– Неужели ничего нельзя было сделать? – Посмотрела в лучистые глаза мужчины с сожалением.
– Не печалься, кто-то ведь должен был занять это место. Я верю, что еще послужу свету, пусть и в таком качестве.
– Но живым ты сделал бы стократ больше!
– Не хочу тебя расстраивать, но это не так. Если бы тьма взяла верх, я причинил бы много бед и страданий людям, – возразил жрец. – Ничуть не жалею о содеянном и рад, что ты уцелела, Нина.
– Научишь, как уничтожать темников при помощи света?
– Этому нельзя научить, потому что знание уже есть в каждом человеке. Мы рождаемся, вбирая свет с первым вздохом и ласковыми объятиями матери. Малыши еще не различают добро и зло, но инстинктивно тянутся к свету, встречая новый день улыбкой и жаждой открытий. Они с восторгом познают мир и безгранично верят в чудеса. Нет ничего невозможного, пока их чистые души наполнены любовью и гармонией. Взрослея, люди обрастают запретами и правилами, забывают, что когда-то умели мечтать.
– Мда, – тяжело вздохнула, – к сожалению, не все дети бывают желанными и с малых лет они сталкиваются с жестокостью и равнодушием.
– Печальная правда, от которой никуда не деться. Я помогал по мере сил и вытащил из тьмы десятки заблудших душ. Мой вклад ничтожно мал, но я ведь не один такой. А вместе нам под силу очистить мир от скверны, – вдохновенно произнес Лука, а после с сожалением отступил вглубь источника. – Тебе пора идти. Когда понадоблюсь, подумай обо мне.
Утро началось с раннего подъема и завтрака в компании Алима и Егорки. Затем я смоталась в Левино за Артемием, Ромкой и Ириной. Обещали ведь посетить Управление Тайной канцелярии. Иван тоже напросился за компанию, не желая оставаться в стороне.
Со мной беседовал уже знакомый дознаватель Головатенко. В присутствии моего жениха и брата службист вел себя учтиво. Алим выступал в качестве представителя и главного опекуна, ведь по документам в академии я числилась как княжна Леви.
Об императорском артефакте я умолчала, да и не спрашивал никто. А вот о кинжале пришлось рассказать. Ну, а что тут такого? Нашла в родовой сокровищнице. Там столько добра хранится, что я даже примерно не представляю стоимость древних вещичек. Следствию предъявлять этот предмет отказалась, потому что за кинжалом охотятся темники. У меня он надежно спрятан, и я не допущу, чтобы ритуальное оружие попало в плохие руки.
– Но это же улика! Орудие убийства, – попытался надавить дознаватель. – В конце концов, владение темными артефактами запрещено.
– Убийство кого, простите? – изумленно вскинула бровь. – Темника, организовавшего святилище под академией и замучившего кучу народа?
– Нет! Жреца светочей. Или отрицаете, что именно ваш кинжал оборвал его жизнь?
– Не отрицаю, – хмыкнула и, скрестив руки на груди, откинулась на спинку жесткого стула. – Но ведь вы уже опросили свидетелей и осведомлены, что я освободила жреца сразу, как расправилась с Иноземцевым. Наверняка, вы побеседовали с паладином, у которого, кстати, ко мне нет претензий. Михаил Корсаков нарочно обескровил светоча, чтобы темный артефакт напитал его тьмой. Думаю, Милонег рассказал, что случилось бы, не пожертвуй Лука жизнью ради нашего спасения. Да, кинжал находился в моей руке, но направил его в сердце сам светоч.
– Согласно закону, граждане не вправе владеть темными артефактами. Немедленно сдайте кинжал! – заупрямился Головатенко.
– Согласно закону, император должен защищать подданных и карать преступников! – Разозлил, честное слово. – А еще искоренять темников и их последователей. Что вы сделали для защиты меня и моей семьи? Да я одна нашла и уничтожила столько темной заразы, что вам и не снилось! Поэтому – нет! Темники проникли во дворец, расплодились в академии и еще непонятно где, а вы хотите, чтобы я отдала артефакт, при помощи которого они только преумножат зло? И не мечтайте!
– Ну, попытаться-то стоило, – мужчина ничуть не смутился отповедью. – Больше не задерживаю.
– В таком случае, прощайте! – живо поднялась и направилась к выходу. Ну, не нравился мне этот тип, хотя он просто выполнял свою работу.
– До свидания, полагаю, – раздалось ехидное в спину.
Не успела выйти из душного кабинета Головатенко, как навстречу попался Туманов. Нарочно, что ли, поджидал?
– Наами, князь, – поприветствовал меня и брата наклоном головы. – Хорошо, что вас встретил. Отойдемте в сторонку.
Мы ушли с прохода, где суетливо курсировали клерки и служащие конторы, и расположились у узкого зарешеченного окошка с широким подоконником. Первым делом Аркадий Трофимович осведомился о состоянии Ольги Орловой – тоже ведь ученица, за которую он несет ответственность.
– Надеюсь, целители исправят то, что натворил Иноземцев, и Ольга Николаевна вернется к нам здоровой и полной сил. Передайте мои пожелания скорейшего выздоровления.
– Непременно! Приложим все усилия, – заверила куратора. – А что с учебой? Когда приступать к занятиям?
– Этот вопрос сейчас решается, ведь учебное заведение осталось без руководителя. Пока временное исполнение обязанностей ректора возложили на князя Пожарского. На территорию академии никого не пускают, учеников распустили по домам на незапланированные каникулы. Однако расслабляться не советую. Экзамены начнутся после новогодних праздников и спрашивать преподаватели будут по всей строгости.
– Ясно, – тяжко вздохнула, вспоминая, сколько пропустила. – А когда было иначе?
Туманов, попрощавшись, ушел, и мы вышли из здания Управления, как только дознаватель побеседовал с Ириной. Тёмка остался помогать следствию. Тайная канцелярия задействовали всех сотрудников, ведь в том подземелье осталось полтора десятка студентов и шесть преподавателей. И у каждого – родня, друзья, связи, которые необходимо проверить на предмет сотрудничества с Темным орденом. Скандал давно вышел за стены академии и только добавил смуты и волнений в народе. Детки-то учились родовитые, которым давалось великолепное начальное образование. Вряд ли они не понимали, с кем связались. Вот и пойди докажи потом, что семья не продалась темникам. Тёмка обронил как-то, что даже рад тому, что этот бардак не свалился на деда. У Стужева-старшего и прежде врагов хватало, а тут полстраны против себя настроил бы. Да и переживал бы крепко, что сразу не выкорчевал заразу. Надеялся выйти на главарей и их покровителей. Начни мы уничтожать печати, Иноземцев затаился бы. Никогда бы мы его не разоблачили. Сразу ведь зашевелился, как Лука прибыл.
Передышка с учебой пришлась кстати. Накопились семейные дела, требующие моего присутствия. О визите Гектора я никому не рассказала, чтобы лишний раз не тревожить. Игнат терпеть не мог питомца, приносящего дурные вести. Но что поделаешь, если так получается? Ворон же не виноват в том, что враги в очередной раз задумали пакость.
– Наведаемся к Митрофановой? – предложила Алиму. – Узнаем, как обстоят дела с поисками Насти и снимем основную группу. Сдается мне, тут нужны одиночки, которые сойдут за своего, чтобы заслужить доверие местных жителей.
