Мы с Лаской, как и все наши товарищи по несчастью, были одеты в серые неброские робы. В них мы казались чуждыми этому месту, насыщенному яркими красками и светом. Рядом с со всей этой красочностью все воспоминания об ином мире ощущались не более, чем тусклым незапоминающимся сном.
Мир вокруг был слишком прекрасен и необычен. Настолько, что я даже не сразу нашёл верные сравнения. Будто я оказался на чужой планете. Хотя может, именно так оно и было.
А вот с небом здесь было печально. Его попросту не было. Над головой сплошная чернота, если не считать летающие фонарики и забравшиеся повыше стайки магических огоньков. Лишь изредка посреди бесконечной тьмы, если всматриваться, можно поймать застывшие там огоньки.
Если это звезды, то не рискну предположить, где мы. Насколько маленькой и удаленной должна быть галактика, чтобы на небе было так сиротливо и пусто? Да и сами звезды выглядели не очень привычно — они казались слишком насыщенными и непохожими на земное небо.
Даже мою спутницу проняло. Она на несколько долгих минут перестала дрожать, оглядываться вокруг и замерла. Я наконец-то смог её как следует разглядеть. Черные спутанные волосы. Нечто среднее между каре и челкой, прикрывающей половину лица девушки. Причиной последнего, судя по всему, была попытка скрыть жутковатый шрам, пересекавший добрую треть ее лица.
Попытка, впрочем, провальная. Он всё равно то и дело показывался из под копны угольно-чёрных волос. Длинный нос, узкая полоска губ, глаза с неестественно чёрным крупным зрачком. Но вместе это приятно сочеталось, отчего лицо её выглядело правильным. Было в ней что-то красивое, притягательное. Но вместе с тем и что-то жуткое, будто общаешься с призраком.
Одета она была, как и все вокруг, в серое рванье. Фигура, я бы сказал, средней комплекции. Разве что слегка болезненный вид, будто она неделю не видела пищи. Небольшая грудь…
— Где небо? — вдруг тихо прохрипела она, обращаясь ко мне.
— А нигде. Мы в пещере, — поделился стоящий неподалеку парень. Он резко отличался от прочих обладателей серого тряпья довольным видом.
Ласка заметно вздрогнула.
— А чему ты так радуешься? — спросил я в ответ.
Парень широко улыбнулся и протянул руку:
— Я Лесат. Пока без звериного имени. А ты?
Звериного имени? Это понятие я слышу уже второй раз, и похоже, это нечто важное.
— Разве не видно? — я удивленно поднял палец над головой, где должно было плавать мое имя.
— Если захочу, то увижу, конечно. Но зачем? Так ведь намного лучше знакомиться, верно? Например, если мы расскажем друг другу все что помним о том, как тут оказались, то можем выяснить что-то новое.
— Что, например? — не понял я.
— Нечто, — улыбнулся незнакомец без тени смущения.
— Ну.. — потянул я. — Ничего особого я не помню. Кровавая комната с монстрами, а до неё — помню только свой сон из детства. Полянку с весенним дождем. Но описывать особенно нечего, да и едва ли тебе нужно именно это.
— Щи. Это просто твоя печать, бро. Все видят какую-то картинку о своей стихии. Как же ты свое имя-то вспомнил?
Я хотел было сказать, что никак — просто вызвал ту странную полупрозрачную иконку с, по-видимому, моими данными. Но в голову тут же пришла мысль, что гном ведь неспроста удивился моему способу находить ответ на его вопрос. Может, и не стоит рассказывать всё и сразу?
— Не знаю. Само как-то вспомнилось — ответил я, отворачиваясь.
Лесат нахмурился:
— А она? Может быть… — парень потянулся пальцем в сторону Ласки, но та хищно отправила сферу мрака ему в голову.
В моей черепной коробке тут же раздался тревожный звон, и все мысли разом вылетели из неё. Неужели гном был прав, и девушка реально будет бросаться на всех вокруг?
— Совсем охренели? Вам призывателей мало было? Вас и так в этот раз совсем мало! Решили снова поубивать друг друга?
Снова?
К нам направлялся парень в красной пылающей мантии. Лесат побледнел и едва заметно скользнул взглядом в сторону, словно прикидывая, как бы сбежать в случае чего.
Тип с именем Феникс зло смотрел на девушку. Та затравленно повторяла жест рукой, которым всегда призывала свои черные и фиолетовые сферы, но на сей раз никаких спецэффектов я не увидел.
Прекрасно осознавая, что для незнакомца её манипуляции тоже не остались секретом, я поспешил вмешаться, вставая между ними:
— Что вы, это просто недоразумение. Мы обсуждали наши печати, и она решила показать свою. Эта способность не причиняет вреда!
— Так уж и недоразумение, как же, — но боевой настрой Феникса, кажется, несколько поутих.
— Ну а что такого? — вдруг вмешался Лесат. — Просто показывать тоже нельзя?
Хм? С чего бы он решил прийти нам на выручку? Вроде как именно его пришли защищать, нет?
— Нельзя, — уже спокойно пояснил Феникс. — Вы нубы ещё не в курсе, но о своей инфе вообще лучше помалкивать. А демонстрировать тем более нужно поменьше.
В интонациях начало читаться даже некое участие. Тема с самовольным применением сил сходила на нет.
— А что еще стоит знать новичкам? — спросил я, ответив улыбкой на улыбку. Лучше перевести поскорее разговор в какое-то иное русло. Заодно, пока есть шанс, нужно попытаться хоть немного больше понять где я и что вообще происходит. Этот парень кажется неплохим и довольно общительным.
Феникс задумчиво почесал голову. Только сейчас я заметил, что и у него на мантии есть свой символ. Пылающая птица больше походила на горящего сокола, но живых фениксов мне все равно видеть не доводилось, так что и утверждать о сходстве не стану.
— Станьте сильнее и постарайтесь выжить, — ответил за него парень в черном, на корню обрубая весь разговор.
Он бесшумно оказался за спиной у товарища и положил руку ему на плечо. На нас он особого внимания не обращал. Да и не особого тоже. Казалось, Танатос вообще нас не замечает. Но тем не менее он медленно перевел тяжелый взгляд на меня. Будто бы с легким запозданием, он посмотрел мне в глаза. И было в его взгляде что-то жуткое, пробиравшее до костей…
Обладатель черной мантии хотел было добавить что-то еще, и даже открыл рот, но тут рядом со всеми нами в воздухе замелькали искры, в один момент обратившиеся в светящиеся силуэты.
— Тан, Хэйли, чего-то стряслось? — послышался знакомый голос рыжего. Дворф материализовался в вихрях портала, в сопровождении марионетки в белом и хмурого незнакомца. Это был ещё один бедняга в сером рванье.
Я был уверен, что на той стороне еще оставались люди. Как минимум, я видел еще троих после нашего ухода. Неужели они все закончили… как тот орк?
— Ничего, учитель. Тан мелочь уму-разуму учит, — добродушно улыбнулся Феникс.
