Прямо за каменной аркой расстилалась огромная низина, окруженная горами и скалами. Посреди пейзажа ютилось озеро, а по бокам теплились костры, у которых сидели огромные люди.
«Мифические существа, прислуживающие магам молний», – вспомнил Генри.
Он шел между ними, а гиганты недоверчиво косились на его мечевидные ноги. Кто-то открыто поклонялся командующему, а кто-то с презрительной усмешкой отворачивался в сторону.
На огне жарились кровожадные монстры с расплющенными головами и оторванными конечностями. Какая-то великаниха потрошила монкора прямо возле воды, сдирая с него чешую, чтобы приготовить пахучее мясо.
Генри будто попал в общество древних людей. Ему открылась непомерная сила и бодрость этих голых дикарей. Они не носили повязок. Почти не говорили. И только волосы кое-как облагораживали их непристойный вид.
Но было и ещё нечто, отчего Генри насторожился. Сияние. Огонь в их кострах горел по-разному. Будто бы пламя источало разную энергетику, несвойственную своей стихии. Командующий увидел тускло-рыжий цвет, причем без примеси желтого и красного. Точно лиса вскинула свой хвост, чтобы покрасоваться.
После этого Генри разглядел в отдалении следующий цвет: синий. Совершенно холодное, голубое пламя. Теперь уже это не казалось странным. Здесь была своя закономерность. И присмотревшись повнимательнее, он заметил, что для поддержания тепла не кладут дрова. Под огнем ничего нет. Только одиночный символ, выписанный на земле чьей-то умелой рукой. Пламя над символом полыхало без конца, вздрагивая бледно-васильковым светом.
«Всё же эти существа на порядок превосходят людей. Громадные, опасные, способные на колдовство».
Под колоссальными переплетами гор разрослись значительные каменные выступы, напоминающие человеческие пальцы. И под каждым вглубь уходила пещера, словно приглашая войти.
А у входов – «Вот диво!» – символы, написанные языком рун.
После этого Генри увидел желтый и, наконец, зеленый костер. А позади них другие руны на камнях и уступах.
Картина долины продолжала меняться. И чем дальше вниз, тем выше были великаны. Будто отработанная иерархия роста главенствовала над их природой. И в какой-то момент детишки обогнали в размерах охранников, которых Генри повстречал на входе.
Еда и костры, меняя цвет, увеличивались на глазах. И с каждым новым шагом добыча становилась больше, а гиганты превращались в титанов, грозящихся догнать высоту стен Остании.
Ему было страшно смотреть на эти изменениями. «Можно ли договориться с ними? Они могут прихлопнуть меня, как муху. А я намереваюсь их возглавить? Неужели сила магов молний настолько велика, что даже такие могучие создания склоняют перед ними головы?»
Он мерил землю вслед за проводниками, и чем дальше шел, тем больше понимал, что вокруг крупных углублений гор селятся только великаны с одинаковым цветом костров и сходными руническими символами.
Чем дальше в низину – тем крупнее гиганты и их еда… Те, кого он видел у ворот, по сравнению с новыми были просто карликами.
Громадные, как башни замков, здесь сидели ходячие бедствия. И еда у них была соответствующая. Носорогослон висел на обструганном, как копье, дубе. Громолев, приготовленный с веткой яблочного дерева, лежал на железной решетке точно деликатес.
Великаны не отличались цивилизацией. Их дома располагались в пещерах, где не надо строить и укреплять. Они использовали примитивные орудия, вроде дубинок и простых котелков. Но в них оставалось нечто загадочное. Связь с миром волшебства. «Им известны тайны, которых не достиг человек».
«Фенрир сказал, что магия не действует на них. Но откуда тогда взялась молния? Почему в тот момент, когда я почувствовал опасность, с ясного неба прилетела электрическая вспышка?»
Гиганты смотрели на лорда, как на незваную еду, маленькую и своевольную. Он не был похож на них. И не был человеком. Глаза его не горели красным, как у мага, и всё же, когда великаны-стражники объявляли его «хозяином», остальные принимали их слова на веру и пропускали Генри, изредка говоря «Гамум…».
Как когда-то в молодости Генри поражался новым открытиям. В прошлом, стоило подступить к человеку ближе, и сразу видишь морщины, седину, родинки и бородавки, совсем незаметные издалека. Но в случае с великанами расстояние не требовалось. Вся отвратительная сторона человеческой кожи и болячек росла на них, словно увеличенная стеклом зараза. Они являли собой картины того, как нельзя ухаживать за собой.
И всё же было в них что-то прекрасное. Забытое этой самой цивилизацией. Этими аристократами в крахмальных белых воротниках и чистых платьях. У великанов было равенство. Они жили по-простому, но с душой. Генри видел их жилища, изрисованные внутри мелом. Видел здоровых гигантов, что управляются с нехитрой удочкой, сильно напоминающей дерево с куском рыболовной сети. И восхитился тому, как их голые детишки покорно ждут своей очереди, чтобы отведать мясной ужин.
Не было слов речи, только отрывистые звуки эмоций. Так, например мать давала подзатыльник дитю и издавала грозное: «РРЕ!».
А тот отвечал: «НО!».
И вот уже рука отца награждала его отмашистой затрещиной.
Генри проходил всё глубже и видел, что гиганты растут точно на дрожжах. Чем ближе к низине, тем опаснее и страшнее. «Зачем же Фенриру понадобилось их убивать? Что сделали ему эти существа?»
Он замечал их сходство с людьми и припоминал ненависть демона. «Он хочет умертвить их… Но за что? Они так просты и невинны. Приспособились жить посреди этого ужасного леса. А я послан, чтобы…»
Охранники подвели его к последней пещере. Черным был этот костер, и тьма жила в его пламени. Раскаленная докрасна жаровня пустовала в ожидании мяса. Привкус горелого витал в воздухе. Гора нависала грудью над огнищем. А в глубину гранита уходила беспросветная дорога, ведущая в никуда.
Туда они и направились. Снова в каменные лабиринты. «Генри вспомнил Фенрира. Тот сказал: «Так и быть, я пощажу тебя, и даже помогу… Но на что ты готов ради своих желаний?»
Командующий задевал своими кривыми ногами неровную землю, выжигая искру стальными пятками, а про себя думал: «Честно ли это? Назваться магом молний ради своих целей? Давить на веру великанов, чтобы выбраться из леса?» И снова представлял себе принца Ларса и этих проклятых лордов, что осмелились предать наследника престола.
«Нет, я должен вернуться. Пускай не ради себя, но ради Ларса. Ведь как он победит темных магов без надлежащей силы?» Он оценил походку великанов и тихо повторил: «Без этой силы!»
Зрение командующего обострилось. Словно нечто природное давало ему зрение сквозь камень и наделяло цветами вещи, которые принято рассматривать глазами. У Генри было лишь обоняние, но после той молнии что-то изменилось… И ощущения лились на него с небес, словно дар свыше… Но он не понимал, почему…
В глубине не оказалось запутанных лабиринтов и переходов. Не было здесь и красных камней со знойной жарой. Тут брали начало подземные воды и маленькие речки с каналами, смыкаясь в середине пещеры в холодное голубое озерцо. Кругом пахло сыростью, висела паутина и под потолком качались летучие мыши. А перед взглядом сияли миллионы лаймовых светлячков. Они казались фонариками, перелетающими с места на место в поисках прекрасного.
