— … Подрыв инициирован при помощи обычного запала… — Продолжал вещать Минин, сохраняя каменное выражение лица.
— Какого запала? — Ухватился за знакомое слово Пожарский, как можно прочнее привязывая себя к реальности.
— Самого стандартного, — ответил зам по безопасности. — УЗРГМ.
Ректор поморщился, оглядывая стены. Повреждения, конечно, взрыву не соответствовали, но чем черт не шутит?
— Они и гранату сюда притащили? — Ровно поинтересовался он, уже взяв эмоции под контроль.
Тоже, кстати говоря, неплохой повод для императорского суда уже над Приимковым.
— Только запал, — ровно пояснил безопасник. — Да, он является составной частью оружия, но сам по себе опасности гражданским лицам не несет, а, значит, его применение не может быть истолковано нарушением 178 статьи ИУК в третьей и четвертой его частях.
Пожарский слегка выдохнул. Одной проблемой меньше. Однако Кровь…
— Предлагаю опросить Долгорукую и Приимкова. Мне они показались вполне себе адекватными ребятами, так что, уверен, у них есть какое-то объяснение происходящему.
— А если нет? — Поинтересовался ректор вздохнув.
— Тогда придется констатировать, что Татьяна Вячеславовна выбрала не самый тривиальный способ самоубийства.
* * *
"Это будет не просто", — отчего-то сразу решил ректор, разглядывая виновников торжества, которому ему лично пришлось посвятить всю вторую часть вчерашнего дня.
На эту мысль его натолкнули сразу несколько факторов. Во-первых, Долгорукая и Приимков держались довольно спокойно, а вовсе не как люди, совершившие нечто противозаконное, или, еще хуже, бесчестное. Кстати, кое-какое право они на это имели: Свиридов отказался подавать официальную жалобу, равно как и не поступило претензий ни от одного из причастных Родов. Во-вторых, к расследованию подключилась Канцелярия, почему-то очень заинтересовавшаяся данным случаем (они свой интерес не афишировали, "скрываясь" за корочками городской полиции, но старый генерал канцелярских печенкой чувствовал). И, в-третьих, на памяти ректора еще никто из студентов и, уж тем более, абитуриентов, не позволял себе являться в его кабинет с огромной клетчатой сумкой, которая сейчас мирно покоилась у ног ставшего по команде "Вольно!" прямо напротив него Приимкова. Кстати, представительница Долгоруких, тоже копировала стойку и манеру поведения своего подельника.
— "Прелесссссстно!", — прошипел про себя Михаил Васильевич.
— Вы понимаете всю серьезность происходящего? — Негромко спросил он.
Долгорукая в лице не изменилась. Ответил на вопрос Алексей:
— А что именно произошло, позвольте уточнить?
Голос спокоен. Никакой нервозности. Парень действительно просто поинтересовался.
Показалось, или негромко хмыкнул за спиной своего начальника Ловчий?
— Вы видели повреждения в коридоре? — Поинтересовался негромко Пожарский.
Парень даже позволил себе пожать плечами.
— Видел, — ответил он ровно. — Да, мне жаль, что университет не может себе позволить себе нормальной защиты учебных и жилых помещений при негласной политике поощрения конфликтов как средства ускоренного развития одаренных.
Следующий хмык Минина уже не показался никому. Он действительно был явным.
— Я сразу же предложил Петру Афанасьевичу Кирову, — ни на миг не сбился Приимков. — Обозначить сумму ущерба для дальнейшей ее компенсации Родом.
Ректор поморщился. Почти явно. Вот еще чего не хватало. Лучшего способа заявить, что он не справляется даже с абитуриентами, и выдумать сложно.
— Естественно, об этом речи не идет. — Поднял он руку. — Но Кровь?..
— Указанный вами аспект является наказуемым только в случае применения к человеку, — отбрил… Алексей же (удивительно, но, кажется, он сейчас говорит от имени обоих Родов). — В данном случае этого не произошло.
— Александр Сергеевич Свиридов только сегодня утром выписан из медсекции. — Как бы о чем-то незначительном сообщил Михаил Васильевич.
— Он уже выдвинул обвинения? — Приподнял брови Алексей в деланном удивлении.
Нет, он отказался от обвинений. В первую очередь потому, что прекрасно понимал, чем вызван ответный удар. Тем более, никаких серьезных последствий для его здоровья так и не случилось. А уж с учетом того, что Артем Ростов увеличил размер "премии" до оплаты ВСЕГО курса обучения, то его и вовсе можно было счесть счастливчиком. Особенно при наличии условия, что если он таки сможет перейти на бюджет по результатам первого курса, то сумма оставалось ему и выплачивалась в виде ежемесячной стипендии вплоть до момента окончания учебы. Теперь можно было не сомневаться, что Свиридов зубами будет выгрызать себе место на бюджете.
Ректор развел руками. Нет, мол, не выдвинул.
— Что же касается Крови, то данный аспект к человеку не применялся. Сила аспекта использовалась исключительно для построения ритуальной печати как связующая основа для Огня и Воздуха. Вы знаете, что коэффициент Крови в печатях — не менее пятидесяти процентов.
— Это по какому аспекту? — Влез вперед собственного начальника Минин. — Что-то я не припомню "чистых" узоров на Крови.
— По любому. — Спокойно ответил парень, заставив Ловчего понятливо, хоть и слегка удивленно, кивнуть. — Он заменяет любой аспект с эффективностью не менее чем в пятьдесят процентов.
Теперь хозяину кабинета стало ясно, как именно этой парочке удалось за столь короткий срок закончить с начертанием ритуала. Да, они все равно сработали невероятно быстро, но теперь это хотя бы не выглядело чем-то невероятным.
Ректор выдохнул. По всему выходило, что Война пока откладывается, равно как и казнь кое-кого из здесь присутствующих. Это радовало и дарило надежду на светлое будущее.
— Прекрасно… Тогда последний вопрос, Алексей Игоревич, — уже куда мягче произнес Пожарский. — Ммм… Понимаю, что это немного бестактно, но я бы хотел спросить…
Убедившись, что ректор фразу заканчивать не собирается, Приимков сделал это за него:
— … Что в моей сумке?
— Именно. — Согласно кивнул хозяин кабинета. — Не сочтите за неуважение, но не каждый день увидишь в моем кабинете нечто подобное. Удовлетворите любопытство старика?
Перед тем как ответить, Алексей переглянулся со своей подельницей. На губах обоих расцвели легкие улыбки, которые явно подсказали ректору, да и его заму тоже, что сюрпризы еще не закончились на этот день.
Девушка едва заметно взмахнула ресничками, словно бы подбадривая своего спутника. Тот решительно кивнул в ответ, переведя взгляд на так и стоявший у его правой ноги. Тяжелым он не выглядел, но любопытство ректора явно вызывал. Впрочем, его все равно пришлось бы открыть, так почему бы и не сейчас?
— Конечно, Михаил Васильевич.
