Крыло Блохи пришло в движение, а Валин все не шевелился. И никто из его крыла тоже. Он переступил ногами, попятился, создавая дистанцию между собой и атаковавшим его Блохой. Первый удар Валин отбил, парировал второй, под третий поднырнул, но парные клинки мелькали слишком быстро. Валин не успевал отслеживать их движения. Он больше не пытался думать, положившись на вымуштрованное тем же Блохой тело: парировал, рубил, колол, маневрировал, делал выпады и уходил от выпадов… а потом все кончилось так же быстро, как началось. Его меч замер в откинутой в сторону руке, наткнувшись на один из клинков Блохи, а второй клинок ветерана прижался к его горлу.
– Я не знал… – заговорил Валин.
Блоха покачал головой, взглянул сурово:
– Ты убил Финна.
Валин через плечо бросил взгляд на скорчившееся тело снайпера.
– Пирр… – произнес он.
– Не надо, – оборвал Блоха. – Разговорам конец.
Валин застыл. Положение было безнадежным. Хуже чем безнадежным. Блоха мог перерезать ему горло легчайшим движением руки. Бой кончился, не начавшись. И все же… Валин силился осмыслить происходящее. Блоха его не убил. Никто его не убил. И рядом, при всем безумии ситуации, кричало и сражалось его крыло. Значит, Блоха решил брать их живыми. Тонкая нить надежды, но большего у Валина не было. Он глубоко вздохнул, поднял руки, показывая, что сдается, и тут же с ревом, в котором ярость смешалась с ужасом, рванулся вперед, прямо на блестящее острие меча, запрокинув голову, чтобы совсем открыть горло.
Мелькнула мысль, что он прогадал, сам напоролся на чужой клинок, но нет. Блоха, как и наделся Валин, опередил его движение. Командир ветеранского крыла, выбранившись, стремительным и неловким движением отвел клинок в сторону, и Валин не упустил преимущества – с силой отбросил противника к стене, выиграв пространство и возможность в свою очередь занести меч.
– Глупо, – мотнул головой Блоха.
– Послушай… – заговорил Валин, подняв руку.
Договорить ему не дали: что-то свистнуло над ухом, что-то мягко, едва ли не робко затрепетало, Блоха дернулся. В его плече торчал нож Пирр. Не опасная рана, но не отскочи он в последний момент, нож вошел бы прямо в горло. Блоха немедленно сменил позицию, выставив здоровую руку и уронив раненую в нижнюю защиту. По нему нельзя было заметить, что ему больно, но его движение дало Валину секунду оглянуться.
В комнате бушевали все владыки хаоса разом.
Чаша весов, поначалу явно склонявшаяся на сторону Блохи, с появлением Пирр и гибелью Финна резко качнулась в другую сторону. Ши Хоай по-прежнему не было видно, а значит, за Валином был перевес шесть к трем, причем Ньют занимался Присягнувшей Черепу – по-видимому, безуспешно, так что в комнате получалось пять на два.
К сожалению, использовать это преимущество пока не удавалось. У Анник лопнула тетива – постаралась Сигрид, – а заряды Гвенны в темноте и тесноте годились только для самоубийства. Значит, четверо из крыла Валина против Сигрид. Казалось бы, выгодный счет, но светловолосая колдунья держалась, обнажив парные клинки, и с одного из них уже капала кровь. Как раз, когда Валин оглянулся, Гвенна с бранью рухнула на пол, сжимая раненое колено, а Лейт отшатнулся под невидимым ударом.
Валин успел снова развернуться к Блохе и отбить падавший на него плашмя клинок. Плашмя! Валин опешил. Даже теперь, истекая кровью из пробитого плеча, Блоха не хотел его убивать. Бой двух крыльев все больше и больше походил на ужасное недоразумение.
Валин отразил еще два выпада, отступая, чтобы выиграть время и дистанцию. Будь они с Блохой здесь наедине, могли бы поговорить, но они были не одни. За спиной у Валина сталь пронзительно звенела о сталь, бранились Лейт и Гвенна и бушевал сверхъестественный пожар, разожженный Сигрид. Блоха еще сдерживал удары, но его крыло больше не следовало примеру командира. Валин не мог их за это упрекнуть. Где-то за его спиной лежал на каменных обломках Финн Черное Перо – человек, учивший их стрелять. Мертвый, провались оно все!
Валин не сводил взгляда с Блохи, искал слова, которые остановили бы это безумие. И не находил. Есть вещи, которых не исправить. Осталась одна цель – вырваться на свободу, пока никто больше не погиб.
Он свирепым вихрем ударов отбил клинки Блохи и развернулся.
– К дверям! – рявкнул он своему крылу, отмахиваясь мечом назад, чтобы прикрыть отступление. – К дверям!
Словно откликнувшись на его вопль, в комнату ворвался Ньют – он шатался, кровь из жестоко разрубленной головы заливала лицо. Валин отбросил его с дороги плоской стороной меча. Блоха настигал, а с дальнего конца комнаты кричал и махал руками Лейт. Они с Талалом держали дверь. Валин дернулся к ним, но на полпути его сбил на пол острый, горячий тычок в плечо. Стрела охотничьего лука, понял Валин, чувствуя, как боль от лопатки бьет в мышцы и пробирает до костей. Валин хотел оттолкнуться от пола, но раненая рука подогнулась, и он ударился об пол подбородком. Решили наконец убить или хотят задержать? Знать этого он не мог.
Боль и смятение заслонили взор черной ладонью, Валин сражался с подступающим обмороком. Стрела его не убила, но каждое движение отзывалось в костях, и жаркий огонь боли грозил поглотить с головой.
– Вставай, дрянь! – гаркнул кто-то в ухо, подхватывая его под мышки.
Гвенна, узнал он.
– Вставай!
Валин до крови прикусил изнутри щеку, и новая боль уравновесила, сдержала старую. Рука до плеча не действовала, но сведенные мышцы, чувствовал он, еще сохранили силу, звериную стойкость.
«Шевелись! – рявкнул он на себя. – Не то подохнешь!»
Он шевелился.
Анник с Талалом стояли в дверях, лицо лича сводило напряжением. Оба были в крови от десятка мелких ранений, но ведь даже Валин, которому, похоже, пришлось хуже всех, хоть и обезручел, сохранил боеспособность. Анник в этом хаосе каким-то чудом успела заменить тетиву – и прикрывала их, накладывая и пуская стрелы неуловимыми для глаз движениями. Валин протолкнул Гвенну за дверь и бросился следом, рухнув на пол, когда над головой прошелестела стрела.
– Как они, гады, прошли? – пропыхтел Лейт.
– Меня в данный момент больше интересует вопрос, – выступив из тени, проговорила Пирр, – как выйти нам.
Убийца держала в руках по узкому ножу. Капли свежей крови – как видно, чужой – забрызгали ей лицо, но в остальном она выглядела спокойной и расслабленной, как если бы резала морковку на ужин да оторвалась на минутку. Тыльной стороной ладони она убрала с лица выбившуюся прядь.
– Чего нам уходить? – огрызнулась Гвенна.
Она, склонившись, возилась с какими-то своими игрушками – какими, Валин не разобрал.
– Мы, мать их, побеждаем!
– Это хорошо, – протянула Пирр и стремительно вскинула руки – два ножа, вращаясь в воздухе, ушли в дверной проем. – Но ваши старые друзья не промах, а между тем было бы огорчительно, если бы мы вдруг перестали побеждать.
