– У пиратов свой король? Бред какой-то, – впервые за длинный монолог Эстариола голос подал Куджо.
– Если нету, значит я буду первым! – хвастал мальчик. – В общем я спас тебя от Хагена, так что ты мне теперь должен. Глаз за глаз, так сказать. Хорошая рубашка у тебя. Отдашь её и нож и будем квиты.
– Я бы и сам ушёл, ничего ты не сделал, – парировал оборотень.
– Ты попал под гипноз Хагена и оцепенел! Я тебя спас! – утверждал Эстариол.
Куджо изогнул бровь, всем своим видом показывая, что не пойдёт на поводу мальчика.
– Кицунэ-Молния нас рассудит, – посулил Эстариол. – Я бы поболтал ещё, но у меня дела.
– Не буду задерживать, – сухо ответил оборотень, которого новый знакомый начал раздражать.
– Ты даже не спросишь, какие дела, – придавая себе важный вид, задирая нос и складывая руки на груди, поинтересовался мальчик.
– У меня у самого дела, – передразнил его Куджо.
– Ладно, погоди, – Эстариол подбежал к удаляющемуся мальчику и приобнял его, продолжая болтать. – В одиночку на улице прожить тяжело, уж я-то знаю. Поверь моему опыту, я волынкаюсь на подачки не первый год. Я ж к тебе по дружбански, с раскрытой душой. Научу тебя выживать, вместе будет проще.
Реми злила манера Эстариола выставлять себя всезнайкой, его раздражал весь образ мальчика. Сперва, оборотень посчитал его похожим на Сима – серебристые волосы сыграли не последнюю роль – слабый, нищий, одинокий, но на деле они оказались полными противоположностями. Жалости мальчик не вызывал, он то притворялся дураком – может не притворялся, то строил из себя главного, самого сильного, умного и умелого. Реми решил не спорить на этот счёт, а пользоваться человеком.
Поскольку Эстариол спал где придётся, чаще всего в доках, под стеной кабака, на лестнице маяка, под кадками с цветами на балконах, в заброшенных кладовых и даже пару раз в мусорных ящиках, поселились они у Куджо, в заброшенном после пожара доме, где спустя несколько оборотов продолжало вонять дымом и копотью. Вскоре ребята вопреки разным характерам научились сотрудничать и вместе добывать деньги на еду. Хитроумный план Реми исполнился немного иначе, чем воображал мальчик: Эстариол воровал плохо, обучать его оказалось делом непростым, и запоминающаяся, яркая внешность играла с ним злую шутку. Два раза ребята едва удрали от стражи, после того, как разноглазого бродяжку ловили за руку на краже кошелька.
Помня поговорку «третий раз – алмаз», Куджо решил не рисковать, в тюрьму одинаково не хотелось обоим. Тогда оборотень предложил обойтись без нарушений закона и собирать со зрителей добровольные пожертвования. Пока Куджо показывал фокусы, Эстариол работал зазывалой, привлекал внимание, расхваливал таланты друга и тряс пустой шапкой перед зрителями, намекая о плате за просмотр.
Язык у мальчика был подвешен, весёлый беспризорник сиял улыбкой, сочинял на ходу небылицы, рифмовал и выделывался, как только умел. С его помощью ребятам удалось заработать на еду и дешёвую одежду Эстариолу. Однако мальчик не сдавался, периодически пропадал, по его словам, в поисках своего призвания и лучшей жизни. Куджо пользовался отлучками приятеля и ходил по городу, также пытаясь придумать новые трюки и способы заработка. Фокусы быстро приедались людям, зрители требовали всё новых чудес и зрелищ. Дед из цирка знал это и потому старался привнести в номер метателя что-то необычное.
