несмотря на то что это так же легко, как заказать удаленную чистку зубов. А сегодня ему нужно придумать идею.
– В чем сложность? – спрашивала, бывало, Андреева. – Почему любая твоя цель на день всегда заканчивается тем, что тебя блокируют, и я на протяжении нескольких дней вижу мужа тупо лежащим на диване, отключенным от системы?
– У меня нет цели не только на будущий день, у меня вообще нет цели, – отвечал Андреев Андреевой.
Конечно, Андреев лукавил в том, что у него совсем нет цели. Иначе у него и Андреевой бы не было. Каждый день он активировал бесплатную для любой версии реальности цель – прожить день.
Но как от любой бесплатной функции, от нее было мало толку. Какой нормальный человек станет пользоваться всю жизнь бесплатной целью на день, когда в системе столько прекрасного за 9,99 цифройна в месяц?
Андреев стоял у подъезда и думал об идее на день, который уже два часа как начался. С бесплатной целью было куда проще. Андреев даже не совсем понимал, чем отличается цель от идеи. Андреев поклонился домофону, коснувшись лбом дисплея. «Квартира номер семнадцать, выход в город разрешен», – сообщил приятным голосом домофон. Андреев еще раз поклонился домофону, надеясь, что его спросят об идее. Домофон молчал. Молчала «Система». Молчал мир.
Мир был возле Андреева, но не проникал в него и Андреева не пускал в себя.
«Кто я?» – подумал Андреев.
«Неверный запрос», – выскочило уведомление перед глазами.
Пятница
Андреев шел к МФЦ. «Система» молчала, из-за этого Андрееву пришлось просто слушать, как под ногами скрипит снег. Он был уверен, что возле МФЦ найдет того мужика, который дал промокод на этот новый тариф, и тот сможет объяснить, как Андрееву жить с тем, что для жизни теперь нужна идея. На самом деле Андреев боялся не того, что ему нужна идея, а вот этого странного обстоятельства – «Система» не угрожала, отчего становилось не по себе. Не было уведомлений, дескать, не будет идеи – отключат, поместят в безынформационность. Андреев так не привык. Ему нужно было знать точно, за что его можно привлечь, а где у него есть место для маневра. В безнаказанность даже на этом тарифе он не верил. Все часть системы и ничего не может быть вне ее. А незнание алгоритмов не освобождает от результата их компиляции.
