Мужчина действовал очень осторожно и бережно, словно перед ним была не живая женщина из плоти и крови, а хрупкая фарфоровая статуэтка, единственная и неповторимая в своем роде реликвия… Каждым своим прикосновением, каждым поцелуем он боготворил её, воспевал, укутывал в свою любовь и нежность, которыми до краев было наполнено его сердце, всецело принадлежащее этой удивительной девушке.
Его умелые руки быстро освободили Полину от одежды, не оставляя на теле ни единого клочка ткани, и, пока она не успела смутиться, Андрей припал к её груди в невесомом поцелуе. Он едва-едва касался губами её кожи, легко обводил языком возбужденные соски, но Поле казалось, что от этих его прикосновений на её теле распускаются огненные цветы, устремляя свой жар к увлажнившимся лепесткам, где всё пульсировало и горело в ожидании очередной нескромной ласки.
— Андрей, — позвала она мужчину чуть слышно, не зная, как ещё сказать об охватившем её нетерпении.
— Сейчас-сейчас, моя девочка, — проговорил он и провел языком от ложбинки груди к короткому треугольнику темных волос, к которому он тут же припал, жадно втягивая аромат возбуждения любимой женщины.
— Боже, — выдохнул мужчина через мгновение. Его ещё больше завела эта пикантная деталь, которая судя по всему, Полю только смущала.
— Извини, я не планировала, — начала она оправдываться, и Андрей поспешил её отвлечь от ненужных мыслей.
Он забросил её стройные ноги на свои плечи, не забывая ласкать внутреннюю сторону бедер, улегся поудобнее и одним размашистым движением языка припал к её влажным складочкам. По телу Полины прокатилось волна сладостной дрожи. Ощущения были такими томительно-острыми, такими пронзительными, что девушка не произвольно сжала колени, и Смолкин довольно хмыкнул. Он целовал её там, лизал и посасывал, приникая языком в шелковистую горячую глубину, и Поля принялась постанывать и непроизвольно приподнимать бедра в такт его движениям. Ещё пару мгновений чувственной пытки, и девушку накрыла волна ослепительного оргазма. Она громко вскрикнула и ухватилась за волосы мужчины словно за спасательный круг, боясь обрушившегося на неё вихря невероятных ощущений.
Её тело ещё плыло на волнах испытанного удовольствия, отголоски которого словно эхо гуляли внутри, делая ватными дрожащие ноги и руки, а Андрей уже присел возле разведенных бедер Полины и стал поглаживать её лепестки налитой головкой члена. Он не торопился приступать основному блюду, давая девушке возможность передумать. И пусть сейчас его каменный ствол грозил взорваться как праздничная хлопушка с сюрпризом, желания Полины были важнее его похоти.
Словно поняв причину его промедления, девушка посмотрела на Андрея из-под полуприкрытых век и тихо позвала:
— Иди ко мне… Ты мне очень нужен…
Мужчине казалось, что он может кончить от одних только этих слов, от одного её томного взгляда, говорившего о том, что минутой ранее он смог доставить её незабываемое наслаждение. Оставив сомнения, Андрей стал медленно проникать внутрь, растягивая эластичные мышцы и давая девушке возможность привыкнуть к новым ощущениям.
Полина испытывала легкий дискомфорт от внушительных размеров мужчины, но решила, что даже мимикой лица не выдаст этого, иначе точно проходит в девственницах до скончания дней. Вот член уперся в невидимую преграду, и Андрей замер, выжидательно глядя на любимую. И она положила ладошку на его аппетитную ягодицу, притягивая ближе и как бы говоря, что не передумала, что по-прежнему сгорает от желания, по-прежнему нуждается в нем…
— Прости, — выдохнул он и резким движением проник глубже.
Поля едва пискнула и зажмурила глаза, боясь, что из них брызнут слезы. Но Андрей принялся покрывать её лицо, шею и грудь нежными поцелуями, нашептывая, как любит её, какая она восхитительная внутри и сколько всего он хочет проделать с ней теперь, когда все запреты позади… И постепенно Полина расслабилась, былое желание, разгоревшееся с новой силой, стало важнее отголосков легкой боли внизу живота, а шепот мужчины и его фантазии только сильнее распалили эту потребность в новой разрядке…
Андрей начал медленно двигаться, наращивая темп и чуть меняя угол проникновения, наблюдая за реакцией Поли. Девушка окончательно пришла в себя и извивалась под ним, закусив палец, чтобы сдержать рвущиеся наружу стоны. Ещё пару мгновений, и они оба провалились в бездну чувственного наслаждения. Мужчина тут же откатился в сторону, чтобы не давить своей тяжестью, и Полина пристроила голову на его плече. Утомленные, они наслаждались минуткой передышки. Когда через некоторое время он позвал её, чтобы спросить о самочувствии, девушка ничего не ответила: она спала.
В сознание Полины ворвался громкий яростный крик. Она подскочила на кровати, интуитивно прикрывая обнаженную грудь покрывалом и встревоженно осматриваясь по сторонам. На пороге её комнаты стоял дед, сверкая потемневшими от гнева глазами, и тыча в сонного Андрея пальцем.
— Как ты посмел? Да я тебя в тюрьме сгною, подонок! Воспользовался её уязвимым состоянием, да? Ходок!
— Дедушка, это не то, что ты подумал! — проговорила Поля, сползая с кровати.
Она встала между двумя мужчинами и принялась объяснять деду такую простую, по её мнению, истину.
— Я его люблю, понимаешь? Это серьезно! Я прошу тебя смириться с моим выбором! Никто другой мне не нужен! Дедушка, прошу тебя! — её голос задрожал от еле сдерживаемых слез. Что ей делать, если дед будет настаивать на своем? Как выбрать между двумя самыми дорогими сердцу людьми?
— Поля, дорогая, да что ты о нем знаешь? — устало проговорил Гусев.
— Я его люблю! Всё остальное не имеет значения! — ответила девушка, упрямо вздернув подбородок.
— Он такой же бандит как и те, что похитили тебя… Он сказал? — бросил Григорий Вениаминович, и Поля с ужасом перевела взгляд на Андрея, уставившегося на свои руки, которыми ему так сейчас хотелось придушить не в меру говорливого старика.
— Это правда? — прошептала девушка.
— Я рассказывал тебе о своем прошлом, — ответил Смолкин, не поднимая глаз.
— Но… — Полина замолчала, судорожно перебирая в голове воспоминания об их ночных откровениях.
— Не удивлюсь, если и он промышлял тем же… Киднэппинг — отличный источник заработка… — подливал масла в огонь Гусев.
— Андрей? — от лица Поли отхлынула вся кровь, и она только усилием воли держалась на подкосившихся ногах.
— Нет, — закричал Смолкин, а потом осекся на мгновение. — Только один раз… Это не то, что ты думаешь… Это было не из-за денег… — ему очень не кстати вспомнился случай с Женей, которую он фактически украл для Димы Бессонова, глупая выходка…
— Как ты мог? — прошептала Поля и выбежала из комнаты. Воспоминания о пережитом ужасе нахлынули снова, грозя утянуть девушку на самое дно…
— Убирайся из моего дома, — припечатал Гусев и пошел на поиски внучки, совсем не испытывая радости от того, что открыл ей глаза на этого мерзавца.
