В другой раз Призрак первым начал разговор.
— Вот скажи мне, парень, как ты думаешь, что на зоне самое главное?
— Сила, — не задумываясь ответил Лешка.
Призрак усмехнулся.
— А если подумать? Как насчет головы?
— Ну конечно, — согласился Лешка. — Надо знать правила, в понятиях разбираться.
— Я не об этом, — вздохнул Призрак. — Ответь, какое главное оружие вора?
— Нож!
— Не угадал.
— Пистолет?
Волоха снова снисходительно усмехнулся.
— Пистолет — это для мокрушников, для гопников или мусоров. Настоящий вор волыной никогда рук не замарает. Если уж придется кого мочить, то пером или пиской. Но я о другом базарю. Главное оружие вора — ум. С умом ни на зоне, ни на воле не пропадешь. Запоминай, пока я живой.
Лешка продолжал вести наблюдения за домом напротив.
— Что там у тебя нового? — спросил Призрак.
Лешка оторвался от окуляра телескопа.
— На пятом этаже квартира третий день пустая. На седьмом бабка одна. Остальные пока не освободились. Сегодня пятница, наверняка народ на дачу поедет. Ага! К бабке на седьмом кто-то пришел. Ни хрена себе!
— Что еще? — Волоха привстал с дивана.
Голос Лешки предательски задрожал:
— Три бугая вломились. Нету больше бабуси. Топором по башке тюкнули!
Волоха одним прыжком подскочил к телескопу.
— Дай сюда!
Лешка уступил ему место. Вор приник к окуляру.
— Быть не может! Корешок мой нарисовался. Фома собственной персоной. На мокруху пошел! Вот, значит, кто у нас "Мосгазом" работает!
Лешка от нечего делать принялся осматривать улицу. Его внимание привлек невзрачный силуэт у газетного киоска.
— Глянь туда, — дернул он Призрака за рукав. — Вон и другой твой кент объявился. Тот, который к тебе домой приходил.
Призрак посмотрел в указанном направлении.
— Сема? Он, родимый. Ну и дела!
Волоха опустился на стул.
— Сдается мне, что нас хотят подставить.
— Как это? — удивился Лешка. — Я же сам эту квартиру надыбал.
— Сам, да не сам, — скривился Призрак. — Я тебя в этот край специально привел. Проверить хотел, есть ли у тебя нюх. Теперь вижу, что есть. Ты и дом правильно определил, и квартиру вычислил. Только у меня на нее еще до тебя наколка имелась. Догадываешься, кто навел?
— Сема?
— Он самый, налим хитрожопый. Ладно, сворачиваемся. Теперь в тот дом не сунешься, да нам это сейчас и без надобности. Надо ситуацию крепко обмозговать. Каким краем он нас подставить хотел, если и Фоме ту же наводку слил? Есть соображения?
Лешка напряг извилины:
— А если он и тебя, и Фому подставляет? Ты вывернулся, так Фома попал. А если бы не Фому, так нас бы повязали. А верные наколки твоему Семе менты на Петровке выписывают. Вот кажись и они.
Внизу к дому подкатили две машины с мигалками. Через пять минут в квартире на седьмом этаже появились новые действующие лица. Лешка и Волоха видели как менты заломали Фому и его подельников.
— Ладно, наводим тут марафет и без суеты отваливаем, — распорядился Призрак.
* * *
Вечером в Лешкиной квартире снова появились Писарь и Паша Яхонт. Волоха назвал встречу малым сходняком. После их ухода Лешка спросил вора:
— Что решили?
— Буду Сему валить.
— А что, без их разрешения ты не мог обойтись?
— Нет, — покачал головой Волоха. — Такие вопросы в одиночку не решаются. Сема ведь тоже воровского сословия. По понятиям поножовщина запрещена. Это голимый беспредел. А вот решение сходки я выполнить обязан.
— Те же яйца, только вид сбоку, — проворчал Лешка. — Когда двинемся?
— А ты тут при чем? — удивился Призрак.
— При тебе, при чем же еще.
Ехать до Семы пришлось на трамвае с двумя пересадками. Лешку колотило. Он хоть и храбрился, но ему было очень страшно. Лишь одна мысль поддерживала его — они идут исполнять решение настоящей воровской сходки.
Сема жил в бараке на окраине Москвы. Они сошли с трамвая и двинулись по темной и грязной улице, застроенной старыми двухэтажными домишками. Прошли заколоченный рынок, от которого за версту несло гнилью и свернули в еще более темный переулок.
— Держи, посветишь, — Призрак сунул в руку Лешке квадратный электрический фонарик. — Нам вон в тот дом нужно. Сначала идешь ты. Сема живет на первом этаже, дверь у него не запирается. Сунешься в хату, спросишь Катю или Валю. У него какую-то из соседок так зовут. Если он дома, свистнешь, если нет, вернешься ко мне. Свистеть умеешь?
— А то нет! — обиделся Лешка и затопал к бараку.
Он вошел в зассанный людьми и животными коридор. Семина дверь была третья слева. Он толкнул ее. Открыто. В комнате воняло еще сильнее, чем в коридоре. Лешку окутала кромешная тьма. Он включил фонарик и посветил сначала по стенам, а потом и на пол. Сначала он подумал, что комната пуста. но тут увидел хозяина.
Лешка замер от ужаса. На полу валялся Сема. Голова его была разбита буквально вдребезги каким-то тупым предметом. Пол и все вокруг было залито кровью и чем-то белым, вероятно хитрыми семиными мозгами.
Сбросив оцепенение, Лешка рванул к выходу. В коридоре он с грохотом уронил со стены корыто, запутался ногами то ли в мешковине, то ли в скрученных половиках и, наконец, выскочил на улицу. Он бросился к тому месту, где оставил Волоху, но его там не было.
Лешка остановился в растерянности. Неожиданно совсем рядом, из непроглядно черного мрака раздалось прямо-таки звериное рычание. Лешка вспомнил о фонарике и зажег его. В ярком свете он увидел дикую картину. Два бугая зажали Волоху в углу. Они держали его за руки, при этом один уже приготовил финку, а другой замахнулся ломиком, испачканным на конце чем-то красным.
Волоха повернул голову сначала к одному, затем к другому нападавшему, странно ощерился и с его языка сорвались сверкнувшие в свете фонаря молнии.
Яростный крик боли прорезал тишину. Оба душегубца выпустили вора и схватились — один за левый глаз, другой за шею. Брызнула кровь. Волоха подобрал упавший на землю нож и раз-другой саданул каждого из них под ребра. Оба рухнули в грязь как подкошенные.
Волоха рванул Лешку за рукав и со всей возможной скоростью заковылял вглубь переулка.
— Но нам же в обратную сторону! — спохватился Лешка.
— Там нас наверняка ждут, — отозвался Призрак. — Сему видел?
— Видел. Только он того, мертвый. Ему всю башку размолотили.
Призрак зло сплюнул.
