— Нет, Лили, — Руслан снова усмехнулся, словно я что-то смешное сказала. — Моей женой ты не станешь. Ты только родишь мне детей.
Я не знала, как реагировать. Приподняла брови, рассматривая его лицо, но Руслан был предельно серьезен. Отошел от меня — к счастью, потому что мы стояли почти вплотную, и вновь наполнил стакан. Я выдохнула, пытаясь прийти в себе. Он мне инкубатора уготовил. Ему на этих детей, которые гипотетически я рожу, просто наплевать. Воспринимает их, как и меня — как мясо. Просто средство, чтобы отомстить моему отцу. А ведь это живые люди будут. Он будет их отцом. Они будут любить его — дети всегда любят родителей, какими бы они не были.
Захотелось влепить ему пощечину.
Он реально полагает, что сможет держать меня здесь? А я буду ходить беременной по его дому и послушно рожать детишек?
— В этом нет никакого смысла… — сказала я.
— Что? — он обернулся, вновь отпивая из стакана. Кажется, за то время, что я молчала, он забыл, что не один.
— Моему отцу достаточно написать завещание на мою сестру, чтобы мои дети ничего не получили.
— Если твоя сестра будет жива к тому моменту, — бросил он. — Ей придется приехать, чтобы вступить в наследство. Если не станет ее — ты будешь единственной наследницей.
Ах ты сволочь!
— Она ни в чем не виновата! — разозлилась я.
— Упокойся, Лилия. По их милости ты с матерью оказалась в нищете. Она недавно умерла, кажется?
Я подавилась праведным гневом.
Перед глазами встало лицо моей мамы: измученной, больной, обессиленной. Она тяжело болела и не дожила даже до моего совершеннолетия. Я всегда винила в этим отца. Говорят, он соблазнил ее, когда она была молода и красива… Что случилось дальше, я не знала. Мама стала другой. Долгое время я думала, что она помешалась, но, как выяснилось, ум у нее был ясным.
Но слышать это от Руслана… Это нечестно.
— Я тебя понимаю, Лили. Я тоже жил в нищете. В тебе есть огонь, который сожрет тебя изнутри, если ты не добьешься своего, верно? Во мне такой же был.
— В нищете? — переспросила я. — Зверь рассказал, вас его мама вырастила…
— Зверь, — усмехнулся Руслан с таким видом, словно я много о его брате не знаю. — Он родился с золотой ложкой во рту, и вырос избалованный. Меня вырастила она, но добиваться всего мне пришлось упорством и силой. И твой отец тоже заплатит за то, что мне сделал.
— А что он сделал?
Мне уже давно казалось, что дело не только в деньгах. В чем-то еще, слишком Руслан бесится. Долг — лишь предлог.
— Тебя это не касается.
Мне захотелось подойти и посмотреть ему в глаза. В номере для новобрачных он сорвал фату, чтобы увидеть выражение моего лица.
Теперь я хотела понять, что он чувствует.
— Подумай о своей матери. У нас будут дети, в этом нет ничего плохого. Ты больше не будешь одна, не будешь ни в чем нуждаться. Чем ты недовольна?
— Зверь знает, что я здесь?
— Ты с первого раза не услышала? — в голосе появился холод, Руслан злился. — Таких, как ты, у него миллион. Зверь захочет, и любая в городе будет его.
Он меня хотел.
Пусть Руслан все что угодно говорит, я помню его жар во время поцелуя и тяжелое тело. Он так меня и не трахнул. Мне кажется, поберечь хотел — вот и доберегся, что меня за другого замуж выдали, а теперь я — заложница в доме его брата
А если я окажусь бесплодной? У него появится новый план?
Аргументы закончились.
Я молчала, думая, как отказаться от интима. Что сделать? Ни убежать, ни послать его не могу. Одну девушку он за побег приковал цепью на три месяца. Не хочу себе такую участь.
Посмотрела мимо него: на отражение в панорамном окне. Лучше всего было видно белое платье. Черные волосы в высокой прическе терялись на фоне темноты.
— Наверное, мы правда похожи… — начала я.
— Похожи? — усмехнулся он.
— Больше, чем со Зверем.
О нет, я так не считаю. Не думаю, что Руслан, как бы тяжело ему не пришлось в детстве, пытался от голода апельсин сожрать вместе с кожурой, как я. Мне тогда семь было. Надо мной смеялись другие дети.
Так что нет. Нихрена мы не похожи.
Я пыталась нащупать дорожку к его сердцу, разжалобить. Уязвимые места у всех есть. Мои он знает и умело давит на них. Может и мне удастся.
— Нам многое пришлось пережить, мы потеряли родителей… Ты понимаешь, как мне было тяжело, но моя мама хотя бы успела меня вырастить. А твоя…
Неожиданно он рассмеялся, сверкнув в темноте зубами.
Я осеклась.
— Хватит давить на жалость, — отрезал он. — Тебе это не поможет. Не пытайся манипулировать мной. Поняла?
— Я не…
— Не зли меня, Лили. Я похож на простака, который поверит, что ты этот разговор завела просто так?
Я сглотнула и с испуганным лицом ждала, что он предпримет.
Руслан налил себе еще виски. Потер подбородок, и расстегнул несколько верхних пуговиц рубашки.
Он не злился. Поставил меня на место, и все.
— Выпей со мной, — предложил он.
— Я не пью виски.
— Я тебе шампанское закажу, — Руслан пожал плечами. — Сделаю, что пожелаешь, все-таки брачная ночь.
Сердце горячо забилось в груди. Значит, он на эту ночь рассчитывает.
Зверь уже должен знать, что Руслан увел меня силой. Свидетели должны ему рассказать. Я всей душой надеялась, что он придет за мной, договорится с братом. Он целовал меня, называл принцессой… Как я хочу верить!
И не могу.
Факты говорят об обратном.
Рассуждай логически.
Кто-то перед бракосочетанием прислал тайно записку, что ночью я достанусь другому, а не законному мужу. Так и вышло. Не думаю, что писал Руслан. Человек, которые убирает препятствия на пути с помощью пистолета, не будет писать жертве записок.
Значит, кто-то знает, что планировал Руслан. Несколько человек, как минимум: тот, кто писал, та, кто передала ее. Слухи должны были пойти. Зверь должен был знать об этом заранее.
Но не вмешался.
— Я не хочу.
Он не отреагировал. Думал, наверное, что от шампанского отказываюсь, а не от него. Слишком самомнение раздутое, чтобы принять факты.
— Я все равно закажу, — решил он.
Позвонил и через несколько минут вернулся от двери с бутылкой шампанского. Так быстро принесли… У него комната обслуживания внизу, что ли?
Он поставил бутылку на столик и откупорил. Шипя, шампанское полилось в бокал, а я смотрела на это с горькой злостью и отчаянием. К моим желаниям он не прислушивался. Привык: все так, как он пожелает.
