А потом я разбила машину…
Прижавшись лбом к холодному оконному стеклу, я подумала: «Насколько мне хватит тех денег, что выделил Хавер? Где я возьму еще, если все затянется? И разве я смогу продолжить реставрационные работы, если средств не будет?»
На следующий день я отправилась на уже ставший традиционным еженедельный ланч к графу. «Возможно, пора обратиться за помощью?»
Графский водитель подкатил по круговой подъездной дороге к Марсвик-Холлу. Из дома выскочил дворецкий с огромным, прочным зонтом. Дождь прекращался всего пару раз, и после короткого перерыва продолжал лить.
– Смотрите под ноги, миледи, – сказал Роберт, обводя меня вокруг луж, образовавшихся во впадинах, вытоптанных за века в камне людскими ступнями. Даже в роскошном фойе внутри дома стояло несколько ведер: два под световым люком в центре и еще одно в дальнем углу. Я подняла глаза вверх. Через старый люк простейшей по нынешним меркам конструкции непрерывным потоком просачивалась дождевая вода. Вдоль застекленной створчатой двери лежал толстый рулон ткани, прижатый к ее основанию. «Это чтобы вода не затекала сквозь щели», – сообразила я.
– Вот это да! – не сдержала я удивленного возгласа.
– Старушке требуется очередной ремонт быстрее, чем мы успеваем вызвать рабочих, – выкатился навстречу мне граф. Я уже привыкла, что он большую часть времени проводил в инвалидном кресле. Но когда в доме собиралось много гостей, он обязательно приветствовал их стоя. Ему нравилось молодиться и выглядеть сильным, однако здоровье графа было уже не таким, как в юности. В основном подводило сердце, но к сердечной недостаточности примешивался целый букет всяких прочих болячек. Что совсем не удивительно, когда тебе восемьдесят пять.
– Ливень – настоящий Армагеддон, – наклонилась я, чтобы поцеловать графа в щеку. – Я даже не подозревала, что здесь все время так льет.
– Нет, – мотнул головою граф и, развернувшись на своем кресле, увлек меня вперед по коридору, где служанка вытирала еще одну лужицу. – Мой племянник говорит, что всему виной глобальное потепление. И я склонен с ним согласиться.
Мы зашли в его кабинет – ту самую комнату, в которой граф беседовал со мной при знакомстве. Мы привыкли пить здесь чай. После чего обычно перемещались на ланч в полюбившемся мне светлом алькове, с видом на поместье. Я налила нам чай, как и ожидал того граф. И я не усматривала в этом ни малейшего проявления сексизма. Он предпочитал чай с одним кусочком сахара и большим количеством молока, а я добавляла в свою чашку только капельку молока, но два кусочка сахара.
– Как продвигаются дела в Розмере? – поинтересовался граф.
– Самая хорошая новость – первый выпуск шоу «Примадонны Реставрации» выйдет в эфир уже на следующей неделе. В среду, в семь вечера.
– О, моя дорогая! Это просто замечательно.
Я осторожно отпила горячий чай, радуясь теплу в комнате, продуваемой сквозняком.
– Работы идут полным ходом. Рабочие уже расчистили от мусора и обломков южную часть первого этажа; в конце недели они начнут расчистку северной стороны. Я планировала съездить в Розмер, посмотреть, как теперь выглядит усадьба, но… – кивнула я на окно.
– Дождь. Понимаю. А в южной части будет гостиная и столовая зала, так?
– Верно. И я еще договорилась в клубе садоводов о восстановлении розария в саду. Они в полном восторге.
В числе уроков, преподанных мне графом, был совет заручаться поддержкой и содействием сельчан и арендаторов, чтобы у них появилось ощущение сопричастности к восстановлению поместья.
– Умница, – похвалил меня граф. – А что за это в награду?
– Насколько я поняла, они рассчитывают проводить благотворительные акции в саду, когда он откроется для публики. А несколько человек, как я подозреваю, готовы в нем работать.
– Это хорошо. Работы там много. Хватит на всех.
– Я тоже так думаю, – согласилась я.
А потом отчиталась перед графом о сделанном за неделю «домашнем задании» – новых встречах и ужинах с фермерами-арендаторами. Одному из них хотелось обсудить возможность строительства свинофермы, что мне показалось излишним на данный момент. А одна молодая семья загорелась идеей разведения пастбищных кур, яйца и мясо которых стоили существенно дороже.
В какой-то момент в кабинет заглянула Клавдия – племянница, ухаживавшая за графом.
– Как поживаете, Оливия? – спросила она и дотронулась до плеча дяди: – А вы как, дядюшка?
Он отмахнулся от нее в раздражении. Легкий румянец, заливший щеки графа, не скрыл, тем не менее, их болезненной бледности. Но опрятный вид дяди – густые волосы зачесаны с лица назад, рубашка накрахмалена – свидетельствовал о неизменных заботе и уходе.
– Оставь меня в покое, – прорычал граф. – Я тебя позову, если ты мне потребуешься.
Мы с Клавдией встретились взглядами, и я прочитала в ее глазах послание: графу не здоровилось. Я ответила легким, едва уловимым кивком: «Не спущу с него глаз и уйду пораньше, сославшись на плохую погоду».
– Ланч готов, – сказала Клавдия. – Дядюшка, вас отвезти?
– Да, да!
Обычно прелестный альков выглядел унылым, как и весь остальной мир. Несмотря на белоснежную скатерть на столе, на которой ярким пятном выделялись свежие цветы в вазе, и китайский фарфор, служивший многим поколениям семейства. Когда мы сели на свои места, я сказала:
– Мне бы хотелось, Джордж, узнать ваше мнение по ряду вопросов. Если вы ничего не имеете против.
– Ну, конечно, девочка, конечно! Для этого я здесь.
На первое нам подали прозрачнейший лимонный бульон с петрушкой и зеленым луком. Он наполнил воздух солнечным ароматом, и мне подумалось: «Только гениальный повар мог приготовить этот суп в такой мрачный день!» В его вкусе было столько же солнечного света, сколько и в запахе.
– Чудесный суп, – сказала я, пожалев о том, что не могу сфотографировать его на мобильник. Но я всегда оставляла телефон в сумочке, а граф уж точно не был пользователем Инстаграмма.
– М-мм, – оценил труд своего повара Джордж. – Расскажите, чем я могу вам помочь.
– Во-первых, мне нужен опытный бухгалтер, который изучит отчеты по Розмеру и скажет мне, что там и как.
– Это проще простого. У меня есть на примете такой человек. Я позвоню ему после ланча.
– Интуиция меня не подвела, – улыбнулась я. – Я не сомневалась, что вы знаете толкового бухгалтера.
– А что – какие-то проблемы?
– Я не уверена. Отчеты, предоставленные мне Хавером, довольно путаные. А проследить денежные потоки бывает нелегко. Там, например, указан счет в Индии, на который регулярно, не один десяток лет, переводились суммы. Но с какой целью, не объясняется. И где эти средства сейчас, тоже не указано.
– Гм-м. Может, эти деньги посылались на содержание внебрачного ребенка или чтобы что-то скрыть?
