Джека передернуло. Пару шестеренок и транзистор? Бармаглот был бы доволен. Девушка вырвала руку. Джек не стал ее удерживать.
— Что происходит? — крикнула она. — Я не говорила этого! Я не хочу…
Она принялась ощупывать себя — губы, шею, грудь. Фиалковые глаза блестели от слез. Глаза Джил… Но без Джека.
— Не ищи, — сказал Джек. — Плотник работает чисто. Он мог пришить тебе голову котенка и ты бы не заметила подмены…
Девушка замерла, а потом опустила руки. Она не закричала. Лишь сдавленно всхлипнула. Джек отвел взгляд.
— Что со… — голос сбился. — Джек, ты не ответил на мой вопрос. Зачем ты это сделал?
Джек задохнулся от возмущения. После всего, что сделал Плотник, он смеет упрекать его? Жалкий трус. Хуже Бармаглота — чудовищу хватило смелости, встретится с Джеком лицом к лицу. А Плотник… Даже свои мерзости он творил руками моржей.
— Я с-сделал? — прошипел Джек. — Вы что-то н-напутали. Это не я рыскаю в ночи и режу л-людей… Не я напустил в город м-механических уродцев… Не я…
— Ты ничего и не понял, Джек, — перебил Плотник. — Неужели ты не видишь, что происходит?
Ван Белл толкнул Джека в плечо. Тот раздраженно повернулся.
— Не сейчас, п-полковник!
— Дохляк… — сказал Ван Белл. — Почему он не разговаривает со мной?
Он выглядел как ребенок, которого наказали, так и не объяснив за что.
— Простите, п-полковник, — сказал Джек. — Того, кого вы знали, б-больше нет.
— Капитан… Храбрый Бенджамин Ван Белл, — Плотник усмехнулся губами девушки. — Почему ты не послушал его, Джек? Он же все тебе рассказал. И про остров, и про охоту, и про то, чем она кончилась…
— Про то, как вы б-бросили его одного? — процедил Джек.
— Джек, Джек, — вздохнул Плотник. — А я был лучшего мнения о тебе… Человек, победивший Бармаглота и так легко устраняющий моих помощников должен понимать, что он делает. Боюсь, я тебя переоценил…
— П-полагаю, тот, кто устраняет ваших п-помощников, знает что делает. Но вы ошиблись — это не я.
Жаль, он не видел истинного лица Плотника. Девушка, за которой тот прятался, плакала, но это были ее собственные слезы. Джек протянул руку и коснулся холодной щеки. Джил… И не Джил. Так могло быть только в этом мире.
К чести Плотника, его голос не дрогнул.
— Не важно, Джек. Я уже ничего не могу исправить — предел достигнут и процесс не остановить. Я пытался, но это было не в моих силах.
Джек не понял ни слова. Какие процессы и пределы? Что Плотник хотел исправить? Джек мотнул головой… Какое это имело значение? Плотник был законченным маньяком. Убийцей, на счету которого десятки чудовищных и мерзких преступлений. А маньякам свойственны навязчивые идеи — дешевая попытка найти себе оправдание. Будто то, что он делал, имеет оправдание.
— Осталось не долго, — сказал Плотник. — Скоро все кончится… Мне жаль, что так получилось.
— К-кончится? — зло сказал Джек. — Вот так новость! Вы н-нашли с-снарка? Поздравляю! И на кого он похож? Так ли хорош, как говорят?
Плотник молчал. Молчала и девушка. Тонкие губы совсем посинели. Джек снял пиджак и накинул на острые плечи. Девушка вцепилась в него, такая беспомощная, что Джек едва не обнял ее.
— Все будет хорошо, — сказал Джек, хотя и не был уверен в собственных словах. Плотник говорил, скоро все кончится, а это могло значить что угодно.
— Джек, Джек… Я не ищу снарка. Я знаю, что находишь в итоге.
— Неужели?
— Я был на том острове, Джек, я читал записи Бармаглота… Я видел птиц, Джек.
— Птиц? Причем здесь п-птицы?
Джек покосился на Ван Белла. Полковник раскачивался на корточках, обхватив голову руками, и беззвучно шевелил губами.
Птицы… Дикие узоры в комнате Человека-Устрицы, печальный конец экспедиции Ван Белла. Все ищут снарка, но его невозможно найти. Потому что в итоге находишь… Буджума? Плотник не мог этого не знать. Джек сдавил пальцами виски, но даже проверенный способ не помог избавиться от пульсирующей головной боли.
— Бедный, глупый Джек, — девушка покачала головой. Выглядело жутко, словно она была марионеткой, которую дергали за веревочки. — Неужели ты не понял?
— Птицы это Б-буджум? — сказал Джек.
— Нет. Буджум — абсолютное ничто, пустота, к которой стремится наш мир. А птицы — форма, след, метка сейчас.
— Но почему п-птицы? Как ничто может быть чем-то? Ноль не равен единице.
— Джек, ты все делаешь неправильно, с самого начала. Ты пытаешься понять, найти смысл. Пытаешься все вогнать в рамки своей логики… Почему ты не хочешь принять простую истину — все нужно принимать таким какое оно есть? Если ты не можешь найти ответа на вопрос, проблема в тебе, а не в вопросе.
— Д-допустим, — процедил Джек. — А д-девушки… Зачем ты убивал их?
— Не убивал, Джек, а устранял. Как полиция устраняла моих близких друзей. Я не искал снарка, я лишь не хотел допустить появления Буджума.
Джек вытер рукавом выступившие на лбу капли пота. Беседа с Плотником выматывала как встречи с Бармаглотом. Если следовать обычной логике — раз в этом мире все сошли с ума, у безумцев с головой должен быть порядок. Простая задачка из книги Смаллиана. На деле выходило, что маньяки здесь еще более не в своем уме.
— Появления Б-буджума? Но Буджум ничто…
Девушка замотала головой, одновременно пытаясь удержать себя руками.
— Джек, мы ходим по кругу. Впустую тратим время, которого почти не осталось. Буджум — множество которое, достигнув предела, обращается в ноль. Снарк есть процесс, движение этого множества. Но снарк конечная недостижимая, потому что при достижении предела, она обращается в свою противоположность. То есть в Буджума. Сколько будет один плюс один — на этот вопрос ты в состоянии дать правильный ответ?
— Д-два… — сказал Джек, но его перебил Ван Белл.
— От нуля до бесконечности. Зависит от системы, в которой существует уравнение. В системе снарк-буджум правильный ответ будет стремиться к нулю — зависит от упования, с которым подходить к решению и от биржевых сводок за последнюю неделю. Это знает любой школьник!
Джек посмотрел на полковника. Может, в этом мире это знал любой школьник, но Джек ходил в школу в другом месте.
— Отлично капитан, — сказал Плотник, наконец обратив внимание на старого знакомого. — Хоть вы это понимаете… И что будет с уравнением, если его решить?
— Ничего… — прошептал Ван Белл. — Оно перестанет существовать не позднее конца недели. Его нужно пометить галочкой и держаться подальше. Можно, конечно, вычитать из него единицу-другую и поддерживать его существование пока не надоест — но так делают только зануды-отличники.
— Видишь Джек, — сказал Плотник. — Теперь ты понял?
