Не менее сотни абиссинцев осталось лежать на подступах к форту и в его внутреннем дворе, став той ценой, что потребовалось уплатить войску негуса, дабы подойти к противнику на расстояние удара клинка. Что-что, а холодное оружие являлось для абиссинцев куда более привычным, нежели огнестрельное. Мечи, короткие копья, кинжалы и привезенные русскими сабли мгновенно пошли в ход, стоило первым воинам ворваться в здания, где укрепился противник. Впрочем, итальянский отряд, состоявший в основном из местных же жителей, тоже мог похвастать немалым количеством умельцев работать холодным оружием, и потому разразившаяся внутри зданий резня вышла на славу.
Полтора часа времени и две тысячи жизней с обеих сторон забрал последний бой при форте в Мэкэле. На сей раз, не было куда более длительной осады, не было отрезания форта от запасов воды, не было почетной сдачи итальянцев с сохранением оружия и знамен. На сей раз, была чистая и кровавая победа абиссинских войск. К этому времени армия Менелика II уничтожила уже свыше трех тысяч солдат итальянских колониальных войск и при большом желании могла бы дойти до самого Массауа, не встречая особого сопротивления, ибо с учетом понесенных, как в сухопутных сражениях, так и на море, потерь силы итальянцев уступали абиссинцам в десять раз. Да и активное применение последними огнестрельного оружия ясно давало понять, что легких прогулок начала 1895 года, когда при захвате Тигра собственные потери исчислялись десятками в противовес тысячам павших воинов местных правителей, более ждать не следует. Но тут, как и многие сотни раз до этого, все успехи воинов оказались принесены в жертву политическим необходимостям. Правителю Абиссинии абсолютно не хотелось идти полноценной войной на Эритрейскую колонию. Все что ему требовалось - так это выбить итальянцев с территорий, кои Менелик II считал своими, да стребовать с неудачливых колонизаторов отмены ряда унизительных статей Уччальского договора. Все же, не смотря на успехи последних месяцев, в его собственной армии имелось огромное количество проблем, начиная от болезней, косивших воинов одного за другим и заканчивая разладами в высшем командовании армии. Потому, вместо десятков тысяч воинов к границам итальянской колонии отправились посыльные с предложениями о мирных переговорах.
Дошедшие до премьер министра Криспи вместе с обновленными данными о потерях в колониальных войсках и очередном рапорте о перехваченном русскими добровольцами в водах Красного моря итальянском судне, они стали одной из причин принятия излишне поспешных решений, одним из результатов которых и стало создание новой "Эскадры Красного моря". Уж слишком сильно начал раскачиваться стул под все больше теряющим популярность Криспи, чтобы на нем оказалось возможно усидеть без грандиозного военного успеха. Потому в адрес армейского и флотского командования полетели новые истерические требования сиюминутного решения абиссинского вопроса всеми доступными военными методами.
В результате, шедшая доселе ни шатко, ни валко переброска войск обрела второе дыхание, а сборная солянка кораблей, по недоразумению называемая эскадрой, без какой-либо предварительной подготовки и не имея четких, планов вышла к берегам Эритрейской колонии, как только на корабли набрали экипажи и загрузили потребную для перехода провизию с топливом.
Впрочем, к ставшему ареной неожиданно тяжелой борьбы Асэбу собрались наведаться не только итальянцы. По достоинству оценивший стойкость и удачливость собранной Иенишем команды "добровольцев" Александр III помимо подготовки операции силами Черноморского флота, разродился на ряд указов, в соответствии с которыми шедшие на Дальний восток и задержавшиеся в Средиземном море крейсера, наскоро пополнив припасы и отработав положенный смотр царствующей в Греции четой, потянулись в воды Красного моря, дабы продемонстрировать всем следящим за развитием событий сторонам, что Россия тоже держит руку на пульсе. Не забыл император и про контр-адмирала Макарова, коему наказывалось в кратчайшие сроки привести сильнейшие из находящихся под его командованием корабли на соединение с "Рюриком" и "Дмитрием Донским" в Красном море. Тем более что необходимое давление на японцев уже было осуществлено, и за исполнением взятых на себя сторонами обязательств пристально будут следить не только русские моряки, остающиеся на Дальнем Востоке, но и их коллеги из Германии и Франции. Правда, на подобный забег Макарову потребовался бы месяц, а то и полтора. Но тут уже ничего нельзя было поделать, поскольку современных и способных внушать ужас и уважение кораблей в Российском Императорском Флоте имелось гораздо меньше, чем того хотелось бы. Да и те могли считаться современными исключительно по времени их постройки, но никак не по примененным в их конструкции решениям и технологиям.
По причине резкого ухудшения здоровья адмирала Кологераса, сменившего в Средиземном море ушедшего к дальневосточным берегам Макарова, пришедший 10-го февраля в Порт-Саид отряд русских кораблей находился под брейд-вымпелом начальника отряда, коим выступил командир "Рюрика" - капитан 1-го ранга Кригер. Компанию двум броненосным крейсерам составила броненосная же канонерская лодка "Грозящий", так что по меркам Красного моря, в которое и лежал их путь, отряд русских кораблей смотрелся более чем солидно. Впрочем, ценой демонстрации своего флага в Красном море стала очередная сдача позиций в море Средиземном. Все же два старых крейсера 2-го ранга задержанных на пути к долгожданному ремонту и канонерка Черноморского флота не шли ни в какое сравнение с теми силами, что держали в этих водах англичане, французы, австрийцы, греки, турки и те же итальянцы. Хотя, окинув взглядом два десятка судов и кораблей находящихся под итальянскими флагами, Александр Христианович вынужден был признать, что его отряд все же не будет самой большой дубиной в водах Красного моря. И это слегка расстраивало. Но одновременно и вселяло гордость, поскольку вся эта сила собиралась итальянцами для противостояния его предприимчивым соотечественникам знатно утершим нос потомкам древних римлян, имея под рукой всего пару небольших миноносных кораблей. И если уж ему не ставили в задачу погрозить пальчиком заигравшемуся отставному капитану 1-го ранга Иенишу и собранной им компании, а совсем наоборот - намекнули, что будет совсем не лишним помочь им всеми доступными способами, правда, без прямого военного вмешательства, Кригер собирался приложить все возможные усилия для игры за своих. С месяца на месяц он ожидал получения звания контр-адмирала и дополнительные очки в глазах явно поддерживающего Иениша императора виделись ему уж точно не лишними. Однако, сперва, требовалось потратить немало времени на прием угля, воды и провизии, а после в ожидании своей очереди на проход Суэцким каналом. Все же итальянцы пришли вперед его отряда, и потому Кригер не сомневался, что ему не дозволят проскочить первым.
В принципе, так оно и произошло. Лишь на четвертый день, когда Порт-Саид покинул замыкающий итальянскую эскадру последний минный крейсер, им позволили сняться с якоря и двинуться ко входу в канал. Причем, из-за солидных размеров, обоим крейсерам предстояло преодолевать его с черепашьей скоростью на буксире небольших пароходиков, что без устали сновали по каналу туда-сюда, зарабатывая его владельцам дополнительные и весьма немалые деньги. Потому, вперед была пущена канонерка с наказом следить за итальянцами вплоть до их прихода в Массауа. Но этот шаг со стороны Кригера являлся простой перестраховкой, поскольку он не сомневался, что не только догонит, но и перегонит итальянскую эскадру повязанную тихоходными транспортами.
