– Так же, если верить «Наследию Эмброуза», все корни тянутся к путешествиям во времени, – не сдержавшись, Моника скептически скривилась. – Не знаю, насколько я во все это верю, но если написанное мистером Ньютоном правда, «Красный маяк» ради власти и денег пытался изменить ход истории. Для этого использовали химию и физику, с помощью которых создали машину времени, но сама природа воспротивилась этому. Я загуглила те годы, когда все предположительно происходило, и знаете что, те катаклизмы могли стереть Землю с лица Вселенной. Теперь они не путешествуют в прошлое или будущее, но строго следят за порядком, который сами установили. Но опять же, что-то пошло не так и теперь им приходится убивать, представляя все как несчастные случаи.
– Мы еще кое о чем неразумно забыли. – Я решительно отодвинула стакан подальше от себя, оставив влажную полосу на тумбочке. – Мистер Ньютон догадался о чем-то важном, именно поэтому он остался работать на «Красный маяк», боялся, что додумается кто-то еще. Судя по всему, тайна папы Анны раскрыта не была, но он написал, что отправил письмо человеку, который в свое время больше всех будет нуждаться в этой правде. Кому и как он его отправил?
– Отправил элементарно, – щелкнула пальцами Кэтрин, – столько фильмов и сериалов есть на такую тематику. Если известен год, в котором нужный ему человек должен получить конверт, письмо от мистера Ньютона может быть отправлено даже после его смерти.
– А что, если это письмо адресовано нам? – слегка взволнованно предположила Моника. – Косвенно зная, с чем нам придется столкнуться, он отправил нам такую вот помощь, и даже Человек без лица не в курсе этого!
– В таком случае нам остается только ждать, чаще проверяя почту, – слегка скептически улыбнулась я.
– Единственное, что плохо, – выдержав паузу, промолвила Моника, откидывая густые волосы назад, – мы не в силах проверить наши догадки и теории, как это планировала сделать Анна. Карту украли, флешку и рукопись «Наследия Эмброуза» тоже. Но теперь, когда я уверена, что разгадка близка, мы обязаны не останавливаться ни в коем случае! Рано или поздно будет еще какая-то зацепка, и тогда мы своего не упустим! Главное – держаться вместе!
– Согласна с каждым словом. А теперь спать. Завтра вечером будет дождь, нужно управиться до обеда. – Девочки в недоумении переглянулись, а я слабо улыбнулась. – Да, забыла сказать, я запомнила координаты карты, по сути, она нам не нужна, я и так смогу найти шахты в лесу.
Кэтрин облегченно засмеялась, Моника пересела к нам на кровать, легонько толкнув меня в бок.
– А раньше сказать нельзя было?
– Ты такую мотивационную речь толкала… не хотела тебя перебивать.
В шутку стукнув меня подушкой, Моника подошла к окну.
– Значит, удача на нашей стороне, какие бы козни против нас ни строили. Думаю, надо не терять времени и отправляться в шахты сейчас.
Мы с Кэтрин глянула поверх ее плеча: город тонул в ночи, где-то ухнула сова, мертвая тишина намекала – лучше из дома не высовываться.
– Моника, ты серьезно?
Она махнула рукой.
– Мы же не те идиотки в фильмах ужасов, что сами лезут в кровавый подвал посреди ночного леса. Надеюсь…
Мы по очереди приняли душ, завели будильник и улеглись спать. Моника бесстрастно выслушала наши заверения, будто мы мечтаем спать на полу, и уложила нас с Кэтрин на свою кровать, постелив себе у тумбочки. Кэтрин заснула мгновенно, мило посапывая у меня под боком. Я немного поворочалась в попытках не накручивать себя. Тщетно.
– Моника…
– Да?
Я свесила голову с кровати, всматриваясь в ее лицо, скрытое во тьме, и спросила:
– А что, если Анна еще в опасности? Пикап ехал с такой скоростью, удивительно, что она осталась жива… вдруг за ней придут? И тот звонок… Анна не сомневалась, что это Эмбер.
– Мама попросила шерифа Хоука приставить к ней полицейского на пару дней и ночей. На удивление он был не против. Касаемо Эмбер… нужно немного потерпеть. Завтра мы будем знать больше. А теперь спи и ничего не бойся.
Я откинулась назад на подушку, натягивая одеяло до подбородка в ожидании долгой и бессонной ночи. Ветки абрикоса стучали в окно, монотонно покачиваясь на ветру, но я не поворачивалась в ту сторону, боясь, что могу увидеть в темноте двора Моники то, к чему не готова. В глубине души я понимала, как это глупо, ведь за черными тучами, предвестниками дождя, не видно было даже синей луны. Прошло не так много времени, и я уснула. Спала крепко до самого утра, не имея ни малейшего понятия, что это едва ли не последняя спокойная ночь в моей жизни.
* * *
Утром за окном плыли все те же тяжелые тучи, город застыл в ожидании небывалого дождя, а Эмброуз казался черно-белым рисунком.
Я чувствовала странную маету в районе грудной клетки. Тревожные колокольчики звенели в голове не переставая, они создавали какую-то странную мелодию, не слышанную мною ранее, но при этом до боли знакомую. Кэтрин спала, я умылась и отправилась на поиски Моники, обнаружив ее на кухне за приготовлением завтрака. Пахло только что сваренным кофе, шоколадными панкейками и омлетом с беконом.
– Доброе утро, – улыбнулась Моника, – не знала, что вы предпочтете на завтрак, решила все и сразу, так сказать. Папа на работе, хорошо, что его и на выходных вызывают.
Я села напротив Моники, поражаясь тому, как можно быть такой бодрой в десять утра.
– Есть какие-то новости?
Моника шмыгнула носом и пожала плечами, переворачивая один особо аппетитный панкейк.
– Состояние Анны удалось стабилизировать почти сразу, но с того самого момента – никаких изменений.
Я сочла то, что Анне не становится хуже, хорошим знаком, но лишь неопределенно кивнула головой.
– Пойду будить Кэтрин, – Моника стряхнула с рукава муку, придвинула ко мне многочисленные тарелки и грозно напомнила, что завтрак – самый важный прием пищи.
Я съела один панкейк, выпила полчашки кофе и поднялась назад в комнату Моники, услышав непонятную возню и громкие препирательства. Как оказалось, разбудить Кэтрин с утра без моральных потерь было делом проблематичным. Она сначала умоляла дать ей поспать подольше, потом требовала отстать от нее, но просыпаться не хотела, как мы ее ни будили, все повторяя во сне о каких-то ангелах-киборгах. Только когда Моника психанула и сказала, что мы идем без нее, Кэтрин соизволила открыть один глаз. На скорую руку собравшись, мы, даже толком не позавтракав, отправились в путь.
Воздух Эмброуза напоминал что-то сладкое и в то же время терпкое, так пах наш вишневый ликер, да и сама погода как будто опьянела. Быстрее всего можно было дойти до нужного нам места в сердце Изумрудного леса, начав путь через дорогу за заправкой мистера Тони. Ни Монику, ни Кэтрин, ни тем более меня такой расклад не воодушевлял. Моника посмотрела на меня жалобным взглядом, спрашивая, нет ли другой альтернативы, я ответила кислой гримасой. Радовало только отсутствие тумана, которому даже при свете дня удавалось создать на заправке мистера Тони атмосферу мрачной напряженности.
