– Гален жив, – остановившись, уверенно сказала Дебра. – Не смей говорить, что его нет. Не смей, плутовка! Лучше внимательнее следи за гостями. Этот мальчишка чуть потолок не обвалил!
Она резко отдернула руку дочери, гордо выпрямилась и медленно пошла обратно к себе в комнату.
– Зовут кого попало в дом, – бубнила она. – При Галене такого не было. Бедный мой мальчик. Хорошо, что он этого не видит.
Плечи Юргена опустились, словно он выбросил с себя тяжкий груз. Но ноги предательски не двигались. Несомненно, он хочет покончить с этой неловкой ситуацией так же быстро, как и Лиана. Но сейчас…не найти лучше времени, чтобы разузнать хоть что-нибудь о Галене.
– Простите, но кто такой Гален? – набравшись сил, спросил Юрген.
– Это мой брат, – вздохнула Лиана.
– Похоже, он не особо жаловал гостей, – с иронией заметил Юрген. Внутри у него все сжалось. Приходилось блефовать, подделывать эмоции, чтобы вытянуть нужные сведения.
– Он относился с уважением только к «моховцам», – неохотно протянула Лиана. – Людей с других улиц не переносил, считал их высокомерными.
– А вы как считаете? – осторожно спросил Юрген.
– Я всегда уважала его выбор, хоть и не была с ним согласна.
– Почему не были?
Лиана насторожилось. Слишком много вопросов задавал Юрген.
– На это были особые семейные причины, – коротко заключила она. – Пойдемте на кухню. Вебер и Агнес уже закончили с услангом.
Юрген послушно вышел из комнаты. Шаг был сделан. Дверь закрылась. И вот она пропасть: узкий коридор, заканчивающийся твердым щелчком по сознанию. Он все испортил. Ему следовало задавать вопросы более тонко. Еще и эта старая женщина со своим мертвым лесом…Юрген перевел дыхание, стараясь успокоиться. Чем он вообще думал? Как ему пришло в голову прийти в дом Мейденов? Нужно разузнать хотя бы про лутрисы.
Столовая была маленькая и довольно тесная. В середине стоял деревянный стол, занимая большую часть площади, способный уместить человек десять. Юргена посадили возле Агнес, прямо на край стола. Вебер и Лиана сели в торце.
На противоположенной от Юргена стене висели портреты, наполненные маной каждого из членов семьи. Посередине располагалась Дебра, слева от нее Гален Мейден, справа Вебер, за ним Лиана, Агнес и ее брат. Вся стена представляла собой нечто вроде семейного древа. За спиной Юргена стоял огромный буфет, покрытый толстым слоем льда. Похоже, продукты у этой семейки портились очень редко. Вебер стукнул кулаком по дверце (она упала с треском наземь), достал замороженные фрукты химы и положил их на стол рядом с разделанным услангом.
– Приятного всем аппетита, – сказал он, садясь за стол.
– Приятного, – подхватили остальные.
Вебер окинул маной присутствующих, пытаясь определить, где находится Юрген.
– Никогда не встречал людей с невидимой маной, – сказал он, потирая глаза. – Какого это, обладать такой?
Юрген оглянулся по сторонам. Все были заняты едой, кроме Вебера.
– Я не знаю, если честно, – тихо сказал он. – У меня никогда не было…другой маны.
– А еще он не привязан к источнику! – весело крикнула Агнес.
– Тише, – наказала ей Лиана. – Сколько я раз говорила, за столом так не принято.
– Тоже мне, – цокнул брат Агнес. – Если вы не знали, то животные – за исключением домашних – тоже не привязаны к источнику. А ведь что-то питает их маной.
– Как и растения, – добавил Вебер. – Но ведь известно, что людей за пределами деревни не существует.
Юрген едва заметно ухмыльнулся. Стоит ли ему говорить об Альте? Наверное, лучше будет просто промолчать, вряд ли его поймут.
– Агнес говорила, что вы хорошо разбираетесь в растениях, – Юрген обратился к Веберу.
– Да, папа лучший в своем деле! – радостно сказала Агнес.
– На своей улице, – скромно добавил Вебер.
– Тогда может быть вы что-нибудь знаете о лутрисах? – спросил Юрген.
Мана в столовой на секунду замерла. Лиана оторвалась от еды, брат Агнес подозрительно взглянул на Юргена. По лицу Вебера пробежала едва заметная улыбка.
– Это очень редкие растения, которые растут на границе Майской и Моховой улиц. Признаться, я несколько удивлен, что вы осведомлены о них. Свитки очень хорошо охраняются в библиотеке. В свое время я потратил очень много сил на их изучение.
– А почему они под запретом в деревне?
Вебер на секунду замолчал.
– Любопытный мальчик, – заметила Лиана. – Что неудивительно, ведь он совсем недавно прибыл в деревню.
– По молодости я тоже питал слабость ко всему опасному, – Вебер улыбнулся Лиане, вспоминая их первую встречу. – Каких только чудес не повидал. Встретил, например, свою жену.
Все засмеялись.
– Дело в том, что я работаю на Ральфа, – объяснил Юрген. – Ему нужны лутрисы для экспериментов.
– Ах, старик Ральф, – задумчиво протянул Вебер. – Конечно, он не специализируется на растениях. Он больше занят изучением редких животных.
Вебер выпрямился, готовясь поведать об ужасных растениях. Конечно, обстановка была не самой подходящей, но тема требовала скорейшего закрытия.
– Лутрисы не растут отдельно друг от друга, – с энтузиазмом начал он. – Все они связаны единой маной. Если задеть один стебель, то остальные тут же отреагируют на это. Внешний вид у растений достаточно специфичный. Вы можете представить открытую челюсть линги размером с четверть нашей улицы? Это и будет скоплением лутрисов. А запрещены они по одной простой причине: источник никому и никогда не определял их для добычи.
– Потому что никто с ними не справится? – предположил Юрген.
– Верно.
– Это странно, – задумался Юрген. – Ральф дал мне свитки с немного другим описанием лутрисов. Они только с одной стороны имеют зубья, с другой же покрыты мягкими ворсинками.
– Это двойственность, присущая только лутрисам, – согласился Вебер. – Дело в том, что они растут на границе двух улиц. Острые зубья у них от Моховой, а мягкая шерсть от Майской. Я в течение нескольких лет изучал, каким образом мана влияет на строение живых организмов. И могу вам с уверенностью сказать, что окружение влияет на ману, как и наследственность.
– Как мне добыть эти растения, если они никого не подпускают к себе? – озадачился Юрген.
– Я думаю, это возможно для юноши, чью ману они не чувствуют. Во всяком случае, получится добраться до самых хрупких ростков, чья эмаль не окрепла. Главное не прикасаться к ворсинкам, так как они очень чувствительны.
– Но если я сорву один из них…пусть даже самый безобидный, как мне потом выбраться, чтобы меня не убили остальные?
Вебер задумался.
