Дик остановился и опустил меч.
— Хочешь узнать моё мнение о твоих навыках? — спросил он.
— Хочу, — с тяжёлым вздохом ответил я и приготовился выслушивать недовольство наставника.
— Ты аномально быстро учишься, — сказал Дик и я удивлённо посмотрел на него, — Я не понимаю, как это происходит, но это просто невероятно! Ты сегодня впервые увидел мой цургат в бою, но при этом смог повторить некоторые приёмы, когда он попал к тебе в руки. Если ты продолжишь в том же духе, то сможешь стать мастером нескольких клинков. Теперь я в этом не сомневаюсь.
— То есть я не так уж плох? — уточнил я.
— Если ещё раз попытаешься нарваться на комплимент, то я, случайно, отрежу тебе ухо, — абсолютно серьёзно ответил человек и я прикусил язык.
В тот день я так и не расстался со своим новым мечом. Дик помог мне правильно закрепить ножны, которые в походном варианте представляли из себя мощный магнит и крепились на спине, позволяя легко достать оружие. Я бродил по коридорам Шиноко и, периодически, резко выхватывал меч и делал несколько выпадов. Вечером за этим занятием меня застал компаньон и я, устыдившись, спрятал оружие и сбежал к себе в каюту.
Выход в обычное пространство состоялся в середине третьего дня. Мы с Дикуэлом как раз закончили дневную тренировку и, с мечами за спиной и вирдами в руках, сразу отправились в рубку. Таваль был уже там и, неожиданно для меня, уступил мне место пилота. На мой недоуменный взгляд он пожал плечами и сказал:
— Если нас ждут, то тебе придётся разговаривать самостоятельно. Не вижу смысла переключать все туда сюда.
Я отдал ему вирд и занял место за пультом управления. Человек отошёл назад и несколько раз взмахнул моим тренировочным оружием.
— Неплохая штука, — сказал он, но ему никто не ответил.
На радаре появилась одинокая точка, двигающаяся к нам от второй планеты системы. Дик встал за моим плечом и, с интересом, уставился на обзорый экран. Скоро у нас появится возможность рассмотреть корабль Виктора во всех деталях.
Моргнули кнопки на системе связи и я принял входящий сигнал.
— Приветствую, — прозвучал в рубке мужской голос, — Рад, что вы так быстро добрались!
— Приветствую, Виктор, — ответил я, — Будем говорить так или встретимся лично?
— Лично, — ответил гвардеец, — Следуйте за мной.
Его корабль замедлился и сменил направление, но он был уже достаточно близко, чтобы визуальные системы корабля могли его увидеть. Сбоку шевельнулся Дик.
— Шиноко, увеличь изображение этого судна, — произнёс безопасник и картинка скакнула вперёд.
— Это корабль имперской гвардии! — удивлённо воскликнул Дик.
— Да, — сказал я, — Именно с ним я и договаривался о встрече.
Реакция человека меня удивила. Он отскочил назад и потянулся за мечом.
— Предатели! — выкрикнул он, но больше сделать ничего не успел.
Тяжёлый тренировочный вирд мощно врезался в затылок человека и он растянулся на полу.
— Всегда мечтал пустить в дело эту железяку, — довольно произнёс Таваль.
— Он жив? — с тревогой спросил я.
— Это важно? — спросил вместо ответа напарник, но, увидев выражение моего лица, наклонился и коснулся шеи человека, прислушиваясь к пульсу, — Жив, ничего ему не сделалось, — уверенно сказал он, — Такая крепкая голова и не такое стерпит!
— Морозим? — предложил я.
— Это будет лучшим выходом из ситуации, — кивнул Таваль, — Иначе он нас убьёт, как только очнется.
— Справишься?
— Сделаю, — кинул напарник и взвалил бесчувственное тело безопасника на плечо. Когда компаньон ушёл, я отдал команду Шиноко следовать за судном Виктора и откинулся в кресле.
Дик будет невероятно зол, когда мы его разморозим. Доказать ему, что это было необходимостью — станет настоящей проблемой, особенно на фоне событий на Эллоре. Жаль будет, если он нас покинет. Я успел привыкнуть к этому двуногому.
Впереди показался красноватый шар родины Таваля. Я рассматривал на максимальном увеличении мёртвые равнины и удивлялся жестокости разумных. В дикой природе не существует ситуаций, при которых уничтожаются целые виды. Любой охотник берет столько, сколько ему нужно для выживания и не больше.
Здесь же произошло что-то непонятное и ужасное. Ненависть одного вида к другому оставила от целого мира безжизненную пустыню и в итоге проиграли все участники конфликта.
Вернулся Таваль и я уступил ему место. Напарник был хмурым и неразговорчивым.
— Гвардеец хочет встретиться на поверхности Струмэ, — сказал я.
— Значит встретишься, — безразлично ответил человек.
— Не пойдёшь со мной? — спросил я и мой друг молча покачал в ответ головой.
Я кивнул и пошёл в ангар. По дороге сжал плечо компаньона, чтобы хоть как-то его поддержать, но он никак на это не отреагировал, бездумно уставившись на экран. Там, до самого горизонта, была красная сухая земля, но он, наверное, видел что-то другое.
Гвардеец был на земле и я посадил свой истребитель в паре десятков метров от его корабля. Стандартная маска скафандра ограничивала обзор и нормально ориетироваться было сложновато. Фигура в чёрных доспехах вышла мне навстречу и мы замерли напротив друг друга. Ветер гнал пыль брошенного мира, завивая её в странные спирали.
— Рад, что ты с нами, брат, — громко произнёс Виктор. Динамики шлема немного изменили его голос, но перепутать его было сложно, — Возвращение домой как никогда близко!
— Вы уверены, что туда можно вернуться? — с сомнением спросил я.
— Да, — уверенно кивнул гвардеец, — Наши учёные уже давно завершили все расчеты. Активация сети ралинготов и станций связи откроет путь на нашу родину.
В голосе собеседника, несмотря на искажения от шлема, чувствовалась непоколебимая уверенность в собственных словах. Я снова вспомнил разные видения, посещавшие меня во время инициации. Возможно он не знает, что родина уничтожена? Может стоит ему об этом сказать? Но вместо этого я задал совсем другой вопрос.
— А зачем?
— В смысле? — не понял, а может просто сделал вид, что не понял, гвардеец.
— Зачем туда возвращаться? — настойчиво повторил свой вопрос я, — Здесь ведь тоже неплохо! У ваших ног целая галактика…
— Ты не понимаешь, — сказал Виктор, — Только на родине можно вернуть истинное величие нашей расы. Только там мы сможем принять истинную форму, а не это жалкое подобие, и исполнить наше предназначение!
Я не видел лицо собеседника и не чувствовал его эмоции. Это мешало правильно воспринимать информацию и делать выводы. Я уже успел привыкнуть к своим дополнительным возможностям и перестал замечать насколько часто их использую. Слова Виктора казались мне неубедительными, хоть он и верил в них всем своим существом. Я был уверен, что простого желания вернуться домой недостаточно, для того, чтобы пойти против воли вожака.
