– Ох, не могу! – из кустов выкатился колобок в оборочках – видимо, несчастная няня этого сокровища, что притаилось у меня под подолом. – Леди, девчушку не видали маленькую? – спросила она, надувая красные щеки. – Ох, помру ща!
– Видели, – сказал Кассиан. – Вон туда побежала, – махнул рукой в сторону.
– Ох, наказание, помру ведь! – колобок, вздохнув, покатилась в указанном ложном направлении.
– Ну, вылезай, – велел муж, присев на корточки и приподняв мой подол, – Аделаида!
О, так они знакомы? Я не успела удивиться этой части открытий, как уже подвезли новые. Ибо в ответ раздалось жизнерадостное:
– Здравствуй, папа!
***
– П-папа? – запнувшись от удивления, повторила я, посмотрев на мужа.
– Эля… – пробормотал он. – Выслушай, пожалуйста!
– Кажется, сейчас будет семейная сцена! – Альвира едва не захлопала в ладоши, жадно на нас глядя.
И Матильда вон, ушки навострила, тоже на спектакль надеется.
Итар усмехается презрительно.
Лишь Анри смотрит сочувственно. Знал и не сказал? Да что же это такое, в самом деле! Всемирный дефицит совести, что ли, приключился?! Хотя сама тоже не спешила отчиму про мачеху правду поведать, так что квиты.
– Достанется тебе, блондинчик! – прошептала Альвира и замерла в ожидании моей реакции.
Ну уж нет, не дождутся, я прилюдно скандалить не буду. Развернулась и пошла прочь от них. С мужем я потом разберусь, наедине. Хотя какой он муж, недоразумение сплошное.
– Эля, подожди! – Кассиан бросился следом.
– Иди к дочери, – процедила я, когда он преградил путь. – А ко мне не приближайся! Иначе прокляну, видят небеса!
Резко свернула на какую-то дорожку и быстро зашагала вперед, ничего от злости не видя, подталкиваемая бурей мыслей, мечущихся внутри. А потом вдруг услышала плач и резко затормозила. Вокруг тянулись вверх фигурно подстриженные кусты, такие высокие, что я вновь почувствовала себя как в детстве, когда ты маленькая, а вокруг все огромное.
Послышалось? Нахмурилась, глядя по сторонам. Наверное, на нервной почве воображение шалит. После таких сюрпризов немудрено! Но едва мысль успела пронестись в голове, как рыдания повторились, совсем близко. Я пошла на звук и только успела завернуть за угол зеленого лабиринта, как прямо в мои руки угодила девушка.
– Простите, – дрожащая, с заплаканным лицом, растрепанная, она отшатнулась от меня. – Госпожа Гранд, я не хотела вас напугать, – она оглянулась резко, словно боялась, что за спиной кто-то окажется.
– За вами кто-то гонится? – спросила я.
– Да, – незнакомка кивнула. – То есть, нет, – замотала головой, локоны на которой держались на съехавшей на бок заколке в виде вороньего пера.
– Мы с вами знакомы? – я решила перевести разговор на нейтральную тему, надеясь, что это ее немного успокоит. – Вы назвали меня госпожой Гранд.
– Я всего лишь видела, как вас представляли при дворе, – пробормотала она, с силой оттирая перепачканные чем-то руки. – Вы ведь сестра Гриэра, да? – девушка вдруг подняла на меня глаза и вгляделась так пристально, что по спине забегали мурашки размером с кулак.
– Да, – выдохнула я. – Вы знали моего брата?..
– Он был хорошим, не давал им обижать меня, – пробормотала незнакомка. – А потом умер. Я должна была предупредить его, но не успела, – еще сильнее начав тереть руки, забубнила она. – Не оттирается, никак!
– О чем вы?
– Кровь, – она горестно вздохнула. – На руках. Никак не могу оттереть! Его кровь, это его кровь! Надо было успеть, предупредить, спасти!
– О чем вы? – я уже ничего не понимала, но чувствовала – девушка что-то знает. – О чем предупредить? Почему?
– Я лошадь вывела из стойла, правда, – почти прорыдала она, снова глянув на меня пронзительным взглядом. – Поверьте мне!
– Верю, успокойтесь, но…
– Я хотела спасти его! Очень хотела! Но меня поймали, заперли, она пригрозила мне, что убьет братика маленького…
– Жанна, вот ты где! – резкий каркающий голос заставил вздрогнуть нас обеих.
Из-за угла вышла та самая старшая фрейлина с противно щелкающим веером. Она и сама была неприятной, хотя сейчас старательно растягивала узкие губы в улыбку и изо всех сил напускала на себя благодушный вид.
– Простите, госпожа Гранд, – обратилась ко мне эта пожилая дама, напоминающая ворону – я никак не могла отделаться от этой мысли, она крутилась в голове, колола, будто раскаленной булавкой, теребя, как капризный ребенок, требующий внимания.
В самом деле, повадки старшей фрейлины делали ее похожей на эту ненавистную мне птицу. И привычка резко дергать головой, и глубоко посаженные глаза-бусинки, и проклятый щелкающий веер. Даже шла женщина как ворона, слегка ковыляя, уточкой покачиваясь из стороны в сторону, то убыстряя шаг, то судорожно дергая головой, глядя на что-то в стороне.
– Отведите Жанну в покои, – велела она подоспевшим фрейлинам. – Дайте успокоительное, я скоро подойду.
– Подождите, – я сделала шаг к плачущей девушке, которую подхватили под руки и поволокли прочь, но пожилая дама скалой встала на пути. – Пропустите!
– Простите за безобразную сцену, госпожа Гранд, – невозмутимо сказала она. – Жанна тронулась умом прошлым летом. Несет околесицу, пугает всех небылицами, которые на ходу придумывает.
– Что с ней случилось? – я немного успокоилась, мне ведь тоже показалось, что девушка не в себе.
Но она говорила про Гриэра. Вдруг и в самом деле что-то знает? Или я уже хватаюсь за былинку, вижу то, что хочется видеть, а не то, что есть на самом деле?
– Ее мать сошла с ума в этом же возрасте, – фрейлина вздохнула. – Видимо, девочке передалось по наследству. Госпожа Фариана пожалела ее, взяла под свое крыло, определила в штат, но болезнь проявилась и быстро прогрессировала. Ни один врач не помог. Но мы не хотим сдавать ее в дом скорби, сами ухаживаем.
– Похвально, – пробормотала я.
– Жанна хитроумно изобретает способы сбежать и пугает вот так гостей дворца, – женщина резко склонила голову на бок – точь-в-точь ворона, разглядывающая букашку. – Всем рассказывает о том, что с ними связано. Герцогу Дишу на днях сказала, что его дитя умрет в родах, так того отпаивали травами весь день, у него ведь единственная дочь на сносях!
– Страсти какие! – по спине пробежал холодок.
Я вспомнила, как мама говорила, что сквозь уста умалишенных до нас пытаются докричаться духи, заплутавшие между мирами.
– А вам что говорила эта девица? – фрейлина прищурила и без того крошечные глазки.
– Да ничего особенного, – я отвела взгляд, не желая откровенничать с этой неприятной особой.
– Про муженька, небось, небылицы наплела? – не отступила та.
