Мы с Софией встречали друг друга в коридорах. Она старалась на меня не смотреть, а я с трудом удерживался, чтобы не пасть на колени и не молить о прощении.
Незаметно подошел срок подачи заявок. Меньше чем через двадцать четыре часа все будет кончено. Один из нас принесет победу своей семье, другой никогда не оправится от поражения, но, главное, у нас с Софией исчезнет повод для общения. Одного из нас сразу попросят освободить номерок, и мы вернемся в прежнее состояние, снова став чужими людьми, которые двенадцать лет обходили друг друга десятой дорогой, лишь изредка видясь на официальных мероприятиях.
В ночь перед подачей заявок я не мог заснуть. Я отправил свою окончательную оценку отеля деду вместе с рекомендацией по сумме предложения. Он написал ответ, допытываясь, уверен ли я, что этого хватит для победы над Стерлингами. Я ответил, что да, хотя понятия не имел.
В половине пятого утра я уже не мог лежать в кровати и вышел на пробежку. Обычно я пробегаю по три мили, но сегодня я бежал, пока мышцы на ногах не начали гореть огнем, и обратно вернулся тоже бегом, радуясь боли, причиняемой мне каждым шагом.
Кафе на первом этаже уже работало, поэтому я взял бутылку воды и сел в укромном уголке, где мы раньше сидели с Софией. На стене висел большой портрет Грейс Коупленд, который я впервые хорошенько рассмотрел.
– Это писали с фотографии, сделанной в ее пятидесятый день рождения, – раздался рядом знакомый голос.
Оглянувшись, я увидел Луиса, менеджера отеля, тоже любовавшегося картиной. Он указал на стул рядом со мной:
– Можно, я тоже присяду?
– Присаживайтесь, конечно.
Мы молча смотрели на картину, и наконец я спросил:
– Вы работали с ней с самого начала?
Луис кивнул.
– Почти. Я служил клерком на ресепшене, когда этот отель еще был захудалой развалюхой. В первые годы после того, как Грейс его купила, мистер Стерлинг и ваш дедушка очень рисковали. Бывали недели, когда у нее не хватало денег на зарплату персоналу, но мы любили Грейс и как-то выкручивались.
Я снова взглянул на картину. Да, Грейс Коупленд была красивой женщиной.
– А почему она так и не вышла замуж, разорвав помолвку со старым Стерлингом? Ведь не из-за отсутствия других претендентов?
Луис покачал головой.
– Воздыхателей у Грейс хватало. Она пробовала с кем-то встречаться, но, по-моему, ее разбитое сердце так и не оправилось. Ничего, она научилась жить с разбитым сердцем. Иногда давняя грусть прорывалась у нее наружу, но Грейс была убеждена, что соединять свою судьбу с человеком можно только в том случае, если ты полностью владеешь своим сердцем.
Я посмотрел на Луиса.
– Вы сами женаты?
Он улыбнулся.
– Сорок три года. Иногда по утрам я не могу дождаться, когда сбегу на работу, чтобы отдохнуть от моей Агнес. Она у меня разговорчивая, причем в основном про чужие дела. Но каждый вечер я не могу дождаться, когда вернусь домой.
– Значит, вы в это верите?
Луис свел брови:
– Во что?
– Ну, что если кто-то заберет твое сердце, ты уже не сможешь любить?
Луис немного подумал.
– Мне кажется, некоторые люди пробираются в наши сердца и остаются там еще долго даже после того, как их не станет.
* * *
Телефон у меня зазвонил в десять минут десятого. Номер был незнакомым, но я догадался, кто звонит.
– Алло!
– Мистер Локвуд?
– Да.
– Это Отто Поттер.
Я откинулся на спинку стула.
– Я так и думал, что это вы.
– Я лишь хотел убедиться, что в вашем предложении нет ошибки.
Я шумно выдохнул полную грудь воздуха.
– Ошибки нет. Там написана сумма, которую я предлагаю от имени Локвудов.
– И вы, конечно, знаете, что у нас не открытые торги, попытка только одна и выигрывает тот, кто предложил больше?
Я сглотнул.
– Знаю.
– Тогда мы скоро с вами свяжемся.
Закончив звонок, я прикрыл глаза, ожидая прилива паники. К моему удивлению, страх так и не пришел. Я чувствовал себя поразительно спокойно впервые за долгое время, а может, и за всю свою сознательную жизнь.
Глава 28
София
– Еще раз поздравляю вас, София! – Элизабет Бартон протянула мне руку, когда мы встали из-за стола в переговорной.
– Благодарю, – я выдавила положенную улыбку.
Прошла неделя после того, как мне позвонили с новостью, что я выиграла аукцион, однако меня не покидало ощущение, будто я проиграла войну. Отец прилетел без Спенсера и сводил меня на ужин, а дед предложил мне руководство сетью наших отелей на западном побережье – крупнейшем регионе из тех, где мы работаем. Все складывалось наилучшим образом, но я не могла избавиться от сосущей внутренней пустоты, и причина этого была очевидной.
– Вы останетесь на посту управляющей «Герцогини»? – спросила Элизабет.
– Пока не знаю. Открылась позиция на западном побережье, но я еще не решила.
Адвокат кивнула.
– Ну, тогда будем на связи до свежих новостей.
– Спасибо.
Элизабет протянула руку Отто Поттеру:
– Приятно было познакомиться. Желаю вашему фонду всяческих удач.
– С чеком, который вы мне дали, «Легкие ноги» долго будут бежать вприпрыжку!
Она улыбнулась.
– Вы сейчас к себе в пригород? Хотите, поедем в одном такси?
Поттер покачал головой.
– Вообще-то я хотел бы ненадолго задержаться.
Элизабет попрощалась, и мы с Отто Поттером остались вдвоем. Он тепло улыбнулся:
– Я надеялся поговорить с вами, если у вас есть время.
Я жестом предложила снова присесть.
– Да-да, у меня полно времени.
Отто вынул из кармана листок бумаги, развернул и пододвинул по гладкому столу ко мне.
– По условиям аукциона, содержание заявок конфиденциально, но, раз уже все бумаги подписаны и отныне вы мажоритарий, я не вижу дурного в том, чтобы ознакомить вас с предложением, которое я получил от Локвудов.
Я пробежала глазами листок. Это была стандартная форма заявки участника – я такую же подписывала от имени моей семьи, только здесь в строке суммы значилось: «Один доллар». Не веря глазам, я взглянула на подпись. Разумеется, подписал предложение не кто иной, как Вестон Локвуд.
Я посмотрела на Отто Поттера:
– Не понимаю.
