Ведан вспорхнул, пролетел половину гридницы и приземлился рядом с Хедором и затем промолвил, взмахнув иссиня-чёрными крыльями:
– Помни, юный наследник Митрапирна, – как ворон понял, что Хедор – сын Митрапирна неизвестно, но известно, что он знал очень многое, и почти ничто не ускользало от его мудрого взора, – беспечность может обратиться в лень. Так что, коли ты не умеешь ею пользоваться по назначению, не будь беспечен. Это моё первое наставление. А вот второе: ложь – мерзость для уст честного и благородного человека, так что не ври никому, только лишь врагу и то, если нет другого выхода. И, наконец, третье, самое главное наставление: часто перед гибелью человек испытывает гордыню, которая и приводит к смерти. Опасайся её – она тлетворна. Кар-р-р-р! Кар-р-р-р!
И ворон подлетел к Белениру, который всё это время стоял в стороне и слушал каждое его слово. Присев к витязю на плечо, он прокаркал:
– А ты помни, что переносит дух все немощи плоти, он только и может их победить. Теперь же мне пора лететь, до свидания, великомогучие богатыри и доброславные князья, деды Земнородные, славный Волнозор и селяне отважные! – и ворон, вспорхнув с плеча Беленира, вылетел в окно.
Между тем Стрезибор поднялся на ноги и под хохот князей уселся на стул.
– Раз и сыны Земнородные на стороне Беленира, то бояться нечего, – молвил Аревлас. – И без наших дружин может справиться витязь. Мы же будем удерживать Ущелье Белого Камня на случай неудачи Беленира и его соратников. Все равно войска против змея в открытом поле не сильны. Также я советую простому народу уходить на север через ущелье, чтобы не играть с судьбой. Мы прикроем отход людей и защитим их!
– Слушайте меня! – заявила, встав с престола княгиня, жена Митрапирна, и смех прекратился. – Будьте все благословенны в своих начинаниях. И таковы будут мои повеления: пусть Брисинор ведёт народ, собравшийся здесь, на север, собирая по пути женщин и детей, дедов и молодцев. Мы не можем быть уверены, что победим Идогурна, потому народ надо спасти, – голос княгини дрожал и готов был сорваться. – А все остальные могут быть свободны, я здесь никого не держу, и никто никого не принуждает биться со змием. Вече окончено! – и она, кашлянув, присела, опустив влажные очи.
Глава 17. Жаркий день
Вече вскоре разошлось. В гриднице остались небольшая дружина Стрезибора числом в пятьдесят бравых воинов и сам Стрезибор. Также Аревлас и Вадир оставили под начальство Стрезибора по десятку своих воинов. Самому Стрезибору они велели написать распоряжение в свое княжество собрать воинов и отправить их в Ущелье Белого Камня.
Брисинор повёл селян: стариков, детей и женщин на север. Такое задание пришлось ему не по душе, но он понимал, что оно не менее важно и опасно, чем даже бой со змием. Длинной нестройной вереницей растянулся люд честной и потянулся к северу, шествуя меж ложбин приютных и высоких холмов. Замыкали вереницу Аревлас с Вадиром и их воины. Пройдя полверсты Брисинор обернулся и взглянул на чертог: на балконе стояли его друзья и соратники. Витязь с кручиною подумал о том, что это может последний раз, когда он их видит, и продолжил путь.
А Беленир, Всесвятлир и Волнозор вправду стояли на балконе, который выходил на север. Как раз под ним располагались двери задние, тесовые. И ветер свежий овевал лица витязей и крутил по воздуху их длинные волосы. Около входа на балкон стоял Хедор и наряжался в княжеские доспехи. Он уже обкольчужился и опоясался кушаком злачёным с дивными резами.
– Если мы убьём Идогурна, то мы поистине защитим наш народ, нашу родину! – сказал Хедор ободряюще. – Мы – последняя надежда.
– Это звучит хорошо! – воскликнул Всесвятлир. – Мы – последняя надежда. О нас сложат былины, а бахари будут распевать о нас в каждой деревне и в каждом хуторе и даже в иноземье! Так что давайте прикончим этого червяка.
– Да! – закричали все и даже подоспевший Дед-Пасечник.
Пораскинув мыслями, витязи решили идти на бой прямо сейчас, не ожидая пока змей пробудится или приползёт к храмине.
