Тело убитого… Крылова подумала о том, что ее мозг автоматически классифицировал все произошедшее как убийство, хотя полного объема нужной информации пока не имел. Да, тело. Да, затянутая на шее петля. Да, свисающий с узловатой ветки кусок веревки. Все. Больше ей ничего не известно. Хотя разве нужно что-то еще? Разве можно предположить, что тот, кто еще вчера так радовался жизни, так спешил ею насладиться, вдруг сам сунет голову в петлю, а затем оттолкнет ногой грязный, треснувший с одного бока пластмассовый ящик?
– Здравствуйте, – Вика подошла к следователю, уже немолодому мужчине с глубокими залысинами склонившемуся над протоколом осмотра, лежащим на капоте полицейского «Форда».
– Надо же, главное управление, – взглянув на удостоверение, мужчина поправил сползшие на самый кончик носа очки, – хотя, если честно, я так и подумал, что дело у нас не останется.
– Почему? – машинально уточнила Крылова.
Следователь кивнул на лежащие тут же на капоте документы.
– Оперативник министерского главка. Не так часто такие вешаются.
– А он повесился? – вновь быстро спросила Вика.
– Это уж вам решать, – мужчина едва заметно усмехнулся, – у меня оснований делать выводы о насильственной смерти пока не имеется. Пока, при первом приближении, картинка выглядит так, что парень изрядно выпил, во всяком случае, пустую бутылку виски мы уже обнаружили, затем поджег своё авто, ну а после этого сунул голову в петлю. Впрочем, – он вновь усмехнулся, на этот раз более отчетливо, – вон медэксперт, можете с нею пообщаться. Хотя, вы ведь наверняка своего привезли. Он сам вам все и скажет.
– Извините, я вам сразу не сказала, – решила наконец признаться Крылова, – я не забираю это дело. Я с ним, – она заставила себя взглянуть на тело молодого оперативника, – мы вместе работали.
– Вот оно как, – голос мужчины изменился, из него исчез оттенок демонстративной пренебрежительности, изо всех сил демонстрируемой следователем районного управления к своей более молодой, но успешной в карьерном росте коллеге, – приехали взглянуть на товарища. Ну глядите, только ничего не трогайте и под ноги не лезьте. В общем, порядок знаете.
– Знаю, – кивнула Вика. – Но с экспертом я могу пообщаться?
Мужчина взглянул на нее с явным сомнением, затем, немного поколебавшись, махнул рукой и обернулся.
– Ольга Дмитриевна, – зычно крикнул он, обращаясь к сидевшей на раскладном стуле женщине необычайно хрупкого телосложения, – можно вас пригласить на пару слов, нужна ваша консультация.
Повернувшись к Вике, мужчина вдруг подмигнул ей и прошептал:
– Суровая женщина. Очень суровая. Но дело знает.
– Ну? – сухо бросила Ольга Дмитриевна, явно настроенная подтвердить данную ей только что характеристику.
– Вот у нас девушка из главного следственного управления, – мужчина плавно взмахнул рукой, указывая на Крылову.
– Ну, и? – чуть более многословно отреагировала медэксперт.
– Девушка работала вместе с убитым, – произнес следователь и замолчал, очевидно, полагая, что сказанного более чем достаточно. Судя по всему, Ольга Дмитриевна придерживалась другого мнения.
– И что? – она явно экономила слова, приберегая их для какого-то важного, никому пока неизвестного момента того отрезка ее жизни, который пока не начался.
– И то, – не выдержал мужчина, – Ольга, хорош из себя мегеру строить. Озвучь девушке предварительные выводы.
– Предварительные? – медэксперт колко взглянула на Вику. – Детский сад какой-то. Ну ладно, девочка, но ты Юра. Скажи, ты тоже считаешь, что вскрытие мы делаем потому, что нам нравится покойников мучить?
