«Грёбаный ты неудачник, даже убить нормально не смог! Кретин. Так подвести Ровену, причём дважды… Пёс позорный, а ещё надеялся на что-то! Права была принцесса — ты полное ничтожество, пустое место, всего лишь рядовой скорпион, но даже в этом она явно тебя переоценила».
— Ну то, что жопа, и слепому видно, — проворчал Шестьдесят Седьмой. — Кто идёт-то, можешь нормально сказать?
— Керс с Триста Шестым… И Твин.
Морок ошеломлённо присвистнул.
— А ты, часом, глюк не словил? — не поверил Нудный. — Она ж в туннеле сгинула.
Лучше бы это был глюк, потому что теперь шансов вернуться за Ровеной меньше, чем отрастить себе нос.
Подъехав к лагерю, прибывшие отпустили лошадей пастись, а сами, сухо поприветствовав собратьев, расселись у костра. К ним тут же подтянулись любопытные, принялись о чём-то расспрашивать, знакомиться с новенькими — желторотики с регнумского терсентума. Харо почти всех знал в лицо, некоторых даже в Пустоши водил охоте обучать.
Керс старательно не смотрел в его сторону; Твин, сверкнув недоброй улыбкой, игриво помахала рукой, и, встретившись с ней взглядом, Харо понял: лёгкой смерти ему не видать. Никакая это не Твин — Альтера, жестокая кровожадная тварь, ей будет мало просто убить его, она будет резать его на куски, при этом сетуя на своё милосердие.
— Что-то я Севира не вижу, — прошептал Нудный, разглядывая карательный отряд.
— А зачем он здесь нужен? Смотреть, как нас дружно вздёрнут? — Морок нервно хихикнул. — Для него мы обычные предатели, чего на нас время тратить.
Охранявший их ординарий бросил, чтобы сидели смирно, и присоединился к остальным. Вскоре о них совсем позабыли. Может, воспользоваться случаем и слинять? Нет, глупость какая-то. Далеко даже без оков не убежать, а от толпы скорпионов не отбиться, их же здесь больше десятка. Лучше сидеть и не рыпаться. Подыхать, так с честью, а не как обделавшийся в портки трус.
— Шустрого бы сюда, — мечтательно вздохнул Шестьдесят Седьмой. — Ни хрена ж не слышно!
— А я тебе и так скажу, — прогундел Нудный. — Выбирают ветки покрепче, чтоб без лишней возни, а то вдруг твоя тушка тяжёлой окажется. Это ж заново вздёргивать придётся, кому нужны лишние телодвижения.
— Эй, Морок, может ты что-то слышишь? — Шестьдесят Седьмой со скучающим видом подобрал камень и подбросил его на ладони.
— Не-а.
— И нафига тогда тебе такие здоровенные уши, если толку от них мало?
— И чё! Ты жало Сорок Восьмого видел? А пользы тоже чуть больше, чем никакой, — Морок ехидно осклабился.
— А что там с его жалом? — не понял Нудный.
— Мать вашу, вы жало моё обсуждать собрались? Могу показать напоследок, хоть о чём-то вам будет Госпоже рассказать.
Шестьдесят Седьмой громко заржал, привлекая к себе недоуменные взгляды собравшихся у костра.
— Да тихо ты! — шикнул Морок. — А то вздёрнут раньше времени, чтоб трепаться не мешали.
Трепаться и без того они долго не собирались: вскоре кольцо любопытных начало распадаться. Спайк окликнул Сплинтера и указал в их сторону. Тот, коротко кивнув, направился к ним, прихватив по дороге что-то из своего мешка.
— Чего рожи такие кислые? — он склонился над кандалами Нудного. — Не разбегайтесь пока, цыплята, сниму вам эти железки.
— Это ты так пошутил? — нахмурился тот.
— А вешать? — непонимающе мигнул Шестьдесят Седьмой.
Ординарий ухмыльнулся, продолжая ковыряться в замке:
— А что, сильно надо?
— Да нет, просто мы думали, казнить нас приехали. Так что случилось-то?
