Резко или же мягко? Дерзко или спокойно? У меня внутри бурлят эмоции, но они настолько не свойственны ситуации, что я теряюсь.
— Если что, зови, — тихо шепчет мама мне перед тем, как покинуть кухню.
— Мам, это лишнее, — натянуто улыбаюсь родительнице.
Когда она покидает кухню, Андрей встает и прикрывает за ней дверь.
— Ты не против? — спрашивает, когда садится на место.
— А если против, откроешь? — задаю встречный вопрос, и парень отрицательно качает головой. — Я не против. Лишние уши нам ни к чему.
Андрей берет кружку с чаем и делает глоток, тут же кривится и ставит ее на место.
— Аккуратнее! — Машинально подрываюсь и протягиваю руку к горячей кружке. — Горячо… — уже чуть тише.
Потому как взгляд Андрея меня просто приковывает к месту. Пронзительный. Обжигающий. Пробирающий до костей.
— Не смотри на меня так, — прошу вмиг пересохшими губами. — На меня это больше не действует.
Вру, конечно, но по кривой ухмылке на его губах понимаю, что он это знает.
— Почему ты уехала? — первым нарушает тишину Андрей.
Я, задумавшись, хмурю брови. Что он имеет в виду? Вопрос имеет под собой несколько смыслов, и я теряюсь, какой из них вложен в данном случае.
— Потому что мне нужна была операция, которую могли провести только здесь. И последующая реабилитация также была возможна только в Москве.
— Мне жаль, что меня не было рядом с тобой в тот момент, — глухо говорит Андрей, не сводя с меня глаз, а у меня от горечи в груди становится сердцу тесно.
— Со мной в тот момент никого не было, — признаюсь я.
— А это полоумный Эдик? Разве…
— Я тебе уже сказала, что я была одна. Эдик ко мне в больницу приходил только раз. Как и твоя сестра, — с досадой отвечаю ему.
— Черт! Гребаный урод! Как он мог так поступить?! — возмущается парень.
Чувствую, как мои губы искажает невеселая ухмылка.
— А разве ты поступил по-другому? — спрашиваю с иронией.
— Лесь, я ничего не знал! — Андрей порывисто встает со стула и одним широким шагом пересекает расстояние между нами, выдвигает из под стола другой стул и садится передо мной, тем самым лишая меня так необходимого мне пространства. В первые секунды задыхаюсь от нахлынувших на меня чувств. Закрываю глаза, делаю глубокий вдох, но так становится только хуже. Легкие забиваются ароматом парфюма, который я так старательно все эти годы пыталась забыть.
Резко открываю глаза и делаю рваный выдох. Открываю рот, чтобы попросить Андрея отодвинуться, но дыхание сбивается, и я безмолвно сжимаю губы.
Наши взгляды красноречивее слов. Мне кажется, что я вижу в его глазах целую вселенную. И все в ней крутится вокруг… меня. Сердечный ритм учащается, ладони становятся влажными. Мне так хочется обмануться и поверить ему, но внутренний голос настойчиво твердит, чтобы я очнулась и посмотрела на вещи реально. У Андрея есть девушка. И, возможно, даже невеста. А кто ему я? Зачем лелеять пустые надежды? Мы оба изменились, повзрослели. Та юношеская влюбленность уже прошла. И сейчас во мне, да и в Андрее играют ее остатки. Незавершенность.
— Чай остыл, — в это раз первой я нарушаю тишину.
— Олесь… — Андрей тянется к моей руке, и я, как только его пальцы касаются моей ладони, отдергиваю ее.
— Расскажи, почему ты до сих пор не женат? Или твоя блондинка не хороша для тебя? — Чуть отъезжаю от парня и вплотную пристраиваюсь к столу так, чтобы Андрей не мог подсесть ко мне.
Парень принимает мои правила и пересаживается обратно на свое место, увеличивая между нами расстояние.
— А почему ты решила, что я вообще хочу жениться? — вскидывает он бровь и теперь, прежде чем сделать глоток, дует в кружку.
— В твоем возрасте пора не только жениться, Андрей, но и завести детей. У большинства твоих сверстников они есть, — приклеиваю к губам беззаботную улыбку.
— Мне некогда было создавать семью, Олесь, — отвечает парень, пожимая плечами. — Знаешь ли, сначала учеба отнимала все мое время и силы, теперь — работа. А что у тебя?
Я на миг задумываюсь над ответом.
— А у меня ничего не изменилось, Андрей. Соревнования, тренировки, каждые полгода физиотерапии и походы к психологу. Это, знаешь ли, тоже отнимает много времени, — повторяю его слова.
Андрей заинтересованно смотрит на меня.
— А что, ты думал, что я сдамся и буду бревном валяться в кровати? — передергиваю плечами, представляя себе эту картину.
— Нет, Олеся, я даже об этом не думал. В тот день, когда я узнал, что ты уехала с этим придурком, то от души пожелал тебе с ним счастья. Я ведь искренне верил в то, что ты сделала тот выбор, который посчитала для себя правильным, и найдешь свое счастье с этим уродом. — Андрей замолкает. Я вижу, как трудно ему сдерживаться.
— Мне бы хотелось не вспоминать прошлого, но оно слишком настырно просится в наше настоящее.
Андрей вопросительно смотрит на меня, а я, сцепив пальцы на кружке, сжимаю их.
— Когда я очнулась после аварии, не сразу поняла, что произошло, — тихо вздыхаю. — А когда услышала диагноз, поняла, что это приговор, хотя меня до сих пор врачи обнадеживают. Представляешь? — говоря это, бросаю на парня короткий взгляд.
— А ты им не веришь? — взволнованно спрашивает Андрей.
— Уже нет, — качаю головой. — Я им перестала верить четыре года назад, когда после очередной операции и реабилитации ничего не изменилось.
Отворачиваюсь. Не могу сдерживать разочарование в голосе. До сих пор меня эта ситуация расстраивает, хотя я уже с ней в душе смирилась. Но сердце, видимо, до конца не хочет принимать это, да и, сидя сейчас перед Андреем, все всколыхнулось внутри. Взбудоражилось.
— А что врачи сказали? Какие прогнозы дают? — настойчиво интересуется парень.
— Они уже разводят руками. Все, что могли, они сделали, — разочарованно отвечаю. — Говорят, что все у меня вот здесь, — прикасаюсь ко лбу пальцем. — Только вряд ли это так. Я хочу встать на ноги. Очень, но видишь…
Мой голос срывается, когда я выезжаю из-за стола и останавливаюсь перед Андреем, хватаю со стола его кружку с горячим чаем и выливаю себе на ноги.
— Олеся! — Он вскакивает с места и кидается за полотенцем, которое висит на крючке.
— Не переживай, Андрей. — Перехватываю его за ладонь, и меня как будто током простреливает. — Твой чай не такой горячий.
Парень, дотянувшись таки до полотенца, поворачивается ко мне и начинает обтирать мои ноги.
— Ты чувствуешь? — поднимает он на меня взгляд.
— Нет, — отрицательно качаю головой. — Я просто знаю.
Отбираю у него полотенце и промакиваю ткань штанов.