– Нет, Ольга Дмитриевна, – вздохнул следователь, – мучить вам нравится живых людей. Роль вскрытия в частности и медицинской экспертизы в целом здесь никто принижать и не думает. Но можно повторить то, что я четверть часа назад уже и так слышал? Как вы говорите, девочка, хочет услышать экспертное суждение из уст профессионала, коим вы, несомненно, являетесь.
– Как ты завернул, Юра, – женщина иронично усмехнулась, – особенно про живых людей мне понравилось. Ну хорошо. Предварительно можно озвучит только то, что смерть наступила, скорее всего, именно от странгуляционной асфиксии. С момента смерти прошло не менее десяти часов. Быть может, одиннадцать. Все. Окончательное заключение дам после вскрытия. Только, если я правильно понимаю, – Ольга Дмитриевна наградила Крылову еще одним колким взглядом, – если вы с этим мальчиком вместе работали, то вести это дело вам никто не даст. Так что заключение, если захотите с ним ознакомиться, будете выпрашивать уже не у меня, а у следователя, которому оно достанется.
– А вот, похоже, и он, – произнес мужчина, – причем с группой поддержки.
Вика взглянула в ту сторону, куда указал рукой районный следователь. По проселочной дороге медленно, валко покачиваясь на ухабах, двигался кортеж сразу из трех одинаковых микроавтобусов, позади которых поблескивал отполированным кузовом угловатый Шевроле «Тахо». В конце концов водителю внедорожника надоело плестись вслед за минивэнами, чей низкий дорожный просвет не позволял развить на проселке приличную скорость. Съехав с дороги, он прибавил газу, и мощный автомобиль рванул вперед прямо по полю.
– Скажите, – Вика торопливо обернулась к эксперту, надеясь получить еще хоть какую-то информацию до того, как черный внедорожник преодолеет остающиеся ему пятьсот метров, – он… он сам это сделал?
– Вопросы надо четче формулировать, – укоризненно покачав головой, Ольга Дмитриевна достала из кармана сигареты. – Могу сказать, что признаков борьбы на теле не обнаружено, во всяком случае, внешних. Странгуляционная борозда прижизненная, в этом нет никаких сомнений. Так что, – она развела руками, в одной из которых держала тонкую белую сигарету, а в другой стальную зипповскую зажигалку, – выводы можете делать сами.
Две руки плавно двинулись навстречу друг другу. Сойдясь возле рта медэксперта, они на мгновение замерли, затем из зажигалки вырвался маленький язычок пламени. Еще несколько секунд спустя Ольга Дмитриевна с наслаждением выпустила изо рта струю белесого дыма.
– Хороший сегодня день, теплый, – констатировала она, зажмуриваясь и подставляя лицо солнечным лучам.
Вика вздохнула. День действительно обещал быть необыкновенно теплым, так что возразить ей было нечего.
Возражения нашлись у владельца «Тахо», и он, едва успев выбраться из своего угловатого мастодонта, тут же поспешил ими поделиться.
– Крылова? Тебя каким ветром в эти края занесло? Да еще и всю гоп-компанию с собой приволокла.
Вышедший из внедорожника мужчина на мгновение повернул красивое загорелое лицо к стоящим в нескольких метрах оперативникам. Был ли обращен на них его взгляд, понять не представлялось возможным, так как глаза прибывшего скрывались за зеркальными стеклами очков-авиаторов. Пижон, мысленно выставила ему оценку Крылова, успевшая все же отметить, что очки идеально подходят к резким чертам лица мужчины и его четко очерченному, с небольшой ложбинкой посредине, подбородку. На самом деле идеальными была не только пара лицо и очки, идеальными в мужчине выглядело все. Стройная широкоплечая фигура, узкую талию которой подчеркивал явно сшитый на заказ черный костюм, а белоснежный ворот рубашки плотно облегал мускулистую загорелую шею. На фоне гигантского внедорожника мужчина был похож на агента американского Федерального бюро расследований, или скорее даже на неожиданного оказавшуюся в подмосковных полях кинозвезду, играющего героического фэбээровца.
