Это Эй-Джо — прогульщица со стажем, которой все сходит с рук, а я не умею так виртуозно лгать, как моя соседка, да и не настолько везучая, как она, поэтому дисциплину лучше не нарушать. Тем более, кажется, я придумала, как задобрить моего любимого профессора.
Пирожки! Да, да, пирожки! Всем известна непреложная истина — путь к сердцу мужчины лежит через желудок. Особенно это актуально, когда единственная в округе столовая закрылась из-за нашествия призраков. Накануне темного воскресенья — ежегодного шабаша ведьм — на кухне академии завелся полтергейст, пугающий поваров и адептов. Пока его не изгонят, питаться нам предложили, чем придется: на дверях столовой уже вывесили объявление.
Да это же мой шанс! Тот самый шанс, который выпадает единожды в жизни. Я же видела, как профессор Морган любит покушать, особенно ночью между парами. Может, он и готовить не умеет, а если и умеет, то не привык, и новые обстоятельства наверняка выбили его из колеи. Мужчины, они ведь только с виду сильные, а в сложных бытовых ситуациях теряются, словно дети. Этому факту даже посвящена целая статья в журнале «Хозяйственная волшебница».
На моих губах растеклась мечтательная улыбка. Привиделось мне, как приходит профессор на лекцию голодный-преголодный, печальный-препечальный, а тут я, с порожками, и запах корицы, а лучше квашенной капусты, заставляет его в меня влюбиться. Нет, пожалуй, лучше все-таки — корицы, пусть даже пирожки с капустой получаются у меня пальчики оближешь.
Решено! Накормлю, извинюсь и снова стану в глазах профессора приличной девушкой, а не бессовестной нахалкой. Сколько времени осталось до пары? Три часа? Успею.
Кухонного уголка в нашей с Джослин комнате не было, как и посуды, как и продуктов, но разве это проблема для ведьмы с высшим балом по бытовому колдовству. Слетать на метле в ближайший магазин за продуктами, одолжить у соседок по этажу миску и скалку, превратить письменный стол в кухонный — и вуаля, все готово для кулинарного таинства.
Теперь засучить рукава и за дело.
— Что ты тут устроила? — Из-под края стола показались острые меховые уши.
— Кыш, кыш! — замахала я на Злобнокуся. — Упаси Тьма, еще кошачья шерсть в тесто попадет.
— Готовишь пирожки? — Вслед за ушами появился черный, обрамленный усами нос и задвигался, втягивая ноздрями воздух. Усы — тонкие белые антенны тоже зашевелились.
— Да, готовлю для своего любимого.
— Для этого патлатого засранца?
Заявление Кусика, его недовольный тон заставили немного опешить. Неужели мой черный мохнатый шарик зла теперь и к профессору меня ревнует? Он же хорошо к нему относился.
— Он не патлатый и не засранец, — отругала я фамильяра и снова принялась замешивать тесто для пирожков. — Как думаешь, какую начинку выбрать? Корицу или все-таки капусту? А может, яблоки?
— Крысиный яд, — сверкнул фиолетовыми глазами мой добрый, жалостливый питомец. Его нос и усы снова зашевелились.
— Кусик, успокойся. Что на тебя нашло?
— А знаешь ли ты, женщина, какие слухи гуляют по академии? Везде только о вас и говорят. О тебе и твоем, — Злобик скривился, будто собирался отрыгнуть комок шерсти, — любимом.
Понятно, те парни, что застали нас с профессором в уборной, уже разболтали всем, какую сцену случайно увидели в мужском туалете. Неприятно, но ожидаемо.
— Как тебе не стыдно! — продолжал ворчать фамильяр.
— Стыдно, — призналась я.
— Как ты могла! — не унимался кот.
— Ну, так получилось, — развела я руками, испачканными в муке.
— Предательница! — Махнув пушистым хвостом, Злобнокусь гордо удалился под кровать, из-под которой принялся бросать в мою сторону обиженные взгляды.
Да какая муха его укусила? Чего он взвился? Сам же пытался свести меня с профессором Морганом, а теперь называет предательницей из-за того, что я готовлю тому пирожки.
А, кажется, поняла! Похоже, прекрасная горгулья окончательно дала хвостатому поклоннику от ворот поворот, вот Кусик и бесится. Сам несчастен и другим неудач в любви желает.
Наконец тесто было готово. Осталось дождаться, пока оно поднимется, слепить пирожки и запечь с помощью бытовых чар. Сделать это я решила в перерыве между занятиями, поскольку уже опаздывала на лекцию. Из-за болезни миссис Крот расписание изменилось, и нам поставили три часа зельеварения, то есть две пары подряд. Я как раз успевала сбегать в комнату, закончить дела и вернуться с готовыми, теплыми пирожками к профессору Моргану.
Уходя на лекцию, я любовно накрыла миску с тестом полотенцем для рук. Зря, ох, зря я не защитила свой будущий кулинарный шедевр магическим куполом. Но кто же знал, что мой благородный порыв закончится катастрофой? Разве что Кусик. Этот мстительный гаденыш точно знал!
* * *
— Смотрит, пялится, — ворчал фамильяр, косясь в сторону демона, сидящего двумя рядами выше.
Я и сама чувствовала на себе взгляд Карвена, даже оборачиваться было не надо. Отчего-то внимание моего горе-советчика грело душу.
Я все думала, как с ним поговорить втайне от моего злобного питомца, потому что обсуждать при Кусике будущую вечеринку Брунгильды и просить Карвена притвориться моим парнем было плохой, очень плохой идеей.
— Летит, — недовольно прошипел кот.
О чем это он?
Обернувшись, я заметила, что в мою сторону действительно летит лист бумаги, сложенный самолетиком. Плавно летит, аккуратно огибая препятствия в виде чужих голов и при этом не сбиваясь с курса, так что сразу становится ясно — зачарованный.
Наши с демоном взгляды пересеклись, Карвен кивнул в сторону самолетика, мол, отправил тебе послание, посмотри. И я уже потянулась к письму, собираясь перехватить его в воздухе, как вдруг случилось непредвиденное.
Газовая атака.
Адепт Робертс упросил профессора Моргана принять у него курсовую работу, которую не успел сдать в срок из-за болезни. Но вместо зелья левитации у него получилось зелье жесточайшего метеоризма. Сначала раздались характерные звуки, затем клубы ядовито-зеленого газа окружили фигуру незадачливого студента, следом помещение наполнила невыносимая вонь.
— Все на выход! — зажимая нос, закричал профессор Морган.
Лекция была сорвана. Понадобилось полчаса, чтобы проветрить помещение с помощью специальных очищающих чар.
Несчастный Робертс, красный от стыда и все еще пускающий залпы, отправился в медицинский блок. А я, пользуясь всеобщим переполохом, побежала доделывать пирожки.
— Харпер! — окликнул меня демон, когда я почти достигла лестницы.
Весь в черном, он стоял, опираясь плечом о стену и крутил в руках тот самый заколдованный бумажный самолетик.
— Ты так и не узнала, что было в моей записке, — сказал Карвен.
