– Джак! – Квора, ахнув, рванулась по пляжу к шатающемуся вояке, ухватила за плечи, словно хотела удержать ладонями готовую рассыпаться песчаную фигурку. – Ты цел?
Он неуверенно кивнул и высвободился из рук Талала. Кровь заливала ему лицо, застила глаза.
– Не так страшно, как выглядит.
– Плавать умеешь? – спросила Гвенна.
Джак покосился на черные волны:
– Вообще да, но… – Он опасливо тронул пальцами мерзкую ссадину на голове, качнулся и пожал плечами. – Я… доплыву, наверное.
– «Наверное» не годится. – Гвенна махнула рукой на утес над ними: темнота темнотой, а погоня приближалась. – Если не сможешь плыть, спасайся, как знаешь.
– Оставлять его живым рискованно, – заметила Анник.
Квора развернулась к ней:
– Что ты предлагаешь?
– Или берем его с собой, – не удостоив ее взгляда, пояснила снайпер, – или убиваем. По мне, так и так можно.
Тот, кого звали Джаком, уставился на Анник, от нее повернулся к Гвенне.
– Вы кто, во имя Хала? – прошептал он.
– Никто, – ответила Гвенна (этот человек – голос или окровавленное лицо что-то ей напоминали, но ухватить воспоминание не удавалось). – Осматриваем достопримечательности. Слыхали, Крючок особенно хорош в это время года. А теперь марш в воду. Нам на север.
– Ты на него посмотри! – возмутилась Квора. – Он на ногах не стоит. Нужен другой план.
– Твои предложения? – Гвенна обвела рукой океан за их спинами и башни утесов над головами. – Обожаю планы.
Она подождала, приставив ладонь к уху.
– Погоди еще минутку, пока подоспеют наши друзья со скал. Они тоже послушают.
– Оставьте нас, если боитесь, – проговорила Квора сквозь сжатые зубы. – Мы сами о себе позаботимся.
– Еще бы, у вас все так ладно выходит!
– Гвенна… – Талал смотрел на восток. – Вообще-то, я не прочь поболтать, но…
Она кивнула и снова обратилась к Кворе:
– Слушай. Я поняла, что этот парень тебе по душе. Может, он твой брат. Может, вы сидели за одной партой. Все равно. Не знаю, ты, наверное, не заметила, но он тебя бросил. Я видела, как те гады стали стягивать сеть, а он что сделал?
Волны перекатывали по узкой полоске пляжа тысячи тысяч камешков. Западный ветер срывал брызги с гребней. Крики на утесах звучали громче – не меньше десяти мужских голосов, злобных, растерянных. Анник до половины натянула тетиву и отступила в тень, повернувшись к узкой тропке, по которой они спускались.
– Что скажешь? – спросила лучница. – Могу снять первого, кто покажется на гребне.
– Это нас выдаст, – покачала головой Гвенна. – Не стоит им подсказывать.
Она снова повернулась к Джаку, силясь припомнить, где же его видела, откуда знает.
– Ну что, засранец, – проговорила Гвенна, вздергивая бровь. – Не хочешь рассказать даме, как бросил ее на произвол судьбы?
Гвенна ждала оправданий или ярости, ждала, что он зарычит или кинется на нее. А у него лицо разом смялось. Она не сразу поняла, что блестевшие звездным отблеском полоски, протянувшиеся по засохшей на его щеках крови… слезы.
– Я не смог, – выдавил он. – Я просто… не смог.
Что-то давнее, нутряное шевельнулось в ней, и Гвенна не сразу поняла – жалость. Кем бы ни был этот убогий, он не кеттрал. Его не учили год за годом противостоять десяткам убийц. Ясно, этот Джак не напрашивался на драку со смертоносной птицей, против клинков из дымчатой стали, и не он первый остолбенел, как испуганный олененок, при виде крови.
Все это было не важно. Важно было уйти, выбраться. Гвенна всегда слыла никудышной картежницей, но сейчас пришло время блефовать, и она, набрав в грудь воздуха, объявила:
– Ты поплывешь, или я убью тебя на месте. Решай.
Джак дернулся. Она увидела сверкнувший в его глазах страх, горячий и яркий, как молния. Она бы устыдилась, только на стыд не было времени.
Гвенна потянула нож из ножен:
– Считаю до одного.
Джак вскинул руки:
– Я поплыву.
Кончилось тем, что последние сотни шагов Гвенне пришлось его тащить, грести одной рукой и ногами, крепко обхватив парня поперек туловища. Обуза, но она справилась. Перед самым рассветом они добрались до густых мангровых зарослей, протиснулись в узкие протоки под корнями. Их след теперь затерялся на милях открытого моря, а в зарослях погоне пришлось бы еще хуже.
В бытность кадетом Гвенна терпеть не могла мангровых лесов, где тесно стоящие стволы не давали проплыть, глубокая вода не позволяла пройти вброд, а ветки норовили выколоть глаз. Здесь можно было убить полдня на полмили, особенно если стараешься не шуметь. Ужасное место для учений, зато отличное для перегруппировки. Покинув пляж, они больше ни разу не слышали погони, но это еще не повод делать глупости. Куда бы ни двинулись дальше, день она собралась пересидеть под узловатыми, корявыми деревьями. Заодно хватит времени познакомиться.
Гвенна откинулась на ствол, уложила на колено обнаженный клинок и ткнула пальцем в Квору:
– Так. С чего начнем?
– Например, с того, – презрительно бросила Квора, – как вы отняли у нас самый надежный шанс прикончить ублюдков.
Гвенна вытаращила глаза.
– Да ты шутишь? – выдавила она, немного опомнившись.
– Не шучу. Это мы все устроили, мы с Джаком. Мы все продумали, и тут являетесь вы, уж не знаю, какого хрена!..
Квора задохнулась и умолкла. Гвенна оглянулась на Талала, усомнившись, не сошла ли с ума. Лич только плечами пожал. Он сидел на кривом корне в шаге от нее, придерживал за плечи Джака, которого после плавания рвало соленой водой. С каждым словом Кворы Гвенне все сильнее хотелось ее утопить.
– Тебя бы вот-вот убили, – стараясь говорить спокойно и рассудительно, напомнила она.
– Нет! – взвилась Квора. – У меня был путь отхода. Ты не понимаешь, как мы все устроили.
– А тех, кто подбирался к тебе из толпы, ты видела?
– Обоих видела, – кивнула женщина.
Гвенна повела бровью:
– Обоих? Там было пятеро.
– Хенк со своей бандой не трогался с причала.
– Ты не туда смотрела, – покачала головой Гвенна.
– Смотрела на мерзавцев, которые чуть не год гоняли нас, как собак.
– Я и говорю, не туда, – ответила Гвенна.
Джак, простонав, поднял голову.
– Ты о чем? – тихо спросил он.
Вода смыла ему кровь с лица, и Гвенна несколько мгновений всматривалась в черты, снова и снова ворочая в голове имя: Джак. Помоги Хал, кто же такой Джак? Ответ ей не давался, не давался всю ночь. Она снова повернулась к Кворе:
