Новоявленный гром не прекращался. Мэтт даже не сразу сообразил, что это гром, а не надвигающийся с запада гигантский робот-разрушитель. С громом пришли молнии. Их вспышки озаряли лестницу красновато-фиолетовым светом, который мерцал, но не гас.
Мэтт подумал, что Эбби права. Он и вправду смертельно устал. Настолько, что уже не боялся новых фокусов бури. Это был уже не ураган, а нечто более мощное, не имевшее названия. Какова максимальная скорость урагана? Двести миль в час? Как-то так. А с какой скоростью это ветряное цунами било в Береговой хребет? Триста миль в час вокруг глаза? Больше? И с какой силой? Мэтт полагал, с достаточной, чтобы оно могло сровнять Бьюкенен с землей и затопить полгорода.
Поднимаясь из подвала на первый этаж, он прислушивался к порывам ветра на верхних этажах. Ветер хлопал дверьми, тряс каталки в пустых коридорах. Доносился и голос самого тайфуна — живой, органичный, настойчивый, как тремоло литавр.
Тайфун пожирал его родной город. Вырывал из земли и пожирал.
Мэтт подумал о Джиме и Лиллиан Бикс, полностью изменившихся, ставших совсем чужими, оставшимися в своих истонченных телах лишь ради какого-то процесса, который Мэтт не понимал и не желал понимать, ради перехода нерожденного ребенка Лиллиан в иное состояние и ничем не интересного появления на свет его брошенного каркаса. Наверное, Джим и Лиллиан уже сбросили кожу. Их кожи, как и множество других, летели, подхваченные тайфуном, в верхние слои атмосферы, где царило спокойствие и не было дождя.
Мэтт отогнал эти тревожные мысли и сосредоточился на своей задаче.
Лекарства хранились в специальных кладовых, для удобства размещенных на каждом этаже больницы. Кладовые были заперты — там хранились, кроме прочего, наркотические средства, — но Мэтт обзавелся ключами еще в сентябре. Пройдя несколько шагов по коридору от лестницы, он выругал себя за то, что не взял фонарик. Киндлу удалось запустить в подвале бензиновый генератор, но тот питал лишь аварийные лампы накаливания, размещенные в десяти ярдах друг от друга.
В кладовой — тесной комнатушке, где между шкафами мог поместиться только один человек, — было темно, как ночью. Мэтт поморгал в расчете на то, что глаза привыкнут, а ящики и коробки покажутся ему в слабом свете лампы из коридора. Не сработало.
Он вернулся в коридор и задумался. Можно было вернуться за фонариком, но дело не терпело отлагательств. Мэтту не нравился все более сильный гром, свидетельствовавший о том, что буря нарастает.
Он побежал в сестринскую. На этом этаже сестрой-хозяйкой много лет была Хэйзел Кирквуд. У нее имелся отдельный рабочий стол, вдали от коридора. Мэтт вспомнил: сестра Кирквуд была известна тем, что каждый час на десять минут отлучалась на улицу или, в случае плохой погоды, на лестницу, чтобы покурить.
Он порылся в столе сестры Кирквуд. Нашел кучу шариковых ручек, скрепок, потертых розовых ластиков, степлер, карманный калькулятор, тампон в пластиковой упаковке… и, наконец, пачку «Кента» и спичечный коробок, аккуратно завернутые в целлофан.
Он взял коробок в кладовую. Одна спичка — на то, чтобы отыскать пропранолол для Пола Джакопетти. Другая поможет вытряхнуть содержимое из коробки со шпателями. Третья — набить эту коробку всевозможными лекарствами длительного хранения, не считая тех, которые он уже запихал в свою сумку: антибиотики, болеутоляющие, стерильная вата. Мэтт все время укорял себя за то, что не позаботился об этом до тайфуна.
Последняя спичка, чтобы проверить, все ли на месте. Затем Мэтт развернулся… и нос к носу столкнулся с Джоуи Коммонером.
Мэтт слишком устал, чтобы истолковать это, — он лишь удивился появлению Джоуи — но тут увидел нож.
Нож был небольшим, но отчетливо видным в тусклом свете лампы. Лезвие блестело в дрожащей руке Джоуи.
— Держитесь от нее подальше, ясно? — пригрозил парень.
Его голос звучал визгливо и срывался, и Мэтту стало ясно: Джоуи, что бы его ни беспокоило, в первую очередь боится бури.
— Зачем ты сюда пришел? Здесь опасно.
— Не смейте даже подходить к ней, — произнес Джоуи.
— Может, обсудим это в другой раз? — Раскат грома заглушил весь прочий шум. — Пока на нас шкаф не упал.
— Годится, — ответил Джоуи. — Просто пообещайте, что не притронетесь к ней, и пойдем вниз.
Мэтт вдруг почувствовал, что устал от всего этого. От бури, Мириам, Джакопетти, Джоуи. Все слилось воедино, и все это было уж слишком. Он утомился. Выронив лекарства, он шагнул вперед.
Джоуи наобум полоснул ножом. Лезвие зацепило запястье Мэтта, разрезало рубашку и кожу под ней. Мэтт почувствовал внезапную резкую боль.
Он отшатнулся и уткнулся спиной в шкаф. В кладовой было слишком тесно, не отмахнуться, а Джоуи перекрывал выход, словно кобра.
Но негодование Мэтта было столь сильным, что двинуло его вперед. Ситуация была по-детски глупой, недостойной того, чтобы так раздражаться. Не спуская глаз с ножа, Мэтт прикинул, как можно оказаться вне зоны его досягаемости и заодно вырубить Джоуи. Пространство для маневра было только в коридоре.
Он сделал еще один шаг вперед.
— Не заставляйте меня делать это! — завопил Джоуи, рубанув ножом по воздуху. Кончик едва не задел Мэтта. — Просто пообещайте не трогать ее! И все! И…
Закончить он не успел. За его спиной вдруг возник высокий силуэт Тома Киндла.
Киндл заломил Джоуи руку, заставив разжать ладонь. Джоуи жалобно взвизгнул.
Мэтт выскочил из кладовой и отошел подальше.
Киндл толкнул Джоуи в стену и отпустил. Тот развернулся. Киндл медленно отступил, раскинув руки. Затем наклонился и поднял нож.
— Швейцарский, — присвистнул он. — Крутая штука, Джоуи. Ты бы мог сначала его убить, а потом подстричь ему ногти.
— Да идите вы, — выругался Джоуи, потирая пострадавшую руку. — Я не собирался никого убивать.
Мэтт пощупал порез на запястье. Поверхностный, но крови много. Зеленый пол коридора успел покрыться кровавыми пятнами.
— В таком случае ты перестарался. — Киндл покачал головой. — Что за глупости? Размахался тут ножом! Джоуи, нас всего десять. Тебе и этого много?
Ответа не последовало.
— Зачем ты сюда притащился?
— Он трахал Бет.
Киндл оценивающе посмотрел на него и убрал нож в карман.
— Мэтт, это правда?
— Я показывал ей, как делать искусственное дыхание, — ответил Мэтт. — Она попросила обучить ее первой помощи.
— А я слышал другое, — возразил Джоуи.
— И что же ты слышал?
— Что доктор ее трахает.
— Кто тебе такое сказал?
— Бет сама сказала, — самодовольно заявил Джоуи.
На миг воцарилась тишина… если можно было так назвать это, учитывая, как громко ветер молотил в стены.
