В коридоре раздались шаги. Гейнор вскочила на кровати и замерла, прислушиваясь. Подруги замолчали. Кто бы ни шел по коридору, остановился он прямо у их комнаты, и в щелке под дверью появилась чужая тень. Эми, затаив дыхание, глянула на сообщницу — та едва сдерживала смех.
Прошло несколько томительных секунд. Тень пропала, шаги стихли в глубине здания. Преступницы дружно перевели дух. Эми тихонько хихикнула, Гейнор ее поддержала, и наконец они расхохотались в голос. Не забавно ли испугаться, что тебя застукают за поеданием шоколада? Перед кем отвечать Эми? Разве что перед собой…
Гейнор встала и направилась к двери, но, прежде чем выйти, обернулась.
— Здорово, что ты здесь, Эми. Приятно найти родственную душу в таком месте.
Она вышла из комнаты, тихо прикрыв за собой дверь. У Эми поднялось настроение. Впрочем, через несколько минут сладкая патока во рту растворилась без остатка, а с ней ушло и ощущение уюта. Она поднялась с кровати и открыла сумочку. Пошарив в ее недрах, извлекла упаковку шоколадных эклеров. Открыла первый, уселась прямо на пол, опершись спиной о стену, и уныло погрузила зубы в нежное тесто. Есть не хотелось, но справиться с искушением так и не удалось.
18
— Кого это ты, черт возьми, тут намалевала? — невнятно пробормотал нетрезвый мужчина, поднимаясь с пластмассового ящика, который Дженни приспособила для своих клиентов на аллее парка.
Он покачнулся, наставив палец на изображение трех гротескно искаженных лиц. Так или иначе, персонажи с рисунка несомненно напоминали трех позирующих Дженни парней.
Она рефлекторно потянулась к недавно приобретенному тяжелому фонарику, но друзья пьяницы схватили его за руки и оттащили от художницы.
— Терри, приятель, это ведь карикатура!
Дженни отпустила фонарик, хотя пьяница не переставал кипятиться.
— Никому не позволю надо мной насмехаться!
Он погрозил Дженни пальцем, поднял рисунок с земли и порвал его. Она спокойно разглядывала клиента, а тот продолжал рвать бумагу на мелкие клочки. Наконец пьяница швырнул обрывки вверх, и они, словно конфетти, мягко закружили вокруг ее головы. Дженни не отвела взгляд, и более трезвый дружок буяна пробормотал:
— Давай, Терри, пойдем отсюда.
Терри еще раз зыркнул на нее и отвернулся, замотав головой. Друзья приобняли его за плечи и повели прочь из парка, покачиваясь из стороны в сторону.
Собрав клочки рисунка, Дженни запихнула их в карман пальто, уселась на стульчик и открыла сумку. Пошарив внутри, вытащила мятый бутерброд, испускающий дух в целлофановой упаковке. Неподалеку остановился мужчина с маленьким сынишкой, засмотревшимся на уток в пруду.
Стоило ей откусить первый кусок, как на пластмассовый ящик напротив присела девушка. Дженни сунула сэндвич обратно и смахнула с губ крошки хлеба.
— Только, пожалуйста, не делайте злую карикатуру. Пусть будет просто смешной рисунок — хочу подарить его другу на Рождество.
Дженни облегченно улыбнулась. Надо же, от клиентов отбоя нет… Надо зарабатывать на жизнь. Еще неизвестно, чем закончится поход в старую лечебницу, получит ли она что-то от Боба.
— Кстати, останется на память моему ребенку, — сказала девушка, погладив живот. — Сможете изобразить живот?
Животик Дженни сразу и не разглядела, а ведь срок приличный. Боже, ребенок еще и толкается — то ножками, то локотками… Я здесь, я живой!
— Конечно, смогу.
Ее рука вдруг непроизвольно задрожала. Пришлось выждать несколько секунд. Уже много лет она инстинктивно старалась не замечать беременных женщин. Между ней и остальным миром, словно щит, стояла старая психиатрическая лечебница, а увидеть счастливую беременную девушку в психушке — это нечто из разряда фантастики. Хотя недавно родившие пациентки в их отделение изредка попадали. Несчастные сидели, тоскливо уставившись вдаль, словно размышляя о только-только изведанной радости материнства, с грустью вспоминали бессонные ночи, наполненные плачем ребенка. Думали об утренних кормлениях грудью у стола, на котором стоит ароматный кофе и мягкий кекс.
Дженни отказывалась сочувствовать их горю. Как можно родить здорового ребенка и бросить его на произвол судьбы? Лишь много позже осознала: многих вещей не понимаешь, потому что самой не пришлось их испытать.
— Честное слово, здорово, когда есть возможность присесть! — Улыбнувшись, девушка достала из сумки пачку «Мальборо лайтс». — Хотите?
Дженни взяла сигарету, прикурила и поднесла зажигалку девушке.
— Вообще-то курить вам нельзя, — заметила она, вновь усевшись на стульчик и взяв фломастер.
— Да-да, — согласилась будущая мама, выпустив струйку дыма в холодное небо, и запахнула пальто, словно ограждая еще не родившегося ребенка от вредной привычки.
— Когда вам рожать? — поинтересовалась Дженни, сосредоточившись на рисунке.
— Через пару месяцев.
— Мальчик?
— Хотела девочку. Знаете, розовые платьица с бантиками и все такое… Но будет мальчик.
— Кто вам мешает одевать его в розовые платья? Кому какое дело?
— Ха! Представляете, как развоняется его папаша? — Девушка засмеялась. — Нет, тут без шансов. Ставлю десять к одному: мой сын еще говорить не научится, а уже будет рассекать в форме «Шеффилд Юнайтед»
[11]. У вас есть дети?
— Нет, — буркнула Дженни, нанесла несколькими штрихами живот, придав ему карикатурную форму, и сняла листок с планшетки. — Ну вот. Надеюсь, вашему другу понравится.
Бросив недокуренную сигарету, девушка широко улыбнулась.
— Потрясающе!
— С вас пять фунтов, — сказала Дженни, надевая колпачок на фломастер.
Скатав рисунок в рулон, она закрепила его резинкой и передала девушке. Та достала из кошелька хрустящую банкноту.
— Слышала, как наезжали на вас эти придурки… Вы не заслужили подобного обращения.
У Дженни встал ком в горле. Доброжелательная клиентка — явление настолько необычное, что ей хотелось побыстрее закончить разговор, а девушка все не умолкала:
— Моя мать в свое время попала в «Сосновый край». Это было нечто ужасное. Здорово, что вы не даете себя в обиду…
— Берегите себя. И малыша, — улыбнулась Дженни.
Будущая мама улыбнулась в ответ и, сжав в руке рисунок, пошла к выходу из парка. Дженни опустилась на стул и сделала глубокую затяжку, выдохнув клуб дыма в холодное небо. Пошел давно собиравшийся дождь, и парк начал стремительно пустеть. Папаша подхватил мальчика и побежал к машине; собачники, подозвав четвероногих питомцев, взяли их на поводки. Дженни собрала бумагу с фломастерами и побросала свое хозяйство в пластмассовый ящик. За художественными причиндалами последовали одеяло со стульчиком. Она сунула руку в карман, нащупав банкноту. Если считать сегодняшний день предвестником крупного гонорара от Боба, то надо сделать все возможное, чтобы выполнить его задание. Другого шанса уехать из Гристорпа не будет.