– Застанем его прямо в логове и снесём ему голову! – сказал Беленир. – Правда я очень хочу спать.
– Выспишься в седле, а мы тебя покараулим, чтоб не свалился, – ответил Дед-Пасечник.
– И нас тоже покараулите, – заметил Всесвятлир, указав рукой и на сонного Волнозора.
– Хорошо, – согласился Дед-Пасечник. – Как никак, перед битвой надо выспаться.
Между тем Хедор надел на голову шлем княжий, златоверхий и взял круглый как луна щит, обитый железом. Беленир же сменил свою расшатавшуюся кольчугу на более достойную и увенчал свою голову шишаком среброверхим с крепкой бармицей. Прежний шишак он снял, потому что тот был некрасив, а перед возможной смертью хотелось выглядеть былинным удальцом. Всесвятлир не сменил ничего, потому что в княжьих закромах не нашлось доспехов надёжнее, чем те, что сидели на нём. Он лишь получше наточил свой меч. Волнозор тоже не стал ничего надевать, так как был вооружён весьма добротно.
Беленир, Всесвятлир, Волнозор, Хедор и три деда Земнородных спустились в гридницу. Столы уже стояли на своих местах и за ними сидели воины и дружинники, распивая мёд да брагу. Стрезибор вскочил со стула и спросил их:
– Неужто вы уже собрались идти на змея?
– Нет, в лес по дрова! – рассмеялся Беленир. – Собирайся, иначе опоздаешь и вся слава достанется нам.
Тут Стрезибор кликнул свою дружину и был таков. И тотчас перед ним очутились молодцы добрые, до того мирно сидевшие за столами. Все они были в кольчугах по колено и были подпоясаны знатными кушаками. Было видно, что многие из них бывалые воины, но другие были ещё молоды и вряд ли даже сражались когда-либо. Осмотрев этих воинов, Хедор поглядел на своих дружинников, что спаслись с предыдущей битвы и нынче сидели за столами, и свистнул. Только лишь те гриди могучие услышали свист, тотчас встали и собрались около своего князя.
– Едем! – молвил Хедор, и все воины вышли на улицу, а вслед за ними наши удальцы и деды. В сумятице кто-то помял Всеведу бороду и отдавил правую ногу Мал-стар Дедку. Пасечник же сумел кое-как протиснуться между толпой и пройти вперёд, чтобы не плестись позади.
Перед входом в чертог воины оседлали коней добрых и стали решать, кто поедет первым – Хедор или Стрезибор. Спор мог затянуться, но тут появился Беленир на скакуне богатырском, который возвышался над всеми другими, и сказал:
– Змий – моя забота, и я первым постараюсь решить её и первым её встречу, так что расступитесь и езжайте за мной.
– Это забота всех нас, ибо она обрушилась на всех, а не на тебя одного! – вставил Хедор. – Но ты прав – езжай первым.
Все с этим согласились, даже деды. Кстати, они шли пешком и нисколечко не нуждались в конях, ибо их ноги были очень быстры. Путь вёл всех на юго-восток, но теплее от этого не становилось – морозы наступили уже осенью. Два знамени развевались по ветру, сопровождая витязей в походе – одно с ястребом в зелени, знамя Хедора, другое с белым вепрем – знамя Стрезибора. И куда бы путники ни бросали взгляд, лицезрели не дубравы красивые и не траву-мураву, а столбы дыма, исходившие из спалённых рощ и деревень, лежащих на юге – даже после захода чад этот был виден глазу. И куда бы они не воротили нос, всюду чувствовали не свежесть ночи и не благовония цветов, а запах гари мерзкой. Даже дорога расстилалась перед ними мрачно. По обеим сторонам от неё то и дело появлялись холмы али яры и вырастали унылые деревья да кустарники. Первым ехал Беленир, кивая носом в холку Космача. Почти что бок о бок с ним ехал Всесвятлир, за Всесвятлиром тихо и немногословно следовал Волнозор. За всеми тремя зорко следили деды. Ведь путники спали, и потому Земнородные не спускали с них глаз. Притом все думали, что старцы будут плестись в хвосте из-за того, что у них нет коней, но оказалось, что они на своих двоих куда быстрее, чем даже дружина княжья. И вслед за дедами быстроногими, замыкая цепь, ехали Стрезибор и Хедор вместе со своими знаменосцами.