После представления на площади устроенного культистом Хагеном, Реми стал предельно осторожен. Обретаясь по разным подворотням, прячась от пернатых и фанатиков, имеющих власти в этом городе не меньше, чем официальная стража, назначенная Поднебесным Правителем, оборотень наткнулся на жуликов и шулеров, обыгрывающих простых граждан. Обирать людей в играх – эта простая идея не приходила в голову мальчика.
Понаблюдав за махинациями профессионалов, оборотень вспомнил поучения Натори о хитрости подобных игр: быстротой движений, подмене камушка, манипуляции чужим азартом. Имея в собственном распоряжении исключительные способности по части ловких пальцев, Куджо принялся дурить людей и разводить их на деньги.
Начал оборотень с простой, как казалось всем участникам и наблюдателям, игры в скорлупки. Он ловко вертел стаканчики, незаметно пряча камушек в рукаве, когда это было нужно. Не хватало лишь зазывалы, Эстариола, который куда-то пропал. Куджо всерьёз подозревал стражу, которой мог попасться разноглазый дурень, выпендривающийся по поводу и без.
Через несколько дней Эстариол вернулся недовольный и расстроенный.
– Где ты пропадал? Если решил свинтить, предупреждать надо, – высказался Куджо, недовольный отсутствием приятеля.
– Я устраиваю свою жизнь, какие-то проблемы? – выпятив нижнюю губу и слегка согнувшись, придавая себе вид дворового хулигана, грубо выдал Эстариол. – Не вечно же мне быть зазывалой.
– Ну и? Устроил? – сухо поинтересовался оборотень, наперёд зная, что нет.
– Почти. Этот сраный ломбардец вышвырнул меня из подмастерьев. Да я сам бы ушёл, – тут же поправился Эстариол и задрал нос. – Начал втирать мне дичь с какими-то идиотскими знаками. Надо, видите ли, понимать, чо означают все эти кривые черви и перевёрнутые табуретки, и складывать их, – размахивая руками рассказал он.
– Цифры? – неуверенно переспросил Куджо.
– Да! Чёртовы цифры! Вот скажи мне, зачем два рисовать крюком, а семь серпом? – продолжая строить недовольные рожи, жаловался мальчик. – Вот один – одна палочка. Так пусть два будет две палочки, а шесть – шесть палочек! Зачем все эти непонятные загогулины?
– И что же десять тоже писать десятью палочками? Ты идиот что ли? А двадцать? А пятьдесят? В глазах зарябит от этих палок! – парировал Куджо, который не спорил с мастером в гильдии воров, когда его учили считать.
– Ну я не знаю, можно чёта придумать, – поковыряв в носу, выдал собеседник. – Типа десять – это крестик, а допустим пять галочка.
– Даже четыре палочки уже много, – подытожил оборотень, поражаясь наплевательскому поведению Эстариола.
– Можно придумать типа слева пишешь палочку, значит вычитаешь её от крестика или галочки, а справа прибавляешь. Или слева количество крестиков и галочек, – развёл руками мальчик.
– Всё равно учить знаки, просто крестики и галочки, а здесь на каждую цифру своё обозначение. Коротко и ясно. И как ты этой ерундой запишешь триста двадцать восемь яблок, к примеру? – решил подловить приятеля оборотень.
– Сотни нечестно! – насупился Эстариол. – А чё я говорил, крестик это чё? А галка это чё? – Он начал было в пыли на полу пытаться изобразить цифру палочками, но запутался в обозначениях.
– Птица, болван. Ты что считать и читать не умеешь? Ты в школу ходил? – поражаясь тупости мальчика, продолжал задаваться вопросами Куджо.
Эстариол ногой стёр свои потуги с пола и, развалившись на койке, думая, что выглядит неотразимо, принялся рассказывать:
– Я пошёл, но когда там заставили зубрить бестолковые значки, я свалил. Ты хоть в курсе сколько их там? А ещё какие-то сопли и козявки, которые не читаются. Так зачем они нужны?! Всё это бестолковщина! Да ты сам-то учился в школе? – передразнил мальчик своего приятеля.
