– Да, в охотничьей сторожке.
– Ты украл? – поразилась она.
– Ну что ты. Лесники и охотники оставляют запасы еды на всякий случай для тех, кто случайно заблудится в лесу. А я потом все возмещу, не волнуйся.
– Здорово! – Она сразу ему поверила. – А что с дорогой? Ты нашел ее?
– Нет, она сильно заросла и потерялась где-то в лесу, но я еще похожу по округе, может, найду другой путь.
Два дня они провели вдвоем. И это были самые счастливые дни в ее жизни!
А на третий день они сильно поссорились. Из-за Матвея. Ну почему Стефан такой ревнивый? Ведь она просто защищала его. Слово за слово, и они разругались в пух и прах.
Ксения вспомнила, как он обидел ее, а она не сдержалась, залепила ему пощечину и убежала.
Вот тут-то и раскрылся его обман.
Вспоминать все это было очень больно. Ксения отставила в сторону коробку с пирожными и смахнула слезу рукавом поварской куртки (руки были в креме). Он обманул ее! И это было высшей точкой ее терпения. Она больше не сможет ему доверять!
Убежав тогда от Стефана, она долго бродила по берегу, потом ушла в лес, слегка заблудилась. А затем, немного успокоившись, все-таки решила вернуться и попросить у него прощения, будучи уверенной, что он тоже раскаялся. Но когда снова вышла к заливу, неожиданно увидела поселок. Там были вполне ухоженные дома, приличная дорога и самое главное, люди…
Так вот куда он ходил и откуда брал еду, тут же догадалась она. А ей говорил, что в охотничьей сторожке.
Он обманул ее, чтобы подольше побыть с ней… Понятно, ему только и надо было насладиться близостью с ней! А теперь она ему попросту надоела, вот он и рассорился! Ксения все больше накручивала себя.
В поселке, который назывался очень поэтично – "Расколотый камень", девушка нашла транспорт. Добрые люди довезли ее на мотоцикле до автобусной остановки, которая была не так уж и далеко (наверняка Стефан знал об этом!), и вот она кое-как на попутном транспорте добралась до города.
И что теперь? Приедет ли он к ней? Или на этом его чувства к ней остыли? А вдруг он больше не будет искать с ней встречи? От этой мысли Ксеша села прямо на пол в углу кухни и расплакалась.
Она поняла, что влюбилась и не два дня назад, а уже давно. Вдруг вспомнилась их поездка в Москву, как они веселились и смеялись, и каким он был удивительным, одухотворенным, когда показывал ей свои работы…
А потом перед глазами всплыл его умопомрачительный образ, когда он сидел здесь, в ресторане, за седьмым столиком. Тогда она впервые поняла, что любит Стефана, только боялась себе признаться. Она тогда чуть в обморок не упала, увидев его…
Как же она теперь без него? Ксеша зарыдала пуще прежнего.
***
А Стефан тогда в деревне, вдруг опомнившись и сто раз пожалев, что вел себя, как идиот, решил вымолить у нее прощение и отправился на поиски. Он целый день искал ее, думая, что она заблудилась в лесу. Потом догадался дойти до поселка и расспросить людей. Там-то он и узнал, что такая девушка действительно приходила, но уехала в город… Он вздохнул с облегчением, с ней все в порядке! Но тут же понял, что Ксения здорово разозлилась, узнав об обмане, и, видимо, решила разорвать их едва начавшиеся отношения. А что он хотел? Совсем заврался! И то, что он сделал это исключительно из желания подольше побыть с ней, никак его не оправдывает. От этих безрадостных умозаключений он расстроился еще больше.
– Ефим Петрович, ну, где там твоя хваленая самогонка? – Стефан без стука вошел в дом местного егеря и прямиком прошел в комнату.
Он нашел этот поселок еще в первый день, ходил сюда ежедневно, то за хлебом, то за водой (Ксении говорил, что родник нашел), даже зубную пасту со щетками у Петровича выпросил, пообещав за все щедро заплатить. А вот от самогонки, которую нахваливал его новый друг, отказывался. Теперь смысла не было.
Петрович, улыбчивый, коренастый дядька лет шестидесяти пяти, обрадовался и с готовностью достал бутылку и два граненых стакана…
– Что, Степа, упустил птаху?
– Знаешь уже? – угрюмо посмотрел тот.
– Зна-а-ю, весь поселок уже гудит. Уж больно девчонка сердитая, говорят, была. Но хороша-а-а!
– Ладно, хватит разговоров, наливай, – раздраженно сказал Стефан.
К вечеру новый друг доставил его на «шикарном» мотоцикле с коляской в «Горки», которые, как оказалось, находились совсем недалеко, буквально в тридцати километрах, «это если напрямки, лесом», как сообщил Петрович.
Но это надо было видеть! Двое в дым пьяных мужика едут лесной дорогой на стареньком «Урале», в старых, облупившихся касках. После урагана дорогу совсем развезло, и им приходилось несколько раз выталкивать мотоцикл из грязной жижи, отчего Стефану становилось еще хуже. Так тебе и надо, дурак, остолоп и негодяй, ругал он себя. И еще много разных, отборных эпитетов подобрал он в свой адрес, выталкивая мотоцикл из очередной лужи, только от душевных мук это нисколько не помогало.
Петрович весело смеялся и всю дорогу рассказывал какие-то байки, а Стефан, сидя в люльке и подпрыгивая на ухабах, слушал в пол уха и угрюмо смотрел на дорогу.
Расставались они, как старые друзья, пообещав друг другу заезжать в гости почаще.
Надо будет не забыть, отблагодарить Петровича, вздохнув подумал Стефан. Новый друг обеспечил ему три незабываемых и самых счастливых дня в его жизни…
***
Ксения поставила выпекаться очередную порцию бисквита, когда в кухню ворвалась Даша. Она иногда приходила к сестре на работу, проведать ее и попить чаю со знаменитыми десертами.
– Ксеша, ты чего нас так пугаешь? Мама за сердце хваталась два дня. Не могла позвонить, что ли?
Но увидев понурую сестру с глазами на мокром месте, с интересом спросила:
– А ну-ка, рассказывай, где была, и чего такая физиономия кислая?
Ксения расплакалась и все рассказала Даше. И про свадьбу Матвея, и про крушение, и про Стефана.
– И вы поссорились? Как же так? – внимательно ее выслушав, возмутилась сестра.
– Да как-как? Как это бывает? Слово за слово…
– Ксеша, ну что ты у меня такая недальновидная? Он уже в который раз встречается на твоем пути, а ты снова его упускаешь! Может, ты все-таки влюблена в Матвея? Если так, не проблема. Давай, подумаем, как его развести.
– С ума сошла?! – возмутилась Ксения. – Во-первых, я его не люблю. А во-вторых, как можно испортить жизнь такому хорошему человеку? Он такой замечательный!
– Так-так-так, что-то не пойму я тебя. Тот негодяй, этот замечательный… Кого же ты охмурить-то хочешь все-таки?
– Слушай, отстань а? Никого. Просто я постоянно думаю о Стефане и ничего не могу с этим поделать. Только он, наверное, не любит меня вовсе, просто воспользовался удобным случаем.
