– Даже в этом вы ошиблись, – Вика иронично усмехнулась. – На сегодняшний вечер у меня в работе три дела. А что, это имеет какое-то отношение к ромашкам?
– Самое непосредственное, – уверенно отозвался Распашной. – Понятно, вы, следователи, с высот своего положения можете об этом не подозревать, но у нас, простых оперативных сотрудников полиции тоже по несколько дел в работе одновременно. И уверяю вас, три, это совсем небольшая цифра. Я бы сказал, малюсенькая. Так вот, работая по нескольким делам, оперативный сотрудник, как правило, взаимодействует одновременно с несколькими следователями, ну а я как сотрудник главного управления уголовного розыска чаще всего контактирую со следователями главного следственного управления. Ну как, ход мысли улавливаете?
Вика еще не успела и рта открыть, чтобы ответить, как Гена выпустил заключительный залп:
– Вы, Виктория Сергеевна, не единственный следователь в этом здании, с которым я могу договариваться о встрече. Но все равно, я искренне рад вас видеть.
– Извините, – пробормотала Крылова. – И как ваша встреча, прошла успешно?
– Более чем, – утвердительно кивнул оперативник, – но раз мы с вами здесь так нечаянно пересеклись, могу и с вами кое-какой информацией поделиться.
– Сейчас? – Вика непроизвольно взглянула на часы.
– Понимаю, – растягивая гласные, промурлыкал оперативник, – у столь прекрасной девушки должны быть не менее прекрасные планы на вечер.
– Вы даже не представляете себе, насколько прекрасные, – в тон ему отозвалась Крылова, убирая телефон обратно в сумку.
– Уверяю, провести вечер в моей компании может быть не менее увлекательно, а скорее всего, – Гена выпятил грудь вперед и подбоченился, – даже более. У меня у приятеля есть катер. Можем по Москве-реке погонять. Возьмем шампанского, малость почилим* (* – сноска Чилить – сленг. отдыхать, расслабляться). Погода позволяет.
– То есть мы этим прямо на катере заниматься будем? – Вика удивленно уставилась на оперативника.
– Можно и на катере, – от неожиданности Распашной немного смутился. – А «этим», это чем именно?
– А это именно то, чем мы с вами должны заниматься, – холодно отозвалась Крылова, – выслушивать отчет о проделанной вами за день оперативной работе.
– Ах, вот как, отчет, – Гена разочарованно вздохнул, – думаю, с этим мы и на берегу можем управиться. Оно ведь всегда приятнее, когда под ногами ничего не качается.
– Если можно, короче, – уверенным тоном перебила его Крылова, – вы же помните, у меня еще планы на вечер.
– Тогда совсем коротко, – кивнул оперативник. – С родителями пообщался. Они, как родителям и положено, ничего не знают. В институте был. Здание, надо сказать, такое интересное, с атриумом…
– Короче, – настойчиво повторила Вика.
– Поговорил с группой Апраксина. Из двадцати одного человека на месте было восемнадцать. Контакты отсутствующих взял, так что ближайшее время и с ними пообщаюсь. Те, кто были, особо путного ничего сказать не могли. В целом этот парень, Апраксин, был не очень общительный. Не то что, нелюдимый, просто немного сам по себе. Да и работал он постоянно, так что ему не до тусовок было. Лекции кончились, он и поскакал. Отношения со всеми поддерживал довольно ровные. Правда, несколько человек сказали, что на первом курсе у него был довольно серьезный конфликт как раз с одним из отсутствующих. Даже до рукопашной дошло, и победа досталась Апраксину. Не нокаутом, но, скажем так, за явным преимуществом.
– И что, конфликт был настолько серьезным, что спустя год из-за него могли убить?
– Вы же сами понимаете, серьезно-несерьезно, у каждого своё представление. Здесь вопрос скорее персональной гордыни, ну и злопамятности. Как-никак с того переполоха уже год прошел. Я узнавал, изначально причина была довольно ерундовая, один малость нахамил, другой ответил.
– Я так понимаю, Апраксин был именно «другим».
– Да, зачинщик не он. Инициатором всего представления был некто Бородин Юрий Всеволодович. Этот же Юрий Всеволодович и огреб по фейсу несколько раз, пока их остальные не растащили. Народу, между прочим, присутствовало много, целая группа. Они прямо в аудитории хвостами зацепились. Да, в придачу ко всему, у этого Бородина папа солидная фигура в правительстве. Так что мальчик еще тот мажор.
– Вроде вас? – уточнила Крылова.
– Вроде, – не стал спорить Распашной, – только у него папа выше моего подпрыгнул.
– Я поняла. Зацепился за тучку и плавает теперь на ней, плавает…
– Вокруг солнышка, – с улыбкой подхватил Гена. – Видите, Виктория Сергеевна, какое у нас с вами взаимопонимание сложилось. С полуслова. Это ли не верный знак, что пора нам перейти на «ты» в общении.
– Нет, Геннадий, – разочаровала его Крылова, – не умеете вы правильно знаки истолковывать.
– Да? – оперативник разочарованно почесал затылок. – Но ведь какой-то знак все же был?
– Это был знак о том, что, если вам нечего мне больше сообщить, то я с вами прощаюсь. Не затягивайте беседу с Бородиным, да и еще двоих, кого сегодня не было, тоже опросите. Как управитесь, милости прошу ко мне, только предварительно прихватите с собой коллег. Надеюсь, им тоже будет, чем со мной поделиться.
– Ну да, с друзьями оно завсегда веселее, – пробурчал Распашной и, махнув на прощание рукой, направился к своему внедорожнику. – Что мне снег, что мне зной, что мне дождик проливной, когда мои друзья со мной, – через мгновение донеслось до Крыловой.* (*сноска – Геннадий напевает строчки из песни «Когда мои друзья со мной», стихи М. Танич, музыка В. Шаинский)
Садясь в машину, Вика улыбнулась. Сквозь показную веселость в голосе оперативника явно слышалась плохо скрываемая досада.
Час спустя, открыв дверь ключом, Вика вошла в квартиру и прислушалась к доносившемуся из гостиной негромкому бормотанию телевизора. Судя по голосу комментатора, боксерский поединок был в самом разгаре, и ни одна из сторон пока не собиралась сдавать свои позиции.
– Я дома, – оповестила Крылова о своем приходе.
– Радостное событие, – из гостиной послышалось угрюмое ворчание, – быть может, меня наконец кто-нибудь покормит.
В дверном проеме показалась массивная опирающаяся на костыли фигура.
– Привет, – подойдя к мужу, Вика наклонилась и поцеловала его в подставленные губы. – Как у тебя день прошел?
– Мимо! Как он еще у меня пройти может? – недовольно поморщился Мясоедов и двинулся в сторону кухни. – Что у нас сегодня в плане ужина?
– А ты картошку почистил? – уточнила, уже предвидя ответ, Крылова.
– Нет, времени не было.
– Времени? – растерянно переспросила она.
– Времени, – Жора повернул голову и бросил на нее недовольный взгляд. – Если честно, настроения тоже не было. Еще больше, чем времени.
