Наконец на нас не осталось ничего, кроме обручальных колец, а на мне еще пары украшений. Тяжело дыша, Касим стянул с моей косы резинку и начал медленно расплетать волосы, внимательно следя за своими движениями.
– Я с ума схожу, когда твои волосы распущены, – тяжело дыша, произнес он.
Касим стоял перед кроватью на коленях, пока я сидела на краю. Не помню, как мы оказались в таком положении, но мне нравилось ощущение его пальцев в моих волосах и близость Касима. Его мужественный запах, голодный взгляд. Все сдерживающие факторы отошли в сторону, стоило мне только увидеть эту жажду в его глазах. Муж медленно перебирал мои пряди, освобождая каждую, а, когда волосы были расплетены, запустил в них пальцы и слегка потянул так, что кровь прилила к коже головы, и мои глаза непроизвольно закатились от удовольствия. Касим коварно улыбнулся и продолжил массировать, вырывая из меня тяжелые вздохи с тихими стонами. Не знаю, в какой момент я перестала испытывать простое удовольствие, и по коже пробежали колючие мурашки, но я почувствовала возбуждение еще до того, как осознала это.
И снова губы Касима коснулись моих, жадно поглощая каждый вылетающий из моего рта звук, а потом спустились по скуле к шее, пока не добрались до груди. Горячие ладони сжали грудь с достаточно силой, чтобы ощущения стали почти болезненными, но не настолько, чтобы причинить мне дискомфорт. Касим облизал по очереди каждый из сосков, а потом щелкнул по одному из них языком, пока второй сжимал пальцами. Я выгнула спину и громко застонала. В меня как будто воткнули острую иглу, которая прошлась от самой груди к паху, где растворилась в горячем облаке удовольствия. Терзая меня, Касим не давал мне даже сделать полноценный вдох, снова и снова заставляя выгибаться и ерзать. А потом он встал, и мое лицо оказалось прямо перед его членом. Большим, твердым, с крупной головкой, блестящей от предэякулята. Я тяжело сглотнула и подняла взгляд на Касима.
– Я думаю, тебе не надо говорить, что с этим делать.
– Технически я понимаю, как это происходит, – так же хрипло, как и он, произнесла я.
– Во всем остальном я тебя направлю. Медленно, Алсу. И не закрывай глаза. Я хочу видеть тебя.
Слегка потянув за волосы, Касим заставил меня поднять голову, и я приоткрыла рот, когда горячая головка коснулась моих губ. Вопреки моим ожиданиям, на вкус он оказался приятным. Солоноватым, с мускусным привкусом. Головка была бархатистой, твердой. Но самое главное – это взгляд Касима, которым он прожигал меня до самых нервных окончаний. Горячий, жадный, неистовый. В нем было столько всего, что я никогда не смогла бы описать это простыми словами, они казались слишком примитивными для выражения столь глубоких первобытных чувств. Или это мой словарный запас стал настолько скуден, что я не могла придумать подходящее описание, но это и неважно. Потому что самым главным в тот момент было ощущение власти, которую я имела над мужем. Несмотря на то, что он возвышался надо мной, словно гора, в его взгляде сквозила сила, власть, мощь, но еще там же таилась беззащитность и благоговение.
Я медленно скользила губами по твердой плоти и ловила каждую реакцию Касима на свои действия. И если я что и понимала, так это то, что ему нравились мои действия. Что он ни на секунду не хотел бы оказаться сейчас в другом месте, как и ни за что не променял бы эту близость ни на что другое. Я ускорялась по мере того, как Касим дышал тяжелее и его пальцы непроизвольно сжимались в моих волосах, сильнее потягивая за пряди.
– Алсу, девочка, тормозни, – задыхаясь, произнес он, но по его глазам я видела, что на самом деле он хотел противоположного. – Ох, – выдохнул он, поднимая голову и обращая лицо к потолку.
Мои волосы были натянуты максимально сильно, до боли, а бедра Касима уже уверенно встречали мои губы. Он не проникал глубоко, не доставлял мне дискомфорт. Видимо, щадил меня, ведь это был мой первый минет. А во мне уже просыпался азарт исследователя, который подталкивал взять глубже, сжать пальцами сильнее, немного царапнуть зубами и посмотреть, какой эффект такие действия окажут на мужа. Что ж, я вынуждена была признать, что, похоже, во мне жила блудница, которую мой муж парой правильных слов и жестов выпускал наружу.
– Алсу, я… – сдавленно произнес Касим, а потом резко вышел из моего рта и, пару раз довольно жестко проведя рукой по члену, излился на мою грудь.
Я как завороженная наблюдала за тем, как тягучие капли покрывали мою кожу и стекали по ней, пропитывая ее мускусным запахом. А затем подняла голову и посмотрела на мужа. Он тяжело дышал, взгляд оставался все таким же диким, но на лице уже играла легкая улыбка. Касим покачал головой и коснулся рукой моего подбородка, большим пальцем поглаживая нижнюю губу.
– Что же ты делаешь со мной? – хрипло спросил он.
– Развиваю зависимость.
– Я уже зависим, – с улыбкой ответил он и, наклонившись, поцеловал меня. – Даю руку на отсечение, любой мужчина, попадающий под твое обаяние, тут же становится одержимым тобой.
– Ты преувеличиваешь, – ответила я.
– Перед тобой невозможно устоять.
Касим снова опустился передо мной на колени, но на этот раз подхватил меня под бедра и резко дернул на себя. Это было так неожиданно, что я негромко вскрикнула и рассмеялась.
– Теперь моя очередь, – произнес Касим и, согнув мои ноги в коленях, склонился вниз.
Я откинулась на спину, зарываясь пальцами в волосы мужа, и сосредоточилась на удовольствии, которое дарили его губы и язык.
Глава 26
– Сегодня мне нужно будет на пару часов заглянуть в офис , а потом я весь твой, – произнес Касим за завтраком на следующий день.
– Я побуду дома, нужно разобрать вещи.
– Можно поручить это Лине.
Я мысленно содрогнулась, представив себе, как влюбленная в моего мужа девушка будет ковыряться в моем нижнем белье, и качнула головой.
– Я хочу сделать это сама. К тому же, мне нужно привыкать к твоему дому.
А еще нужно подумать обо всем. О девушке, об одержимости Касима. Обо всем, что я откладывала на последний момент.
– Это наш дом, Алсу. Привыкай, – с улыбкой произнес мой муж. – К тому же, нам нужно будет озаботиться покупкой нового большого дома, потому что я планирую не меньше трех детей.
– Меня спросить не хочешь? – я улыбнулась уверенности мужа.
– А ты против? – он прищурился.
– Пока еще не знаю, не думала об этом.
– Ну подумай, – ответил он, вставая со своего места. Обошел стол и, склонившись, по привычке зарылся пальцами в мои волосы, а затем поцеловал в макушку. – Я ушел. Позвоню, как освобожусь. Люблю тебя.
Я застыла, услышав последние слова. По традиции я должна была ответить тем же, но как я могла произнести признание вслух, если пока еще не чувствовала его в себе? Но Касим, судя по всему, и не ждал моего ответа, потому что тут же развернулся и пошел в прихожую обуваться. Я встала и направилась следом за ним. Интересно, все ли люди испытывают чувство неловкости, если не могут ответить взаимностью на признание? Я остановилась в прихожей, глядя на то, как Касим обувался, накидывал пальто и шарф. Закончив, он развернулся ко мне и улыбнулся. Раскрыл объятия и кивнул.
