Мужчина расправляет плечи и с нетерпением ждёт, пока я заварю чай и сбегаю в приемную за купленными пончиками для нас с мужем.
Когда я выкладываю их на тарелку, желудок настойчиво урчит, а из груди рвётся грустный вздох. Ничего страшного — купим ещё. Лишь бы как можно скорее отделаться от навязчивого сотрудника гоструда.
Я возвращаюсь в кабинет и сажусь напротив Ивана Георгиевича. Он становится гораздо сговорчивее и мягче. Просто душка! Не перебивая, выслушиваю претензии по поводу наших минусов, не забывая при этом согласно кивать и качать головой. Зависит от ситуации.
В конце концов, выясняется, что да, для того чтобы Никонов поставил одну несчастную, но очень важную подпись, ему нужна некая благодарность. Из кабинета мужа мужчина выходит сытым и почти счастливым человеком.
— Выглядишь отвратительно, — заявляю Натану, запирая дверь на замок.
— Спасибо, я в курсе, — ухмыляется он. — А вот ты была неподражаема.
— В следующий раз будешь знать, что на подобные переговоры нужно приглашать и меня.
Я складываю руки на груди и чуть склоняю голову набок. Никонов — настоящий энергетический вампир. Мне хватило пятнадцати минут общения, чтобы почувствовать упадок сил. Я даже не представляю как Левицкий выдержал с ним два часа.
— Кстати, помимо того, что мы снова стали беднее — Никонов съел наши пончики.
— Вот блядь, — с усмешкой ругается муж.
Он расслабляется, откидывается на спинку кресла и отъезжает от рабочего стола. Жестом подзывает меня к себе.
Я иду медленно, соблазняя. Покачиваю бёдрами, расстёгиваю верхние пуговички на рубашке. Всю неделю Натан был жутко занят — с утра и до вечера в офисе. Мне приходилось уезжать домой без него и порой засыпать в одиночку. Он сам просил, потому что жалел меня.
Откидываю волосы за плечи, приближаюсь. Муж открыто и увлечённо меня рассматривает, отчего внутри моментально вспыхивает возбуждение.
Закрыв шторы, я разворачиваюсь к мужу и продолжаю обнажать грудь в тонком телесном бюстгальтере. Соски чувствительные, твёрдые. Нетерпеливо трутся о ткань.
Подойдя совсем близко, я опускаюсь на колени и смотрю в тёмные затуманенные глаза Натана. Сердцебиение ускоряется, а по венам проходит кипяток.
— Как насчёт правила: никогда не трахаться посреди рабочего дня? — изумлённо выгибает бровь муж.
Было такое. Правда было. Это правило мы создали после того, как нас чуть не застукали в кабинете. Кажется, это была Лариса. С тех пор секс в офисе — табу. Мы позволяем себе расслабиться лишь тогда, когда точно остаемся здесь один на один. Но сейчас я остро чувствую, что Натану нужно. И, судя по выпирающему бугру в штанах, я полностью права.
— Правила созданы, чтобы их нарушать. Разве нет? — спрашиваю тихо.
Расстёгиваю пряжку ремня и тяну вниз молнию. Натан рвано дышит и смотрит на меня порочным взглядом.
— Да, хуй с ними, — согласно кивает муж. — Не будь исключений — правила были бы невыполнимы.
Он опускает ладонь на мой затылок и этим же жестом просит продолжить. Нат слегка надавливает до тех пор, пока я не наклоняюсь ниже и не облизываю головку. Обожаю, когда он так делает — подчиняет и доминирует. И я целиком нахожусь в его власти, включаясь в игру.
Услышав сдавленный стон Натана, заряжаюсь уверенностью и действую смелее. Ему нужно, очень нужно. Точно, как и мне. Хочется получить разрядку после сложной рабочей недели таким вот примитивным способом.
Обхватываю член губами и скольжу ниже. Вбираю его настолько глубоко насколько могу — до тех пор, пока головка не упирается в заднюю стенку горла.
— Рукой приласкай, — хрипло произносит Натан.
Я выпускаю влажный от слюны член изо рта и обхватываю его ладонью. Сжимаю сильнее, двигаюсь быстрее. Под кожей накапливается мощный и неконтролируемый жар. Он жгучей лавой прокатывается от макушки до пят и концентрируется внизу живота.
Поднимаю голову, дрожу. Смотрю Натану в глаза и чувствую, как сильно его хочу. До такой степени, что приходится свести колени.
Как только муж просит прекратить, я поднимаюсь на ноги и ложусь животом на рабочий стол. Натан задирает мою юбку до самой талии и опускает вниз колготки и бельё. Он трогает влажные складочки, вводит в меня два пальца и почти тут же вторгается членом. Ахаю, отрываюсь от земли и лечу.
— Тише, моя девочка, тише, — шепчет Натан, толкаясь в меня бёдрами. — Мы в офисе, помнишь же?
— Д-да.
— Люблю тебя. А ты меня?
Толчок, затем ещё один. Муж трахает меня быстро и яростно. Не останавливаясь и не послабляя темп. И сейчас я точно знаю, что ни в моих мыслях, ни в его — никого кроме нас больше нет.
— Люблю. Безумно люблю, — отвечаю тут же.
Натан кончает одновременно со мной. Делает финальные движения, легонько шлёпает по ягодицам и наклоняется, чтобы поцеловать в губы. Я не сразу вспоминаю как нужно дышать — расслабленная, опустошенная. Отвечаю нежно, чувственно. Оргазм был настолько изматывающим, что я понятия не имею как дальше работать.
Из кабинета выхожу, когда полностью привожу себя в порядок. Забираю верхнюю одежду и благодарю Ларису за то, что она присмотрела за кофейными напитками, которые давно остыли.
Вздрагиваю, едва на телефон приходит сообщение от Скорикова. Хочу прочитать его, но меня отвлекает помощница:
— Владислава Сергеевна, наш юрист приглашает весь коллектив в боулинг!
— Правда? Не знала.
— Да, он буквально под вечер попросил меня всем передать.
Утром мы поздравили Матвея Леонидовича с именинами. Вручили ему торт, шампанское и пухлый конверт с премией. Накануне я распечатала грамоту с благодарностями вместо открытки. Юрист растерялся. Он, должно быть, не планировал столь масштабно отмечать с коллективом.
— Сейчас спрошу у Натана, — отвечаю Ларисе.
Возвращаюсь в кабинет, заставляю мужа оторваться от ноутбука.
— Юрист зовёт в боулинг. Идём или у тебя были планы?
— Да, давай пойдём. Почему нет?
Согласно киваю, закрываю дверь. Несколько минут смотрю на дисплей, где висит непрочитанное сообщение от Паши. Недолго думая, смахиваю его влево и не читаю до конца. Он начал с приветствия, а что было дальше — для меня загадка. Возможно, позже отвечу, если придумаю причину. В данный момент я выбираю то, что для меня по-настоящему важно. И это точно не Скориков.
— Лариса, мы тоже идём в боулинг, — сообщаю помощнице.
— Чудесно, — радуется женщина и окликает меня почти у самого выхода. — Владислава Сергеевна, кажется, у вас пошла «стрелка» на колготках.
Краснею от стыда и ощущаю, что пульс начинает стучать чаще.
— Спасибо, ничего страшного. По дороге куплю новые.
