В конце концов, разговор прошёл успешно. Мы договорились пересечься ровно в полдень в центре Стограда. Кафе «Ундина» прекрасно подходит для деловых свиданий с бывшими.
***
Мой излюбленный столик пустовал. Края белой скатерти трепетали под ласковыми порывами ветра, наполненного ароматом первых весенних цветов. Солнце пригревало, но со стороны океана по небу протянулась тёмная полоса. К вечеру погода испортится, а на завтра хлынет дождь. Возможно хлынет. С запада океан, с востока горы — в таких условиях точность прогнозов оставляет желать лучшего.
Вчерашний день напомнил о себе ощущением дежавю. То же самое время, то же самое место, я вновь жду. Только на сей раз выгляжу более благопристойно, отчего усатый официант улыбается мне куда сдержаннее. Через пару часов у меня репортаж напротив Дворца Юстиции, где оппозиция устраивает пикет, поэтому нужно выглядеть соответствующе — строгая бежевая блузка, юбка-карандаш и ярко-розовый шарфик на шее. Чтобы скрасить нервное ожидание, заранее заказала два клубничных коктейля.
Лендер появился почти вовремя и очень шумно. Легко узнаваемая спортивная машина чёрного цвета с белой молнией от капота до багажника на приличной скорости вырулила на перекрёсток под жёлтый сигнал светофора, заставив встречные автомобили дёрнуться в сторону. В считанные секунды преодолела триста метров и резко затормозила прямо возле кафе на местах парковки для сотрудников. Под недовольные роптания посетителей, вынужденных глотать дорожную пыль, из машины вышел двухметровый мужик в чёрной куртке, которая ни в коем разе не могла скрыть широких плеч и внушительной мускулатуры. По-военному короткая стрижка, тёмно-зелёные глаза всегда подозрительны, левая бровь пересечена шрамом. Роптания тут же стихли, Ленд на всех так действует. Подозреваю, ощутимая аура опасности входит в базовую комплектацию его супериора наравне с повышенной силой и умеренной регенерацией.
— Господин, здесь нельзя парковаться, — осторожно заметил один из официантов.
Лендер проигнорировал замечание. Пройдя к моему столику, сел напротив и сложил руки на столешницу.
— Здорова, солнышко, — вкрадчивый голос с лёгкой хрипотцой соответствовал образу.
— Привет, Ленд. Угощаю, — подвинула ему бокал с коктейлем.
Плачу за выпивку я, значит, мне её и выбирать. К тому же, оборотная сторона супериора моего гостя блокирует практически все его вкусовые рецепторы, ему без разницы, что пить. Усатый официант вздохнул с облегчением, поняв, что можно не подходить с вопросами «что принести».
— Ты сказала, что тебя убивают.
— То-то ты опоздал в таком случае.
— Потому что не поверил. Всем известно, что мадам Новости неубиваемая.
— И всё же ты здесь, — я лукаво подмигнула ему.
— Любопытство.
— Уж точно не твоё собственное.
— Как знать, — хмыкнул Ленд с долей неопределённости.
Всё-таки приятно увидеть его. Он одно из немногих светлых воспоминаний из моего злодейского прошлого, а если не брать в расчёт моменты, когда я была под разнообразной дурью, то вообще единственное.
— Как поживает Юлиус?
— Он не изменился, если тебя именно это интересует.
— А ты?
— Солнышко, ты ведь позвонила вовсе не потому, что соскучилась по моему обществу.
— Если только капельку.
Лендер вопросительно выгнул левую бровь, ожидая, когда я перейду к делу. Достав из сумочки оставшуюся дозу два-анизин-четыре, положила пакетик на стол и пальчиком придвинула его к центру. Со стороны выглядит весьма двусмысленно, ну да ладно, полисменов поблизости нет.
— Мне нужна помощь Юлиуса. Это вещество очень и очень необычный наркотик, редкий и дорогой, не чета обычной уличной дряни. Его создал гений.
Ленд покрутил пакетик с порошком в руке, не забыв состроить скептическую гримасу.
— И ты хочешь, чтобы док разобрал его на составные части?
— Верно. Без ненужных вопросов и в максимально короткий срок.
— Что он делает?
— Я же попросила без вопросов! Просто отдай Юлиусу, ему понравится... И убери ты его в конце-то концов с глаз! На нас смотрят.
На нас смотрели в любом случае: я известная журналистка, а Ленд сам по себе привлекает внимание, где бы не оказался. Три девушки через столик отсюда ненавязчиво строили ему глазки, а меня начала нервировать вон та парочка справа. Уж очень невежливо они перешёптываются, думая, что мы их не слышим. Встать и предложить им автограф? Или попросить моего спутника подарить им фирменную улыбку?
Лендер вернул пакетик на стол и прижал его краешек стаканом с недопитым коктейлем.
— Не увиливай, солнышко.
— Если Юлиус захочет, он сам тебе скажет.
— Похоже, мы заходим в тупик.
Проклятье, знала же! Иметь дела со знакомыми всегда означает давать ответы на их вопросы, даже если не собиралась. Поколебавшись несколько секунд, всё-таки сдалась:
— Его называют два-анизин-четыре и он создаёт в цепочке ДНК третью — супериор — нить.
— Большего бреда в жизни не слышал, — ухмыльнулся Ленд, — а ведь я живу вместе с Юлиусом.
— Сперва дослушай. Нить эта... как бы сказать?.. фантомная, но она способна вполне реально наделить силой супериора любого принявшего наркотик.
— Моё мнение не поменялось.
Я начинала раздражаться:
— По счастью, я позвала тебя не за личными комментариями. Просто сделай анализ и всё. У меня большие планы на анизин, от них зависит кое-что очень важное.
— Очередное журналистское расследование?
— Финальное в моей карьере на «Четвёртом» канале, — вынужденно призналась.
О догадках на счёт роли анизина в недавнем преступлении Ласточки распространяться не стала. Спектр злодей «первого призыва», эти ребята узко мыслят и считают, что дела во благо героев испортят им карму. Узнай Лендер, что наркотик интересует меня не только в качестве материала для сенсационного фильма, он откажется.
— Образец немного просрочен, как говорят, пусть Юлиус учтёт это, и было бы просто шикарно получить анализ уже к завтрашнему утру. Такое возможно?
По лицу Лендера не понять, о чём он думает, мы слишком недолго встречались, чтобы я успела его изучить, но подозрительно прищуренные глаза едва дырку во мне не прожгли.
— Разве я уже согласился?
— Но ведь ты всё ещё здесь, — улыбнулась с намёком.
— Твоё очарование не действует на меня, солнышко.
— Хорошо, что ты хочешь взамен?
— Всё, что ты можешь мне предложить, я могу взять сам, и мы оба это понимаем.
— Тогда, пусть будет обещание. Если однажды тебе понадобится моё участие в каком-либо деле, я не откажусь.
