***
Лейла благополучно разрешается. На свет появляются две чудные здоровые девочки.
Приступает к лечению.
Наши врачи, говорят, что поздно…
Не хотим верить. Едем с Назаром на поклон к дяде Акиму, занимаем крупные суммы денег. Идем к нему в услужение. Фактически попадаем в кабалу. Теперь мы его до конца наших дней. Но нам безразлично, главное, вытащить Лейлу.
Везу жену в Германию. Потом в Китай. Пробуем все существующие методы.
Безуспешно. Болезнь прогрессирует.
Слишком поздно…
***
Спустя полтора года
Лейла ушла, оставив нас вчетвером. Меня, шестилетнюю Лилию, годовалых близняшек Зухру и Зехру.
Рана слишком свежа. Я даже не чувствую душевной боли. Я и есть боль. Хожу сам не свой
Злой рок преследовал нашу любовь с первого дня.
Я распластался бессильно на полу. Не могу бороться с судьбой, она сильнее меня. Всегда была беспощадна к нашей любви. Всегда издевалась над нами с Лейлой!
– Папа, – Лиля присела рядом с моей тушей, гладит меня по волосам.
Уставившись в черные глаза дочки, впервые вижу в ней копию матери. А я-то всегда думал, что дочь – вылитая я, только женская версия.
– Моя Лейла, – улыбаюсь впервые за неделю. Сердце учащенно бьется, набирает обороты.
Цепляюсь за дочь, доползаю до кровати, забираюсь, скручиваюсь в клубок.
Лилечка следует за мной. Забирается на кровать, ложится ко мне лицом. Так, и засыпаем вместе. Теперь я ей за папу и за маму.
***
Настоящее
Амир
Наташа сейчас сидит в подвале и только от Назара зависит ее будущее.
Дверь открывается, и в дом устремляется грозная фигура дяди, гонимая ветром и наживой денег.
Молюсь за мою Лейлу. Хоть она и вторая, но только моя!
Наша любовь с Лейлой – поучительная притча. И я никогда ее не забуду.
Но сейчас, впервые за годы одиночества, даю слабину, разрешаю себе влюбиться снова…
Глава 27
Амир
– Аким, здравствуй, – мать выходит к брату почившего мужа, улыбается благодарной улыбкой.
– Камилла, – рад тебя видеть, – дядя натягивает дежурную улыбку, протягивает матери большой пакет. – Подарки, гостинцы.
– Спасибо, дорогой.
Дочки сгрудились за спиной бабушки, поглядывают на деда с опаской.
Аким раздет девочкам подарки, отправляет их «поиграть».
– Ну, здравствуй, Назар, – дядя хлопает старшего племянника по плечу. Рад, что ты приехал по первому зову.
Хмыкаю. Можно подумать, у брата был выбор.
Слишком много денег мы тогда одолжили у дяди на лечение Лейлы, теперь должны ему до самой смерти.
– Дядя, ты знаешь, как сильно я благодарен тебе, – Назар едва заметно улыбается.
– Амир, – дядя смотрит на меня так, будто впервые видит. – Как дочки?
– Нормально, тьфу-тьфу, – делаю вид, что сплевываю через плечо, чтобы не сглазить.
– Нравится им здесь?
– Нравится. Только я немного переживаю, что до школы далеко.
– Ничего. Скоро переедете в город. Вы же мне оба как сыновья, я позаботился о вас!
Становится страшно. Когда дядя говорит о заботе, пред глазами всегда кадры, будто он роет свежую могилу. Вот и сейчас нервничаю по-настоящему. Если дядя даже не дождался утра, когда мы приедем к нему, значит, он что-то задумал.
– Я вам обоим нашел невест! – мужское лицо озаряет наглая улыбка.
– Обоим? – теряю моральное равновесие. Хорошо хоть сидел, иначе бы рухнул.
– Обоим! – сообщает радостно и безапелляционно.
– Ты Назар поедешь в Москву знакомиться со своей девушкой Алиной. Дочь – моего старинного приятеля. А твоя невеста, Амир, живет в Сочи. Дочь одного очень нужного мне человека. Достойная женщина, вдова. Вы подружитесь.
Сердце делает кульбит и норовит остановиться.
Молчу.
Мать и брат глядят на меня, ждут, расскажу ли я дяде о девушке в подполе, которую называю своей женой.
Такая ситуация со мной происходит всего лишь второй раз в жизни.
Когда от моих слов сказанных или скрытых от чужого слуха зависит жизнь дорогого мне человека. На одной чаше весов – жизнь женщины, которую люблю, на второй – мое благополучие, счастье.
Делаю выбор в пользу чужой жизни.
– Спасибо, дядя, цежу сквозь зубы. Как зовут женщину, которую ты мне выбрал?
– Ясина.
– Красивое имя, – хрипло выговаривает Назар, высверливая во мне дырки.
Прячу глаза ото всех в чашке чая, которую мне принесла старшая дочь.
Дядя ловит Лилию за руку, ухмыляется, рассматривая мою малышку как товар.
– Скоро подрастет, мы найдем ей выгодного жениха!
Адреналин выбрасывается в кровь, несется к мозгу. Ощущаю энергетический удар. Меня бомбит, едва сдерживаюсь. Как он смеет решать за меня судьбу моих детей.
Неужели тогда, когда спасал Лейлу, я продал и судьбы дочерей?
– Рано ей еще думать о женихах, – за внучку заступается моя мать, – иди Лиля к себе.
– Ничего, Ясина их воспитает. У нее своих четверо детей. Справится.
Четверо? Плюс трое. Силы улыбаться на исходе. Перестаю сопротивляться, и хандра топит меня.
– Ладно, племяннички, повидался я с вами. Порадовал вас новостями. Мне пора. До сих пор ведь не нашли рыжую гадину. Убежала! И в Москве мои люди караулят ее у дома, у училища. Нет Наташи нигде, как в воду канула. Кстати, – дядя прищуривает глаза, – одаривает моего брата заинтересованным взглядом. – Дело есть к тебе одно деликатное. Надо будет в Москве девушку найти, поговорить нежно-ласково с ее близкими, может, кто знает куда убежала.
Назар понимающе кивает головой.
– Найду, дядя, даже не переживай!
Дядя тяжело поднимается, идет к дверям. В этот момент со стороны кухни раздается громкий стук.
– Кто там? – встревоженно пялится, делает шаг в сторону пустой кухни.
– Ой, беда-беда, – громко жалуется мать, – крысы завелись в подполе. Никак извести не могу. Боюсь их.
– Камилла, – лицо дяди искажается гримасой отвращения, – я тебе пришлю службу по отлову крыс. – Ты уж туда Лилию не отправляй! Поняла! Матур кызы (красивая девочка). Беречь ее надо.
В бешенстве сжимаю руки в кулаки до побелевших костяшек. Аким дочь Лейлы с товаром сравнивает. Как он смеет? Старый мерзавец! Раскроил бы ему череп.
