– Не бойтесь. Это всего лишь Наташа.
На лице Рэйчел отражается крайнее изумление:
– Ты знаешь этого монстра?
– Нет, я знаю человека, который создал эту иллюзию монстра. Она иллюзионистка. Наташа умеет создавать иллюзии, страшные на вид и слух, но не на ощупь. Они только выглядят свирепо, а на деле они ничто. Она иногда развлекала нас с помощью своей магии, когда мы были не нужны леди.
Рэйчел смотрит то на меня, то на чудовище и потихоньку подбирается к нему:
– Это иллюзия? Ты точно уверена?
– Абсолютно. Будь монстр настоящим, я бы почувствовала его мозг. Здесь ничего нет.
Я иду прямо на чудовище и тяну руку туда, где нам видится его морда.
Ничего, только стылый воздух.
Вид у Рэйчел по-прежнему встревоженный, но тем не менее она маленькими шажочками приближается к чудовищу. Когда оно повторно бросается на неё, ей удаётся не закричать.
Мы проходим мимо рычащего монстра. Интересно, Наташа чувствует, что делают её иллюзии, когда сама она далеко от них? Если рёв разнёсся до самого грота, то этого уже достаточно, чтобы выдать наше присутствие. Это сигнал, который оповестит Мэву, что кто-то вторгся на её территорию.
А мы только-только вошли.
– Вот это дар, – тихо говорит Рэйчел, и я хмыкаю:
– Подожди, ты ещё с Мелантой не встречалась. Сейчас она особенно опасна.
Рэйчел настораживается:
– А что она умеет?
– Двигать предметы силой мысли.
– Любые?
– Всё, что не привязано и не прикреплено. Вот её нам точно стоит опасаться.
– Хотела бы я, чтобы на нашей стороне был такой маг.
Несмотря на обстоятельства, я снова смеюсь. Мне нравится Рэйчел. Она весёлая и не разговаривает со мной так, будто я ничего в жизни не понимаю только потому, что я младше и меньше остальных. Это я особенно ценю. Как жаль, что моя мама не она, а зверский контролёр.
А леди Эшлинг с самого начала всё знала. Вот что она имела в виду в тот раз, когда я приходила к ней. Она сказала, что я пожалею, если когда-нибудь узнаю, кто такой этот контролёр. Тогда я не поняла её. Точнее, я просто отмахнулась от её слов и не вспоминала о них до этого дня.
Даже без своей магии леди Эшлинг по-прежнему с радостью готова измыслить новые способы причинить боль одарённым людям. Она была права: сейчас мне очень больно. И от этого мне ещё хуже.
Рэйчел касается моей руки, тем самым вернув к реальности:
– Это тоже иллюзия?
Перед нами разверзлась огромная трещина, слишком широкая, чтобы её можно было перепрыгнуть. Я заглядываю в пропасть и далеко-далеко внизу вижу скопища сталагмитов. Отсюда они кажутся маленькими, точно щепки, но я знаю, что на деле они гигантские. Хмурясь, я отступаю от края.
– Вчера ночью их здесь не было… – тихо говорю я. – Возможно, это иллюзия.
Рэйчел передёргивается:
– Выглядит очень убедительно.
– Наташа мастер своего дела.
Глубоко вдохнув, я собираюсь шагнуть вперёд, но Рэйчел оттаскивает меня и с подозрением смотрит на трещину:
– Не думаю, что стоит полагаться на предположение, что это иллюзия. А что, если в распоряжении у Мэвы есть другие маги? Сотрясатель земли, например. А может, вчера вы шли к гроту другим путём.
Об этом я не подумала, оба рассуждения звучат разумно.
– Я почти уверена, что мы шли этим путём, – говорю я. – Но на всякий случай давай проверим.
Я поднимаю с земли камень и бросаю его в пропасть. Он быстро исчезает, но звук падения доносится намного быстрее, чем если бы он летел до дна глубокой трещины.
– Куда он делся? – спрашивает Рэйчел.
– Иллюзия поглотила его. Видишь? Беспокоиться не о чем.
Не успевает Рэйчел меня остановить, как я ступаю на скрытый иллюзией участок. Рэйчел вскрикивает и застывает на месте, увидев, что я словно повисла в воздухе.
– Если закроешь глаза, будет легче, – говорю я, протянув руку.
Она слабо улыбается:
– А я-то думала, что это я буду помогать тебе. – Зажмурившись, она шагает вперёд, шаркая по тропе, чтобы чувствовать почву под ногами, и крепко стискивает мою руку. – Просто скажи мне, когда мы будем на другой стороне.
Мы медленно идём вперёд, Рэйчел передвигается крошечными шажками. Я не могу не восхищаться работой Наташи – она настоящий художник в своём деле.
Когда мы наконец минуем иллюзию, я отпускаю руку Рэйчел:
– Всё уже позади.
Рэйчел неуверенно приоткрывает один глаз и с облегчением выдыхает:
– Надеюсь, это было в первый и последний раз в моей жизни.
Меня разбирает смех, но я тут же закрываю рот рукой. Мысленно я говорю Рэйчел: «Сейчас нужно вести себя осторожно и не шуметь. Если ты не против, можем общаться так».
Рэйчел широко распахивает глаза: «Хочешь сказать, сейчас ты тоже слышишь мои мысли?»
Я киваю.
«Хорошо. Да, наверное, это правильно».
Мы идём дальше по туннелю, на всякий случай касаясь руками стены. И внимательно смотрим, нет ли на пути ловушек или других иллюзий. Вскоре мы подходим к концу туннеля, где он переходит в грот, в котором вчера ночью мы с Себастьяном нашли Мэву. Сейчас он пуст, но, послав вперёд свою магию, я чувствую несколько сознаний в маленьких пещерах-ответвлениях. Вот где Мэва держит Джемму, Иду и других пустышек.
«Они рядом», – мысленно сообщаю я Рэйчел.
«Значит, это ловушка», – отвечает она.
«Скорее всего».
«Себастьян здесь?»
Моё сердце громко стучит: «Да».
Какое-то время мы медлим у входа в ожидании, что что-нибудь произойдёт. Я знаю, что Элиас поблизости и что он рядом с Мэвой, а это значит, что его магия, скорее всего, тоже чувствует наши сознания.
«Где Себастьян?» – спрашивает Рэйчел.
Я концентрируюсь до тех пор, пока не слышу тихий вопль сознания Себастьяна. Мэва держит его под контролем, но он сопротивляется и мысленно вопит так громко, как только может. Слёзы жгут мне глаза. Он в ужасе.
«Он в пещере сразу за озером».
Рэйчел сдвигает брови: «Значит, будет не так просто добраться до него. Есть путь в обход?»
Я качаю головой: «В прошлый раз мы ничего такого не заметили, но может, и есть».
Мы возвращаемся назад, на последнюю развилку, в надежде отыскать другой путь к Себастьяну. Но находим только тупики. В расстроенных чувствах мы возвращаемся по главному туннелю ко входу в грот.