— Что-что… В Исайлум отправитесь, казнь пока отменяется.
Харо подозрительно посмотрел на брата, и тот, почувствовав на себе его взгляд, поднял голову. Лицо каменное, хмурое, глаза сверлят насквозь. Что-то здесь нечисто, не столько удивляло внезапное великодушие Севира, как вся эта толпа, которую тот прислал за ними. Если для Пера они не пленники, для чего такое сопровождение? И какого пса припёрся Керс вместе с Альтерой?
Что-то сказав Пятьдесят Девятой, брат направился в их сторону. Альтера последовала за ним, снова нацепив эту свою безумную улыбочку. Отлично, вот сейчас всё и выяснится. Хуже смерти может быть только ожидание неизвестности.
— Ну здравствуй, брат, — Керс свысока смерил его взглядом. Ни ненависти, ни злобы в нём не чувствовалось, и это нешуточно напрягало.
— Чего молчишь? Не ожидал? — Альтера склонилась над Харо, упёршись ладонями себе в колени. — Ну вот, как всегда, ничего по твоей роже не поймёшь!
Он ощерился, собираясь объяснить сучке, в чей зад ей лучше катиться, но передумал: «Проиграл, так глотай молча».
— Да мы тут все чутка прифигели, — встрял Морок. — Но я рад тебя видеть живой, подруга.
— А я-то как рада видеть себя живой! Только вот Сорок Восьмой — не очень, — она с деланной грустью вздохнула. — Разве так встречают..?
— Не здесь, Твин, — Керс вскинул руку, прося её умолкнуть. — Пойдём, брат, поговорить нужно.
Под насторожённое молчание — остальные, очевидно, никак не могли взять в толк, что происходит, — Харо медленно поднялся. О чём пойдёт разговор — и псу понятно, а вот куда оно всё заведёт — другой вопрос. У Альтеры, может, рука и не дрогнет, а вот у Керса… Что-то не видно в нём решимости убивать. Наверное, напускное, чтоб бдительность усыпить. Хотя какая разница, от чьей руки подыхать, сейчас куда важнее Ровена…
Окинув быстрым взглядом собратьев, Харо обратился к Мороку:
— Вытащите её оттуда.
Тот недоуменно переглянулся с Шестьдесят Седьмым:
— В смысле?
— Двигай уже! — Альтера резко дёрнула за цепь оков. — Или до ночи тебя ждать?
— А ну-ка постой, сестрёнка, — прошмыгнув между ординарием и Нудным, Морок преградил ей дорогу. — Куда это ты его тащишь?
Харо предупредительно качнул головой:
— Не лезь!
— Расслабься, дружище, семейные дела, — заговорщицки подмигнула Альтера. — Правда, братишка?
Ага, самые настоящие семейные разборки. Наверное. Ему-то откуда знать, как оно там на самом деле бывает.
Морок недоверчиво насупился, вертя башкой то на Альтеру, то на него.
— Я же сказал, отвали, — ещё не хватало за чужими спинами прятаться.
Керс угрюмо бросил, чтобы следовали за ним и, уткнувшись взглядом себе под ноги, отправился к мирно жующим траву лошадям. Альтера бодро вышагивала рядом, при этом цепь отпустила, явно не волнуясь, что сбежит. Да и сбегать с её хистом бесполезно — нагонит же сучка в секунду, даже понять не успеется, что уже труп.
В седле Харо оказался впервые и, похоже, не так уж это и сложно, если не вертеться по сторонам или нестись, сломя голову. Ехали они долго, в молчании, изредка нарушаемом ничего не значащими фразами и едкими колкостями Альтеры. В конце концов он окончательно перестал что-либо понимать. Зачем тащиться невесть куда, если они могли его и у лагеря грохнуть? И это треклятое молчание Керса, на черта устраивать всё это представление? Но спрашивать не тянуло, только дай слабину и всё, проиграл. Это как рожей в дерьмо угодить, только похлеще. Нет, всё-таки он поступил правильно, и накосячил только в одном — не добил, пожалел… Слабак!
