Вид очаровывал лучше любой магии. Каждый салатовый огонек отражался в воде и дрожал в воздухе. Сияние подхватывалось озером и отражалось на потолке. Миражи из световых впадин рисовали неровные узоры в переплетах камней. И беспорядочность отблесков влюбленно покачивалась теплой палитрой красоты.
Всё звериное тело Генри отзывалось на эту манящую изысканность. «Вот оно! Та непонятная людям привлекательность хаоса, которую защищает Фенрир», – подумал командующий.
За озером открылись зеленые насаждения и водопады. А среди них – врата. Ослепительные перекладины, соединенные небесным очертанием магии перемещения. «Выход из леса!» – понял Генри.
И тогда его внимание привлек другой водопад. Тот, где по неровным плечам уступа сплетались белые лианы и сочилась сквозь трещины вода.
Камни зашевелились, вода остановила течение, а серые очертания налились жизнью и сплотились в человеческий образ неистового лидера великанов.
Не нужно было слов, чтобы понять, кто он. «Древний». Безмерно старый и громоздкий. Этот великан явно любил неподвижно сидеть в воде. Его длинная борода перебегала через плечо. И Генри понял, что это были не лианы.
А между тем охранники склонились перед своим господином и почтительно отозвались:
– Гамум…
– Моя не видеть людей много лет. А магов молний не видеть тысяча зим. Но моя помнить, как выглядят чародеи. Сильный и смелый. Красный глаза светятся, как драгоценный камень. А по виду маги – маленькие великаны.
Генри ожидал подобных вопросов, благо его язык работал с прежней силой:
– Когда я попал в проклятый лес, внешность моя мучительно изменилась. Ранее я был невысоким человеком и именовали меня Генри Асколд. Я пришел из мира людей, но сила демона окутала меня слишком сильно. Лес пропитался проклятием. И даже с таким видом я пришел к вам, чтобы увидеть вновь и… Вывести из леса.
Этот великан был умнее других. Его лоб заиграл волнами ума, словно океан мудрости:
– Мы, великаны, служить магам молний с тех пор, как боги нас создать. Любое слово чародея света – для нас закон. Но чтобы мы все знать, кто ведет нас, каждый великан должен видеть молния.
Генри захотелось закрыть глаза, которых у него не было и тяжело вздохнуть несуществующей грудью:
– Я не люблю тратить силы попусту.
– Не быть молний, и великаны думать, что ты еда… – пояснил Гамум.
– Тогда до заката я покажу вам свою силу…
* * *
Он сидел перед костром и ждал своей участи.
Гиганты окружали его, как тюремщики, и жевали мясо, причмокивая косточками. Один протянул ему жареный шашлык. Маленький кусочек размером с великанский палец. И Генри насытился одним этим угощением.
Но в душе у него было неспокойно. «Что же случится на закате? Как я докажу им что я маг молний?» Тучи на небе сгущались. Лазурная синева примеряла наряд индиго и сдвигала брови над проклятым лесом. «Какую цену я должен заплатить, чтобы вырваться отсюда?» Он взглянул на веселых великанских детишек, играющих в салочки. «При желании, я могу пробраться в портал и вернуться в Арнол… Но кем я буду? Страшилищем с людской речью? Кем погибну? Лютым зверем, затравленным где-нибудь в поле или клетке цирка?»
Серость окутала пространство. Где-то вдали грянул гром. «Я хотел спасти жизни и восстановить справедливость. А в итоге думаю о том, как обмануть великанов и воспользоваться их силой…» На горном хребте сверкнула молния. «Моя жизнь, против их жизней… Вот что предложил мне Фенрир…»
Пламя пылало черным. Маленькие, почти незаметные капли падали с неба и растворялись в огне. Они были бриллиантами, брошенными в сокровищницу. Так же блестели и искрились и так же исчезали в пучине огня.
Шипение превращалось в пар, а дым из черного костра клубился самым обычным серым дымом. Капель становилось всё больше. Они атаковали пламя, которое никак не поддавалось. А символ на земле вздрагивал и не гас, словно мог противостоять любой погоде. Один единственный знак.
«Никак не могли эти глупые великаны додуматься до такой магии. Здесь замешаны чародеи… Маги молний…»
Он вгляделся в буквы. Одно решение, один поворот, одно движение пальцев и вот уже энергия внутри становится чем-то большим, чем просто сила. «Маги молний помогли этим бедолагам … Какой же из меня чертов маг?»
Серебряные клешни его ног блестели последним дневным светом. Костер пропал из виду, растворяясь во тьме. Только треск от переломов бесчисленных языков огня повис в воздухе, поглощая дождь.
Влага лилась сильнее. Тучи приближались к долине, штурмуя сухость и тепло.
«Мои ноги железные. Я читал, что молния часто бьет туда, где есть металл». Он улыбнулся внутренней улыбкой «Умереть или стать магом молний?»
Великаны посматривали на него с опаской. Их становилось всё больше. Кажется, они стекались сюда вместе с дождем, ожидая увидеть могущество нового предводителя.
«Либо я буду едой в проклятом лесу, либо стану едой в Арноле. Либо выведу их в мир и…»
Он поднялся на ноги и с облегчением втянул озоновый запах. «Выпущу великанов наружу, помогу Ларсу и скроюсь в тени, оставив этих существ жить, наперекор приказу короля леса…»
Мохнатое туловище задрожало, и Генри впервые почувствовал, что это тело принадлежит ему. «Оно моё навсегда…»
Его паучьи лапы бежали впереди него. «Я не умру. Я стану для них кем угодно, но не едой. Я спасу их и себя. Спасу королевство. Открою миру глаза. Покажу людям: «Вот! Великаны не пропали. Они готовы творить справедливость одним именем магов молний!»
Гром бился в истерике то в одном облаке, то в другом. Генри чувствовал, как закипают лужи от громадных капель, несущихся с неба. Даже без глаз он ощутил внимание каждого маленького и большого великана.
«Им нужно чудо». И с неба ударила молния, прямо перед Генри. «Я хотел, чтобы она ударила, и она появилась… Фенрир сказал, я дам тебе дар…» Облака стали чернее, ветер усилился, озеро заволновалось. Один за другим великаны склоняли колени. А молнии начали градом сыпаться с неба, как смертельные иглы света. «Так вот оно что. Вот почему я не видел больше холодных ночей. Вот почему зрение вернулось ко мне. Фенрир позволил мне чувствовать дыхание природы и управлять погодой!»
* * *
Он вел их. Гордый предводитель. Не человек и не зверь. Создание, ужасное по своей сути и благородное где-то внутри.
Портал жужжал и вздрагивал, словно разбитое зеркало, ведущее великанов в новый мир. Самый старый титан шел последним, а на его плече сидел Генри. «Прощай, бирюзовое озеро с миллионами светлячков. Прощай, проклятый лес. Прощай, человеческое имя и внешность. Прощай, Бог хаоса…»
Они стояли у леса. У бесконечной гряды сплетающихся как терновник деревьев. Мириады различных пород сцеплялись здесь в одно жутко неправдоподобное дитя природы. А он, Генри, был далек от этого.
