–Недумаю. Возможно, ты влюблена вменя. Это пройдёт. Какветрянка. Я тебе чужой человек, нас ничего несвязывает. Состороны кажется, что я жестоко поступил стобой, нопотом ты даже сможешь быть мне благодарной.
–Ты так искусно притворялся! Так искусно, Боже! Акакже… наша близость?
–Ну, дорогая,– Димитрий улыбнулся,– это было приятно нам обоим.
–Но… я заэто тоже должна быть благодарной? Это входило втвой план?
–Мне хотелось этого. Имы прекрасно провели время.
–Провели время? Это так называется?
–Сара, приди всебя! Ты знаешь меня безгоду неделя, я старше тебя, хотел помочь. Сейчас иди навсе четыре стороны, ты свободна! Понимаешь?
–Я незнаю, зачем мнеэто.
–Ну конечно незнаешь! Самое время узнать!
–Боже, Боже,– твердила Сара, неверя своим ушам.– Аты?
–Ая продолжу жить своей жизнью. Завтра лечу вЦюрих, уменя большой контракт намечается. Я выполнил свою задачу. Сара, так было нужно, видимо.
–Кому?
–Я тебя непонимаю!– Димитрий стал выходить изсебя.– Ты хотела всю жизнь быть затворницей вдоме скухаркой? Твой сумасшедший отец всёравно сплавилбы тебя куда-нибудь! Атак подвернулсяя. Очень удачно.
–Нет. Я недумала обудущем особо.
–Ну да. Ты мечтательница! Сними розовый очки!
–Димитрий, мы никогда невстретимся?
–Незнаю. Может, когда-нибудь. Ну неплачь! Былобы из-за чего! Ты совершенно меня непонимаешь! Ненужно было так очаровываться, чтобы разочарование непринесло столько слёз! Сара! Вставай сколен! Нанас смотрят.
Ноона продолжала сидеть наполу, закрыв лицо руками, шептала.
–Всё ложь…Вокруг одна ложь…
Сара невидела, какон ушёл. Только почувствовала. Когда открыла глаза, мельком ухватила лишь кусочек его спины. Когда Димитрий скрылся задверью, Сара зарыдала вовесь голос.
–Боже, Боже, чтоже это происходит?
Кней подошёл священник исел рядом накорточки.
–Что стобой?
–Ничего. Ничего, всё хорошо.
–Может, хочешь поговорить?
–Нет.
–Останешься здесь? Скоро начнётся месса. Мы помолимся отебе. Кактебя зовут?
–Сара.
–Ступай сБогом, Сара. Всё будет хорошо.
Она поднялась имедленно пошла навыход. Яркий солнечный свет резанул глаза. Наплощади шла жизнь своим чередом. Привычная иобыкновенная. Влюблённые пары, голуби, туристы сфотокамерами, мадам, которые выгуливали свои туфли, имесье ссигаретами вруках.
Сара дошла доближайшего кафе иприсела застолик, взяла кофе. Сидела так почти довечера. Какбудто спала, мысли замедлились, дыхание стало более глубоким итяжёлым. Она ждала паническую атаку. Ноеё небыло. Вквартиру решила невозвращаться. Вызвала такси исразу отправилась ваэропорт, документы иденьги были унеё ссобой. Через пару часов она ждала свой вылет вРим. Теперь аэропорт неказался ей таким уж заманчивым иромантичным. Действовала машинально, сидела взале ожидания идержала вруках билет. Объявили рейс. Место было уокна, ноСара закрыла шторку. Рядом села немолодая женщина, улыбнулась ипоздоровалась. Лететь было недолго, поэтому Сара, перечитав адрес квартиры Линды, спрятала документы, вытянула ноги изакрыла глаза. Последние недели её жизни– это сюжет, который она немогла себе даже представить. Всё изменилось водночасье илиготовилось всю её жизнь, чтобы измениться?
–Чай иликофе, напитки?– послышался вежливый голос борт проводницы.
–Ничего,– тихо ответила Сара иснова закрыла глаза.
–Два чая, пожалуйста,– громко сказала её соседка,– ссахаром. Спасибо.
Когда тележка снапитками отъехала, соседка толкнула тихо Сару исказала:
–Возьмите чай, непомешает. Я вижу, что вы очень расстроенная. Чтобы непроисходило, выпейте чай, потому что изменить сейчас вы точно ничего несможете. Тогда зачем так расстраиваться?– она дружелюбно улыбнулась.
Сара взяла горячий стаканчик счаем. Сделала пару глотков. Идействительно, стало лучше.
–Спасибо.
–Меня зовут Бэкки Смит.
–Ая Сара Джаннини. Вы иностранка?
–Почти. Замужем заитальянцем вот уже тридцать лет.– Бэкки улыбнулась.– Аты? Научёбу? Домой?
–Домой.
–Ичто тогда грустишь? Я втвои годы мечтала уехать вИталию иостаться здесь жить. Вот, мечты сбываются. Теперь уменя идети, ивнуки, иживу я вРиме, апару раз вгод летаю вНью-Йорк навестить свою престарелую, нодовольно весёлую маму. Мы, американцы, вообще довольно активные. Долго помереть неможем, бьёт энергия через край,– она расхохоталась навесь салон.
–Да, понимаю.– Саре нехотелось особо разговаривать, носочувствие этой женщины исладкий чай сделали своё дело.– Очень рада завас.
–Ачто заменя радоваться? Я устала какчёрт! Мотаться туда-сюда! Ты пей, пей. Может, поесть хочешь?
–Нет, спасибо. Мы скоро прилетимуже.
–Ая вот неоткажусь.
Иона начала разворачивать свой пахучий сэндвич. Сара отвернулась кокну иоткрыла штору. Пролетали надгорами, совсем скоро уже Рим. Снова вспомнила оДимитрии, обих разговорах, облизости, которая отзывалась вовсём теле, оего шутках иголосе. Ночем ближе она была кРиму, тем слабее отзывались унеё воспоминания. Она закрыла глаза изаснула.
Часть вторая
1
–Ты любишь меня, Димитрий?
–Да. Больше всех наземле ина свете.
Она положила ему голову наколени. Димитрий гладил её темные волосы исмотрел нагоризонт Средиземного моря. Тучи сгущались. Должна была начаться гроза.
–Пойдём, Франческа, пора.
Девушка встала, стряхнула сплатья песок, собрала плед иулыбнулась, протягивая ему руку.
Они поднимались вгору.
–Давай передохнём. Я что-то устала. Это ты унас спортсмен!– она рассмеялась.
–Чуть-чуть осталось! Давай!
–Немогу, подожди!– Она остановилась иприслонилась кдереву. Упала первая капля.
–Сейчас дождь пойдёт! Побежали!– Он схватил её руку идёрнул засобой. Быстро затащил её нахолм, кмашине. Они сели, иполил ливень.
–Я обожаю дождь виюле! Он такой тёплый!
–Только несмей выходить, Франческа!
–Небудь какстарикашка, Димитрий! Ноне пойду, непойду. Я помню, что нужно быть хорошей девочкой.
Франческа приоткрыла окно ивысунула руку, хватая пригоршни воды. Димитрий завёл зажигание, иони тронулись.
Вэтом июле они отдыхали наАмальфитанском побережье, навилле уДаниэля Джаннини. Когда-то Димитрий работал унего юристом, апотом они сдружились несмотря наразницу ввозрасте. УДаниэля были дочь ижена, ноотдыхали они чаще всего поотдельности.
