—Кто уже посмел нажаловаться?— возмущенно фыркнул Женька, кинув недовольный взгляд на отдыхающих на пикнике юристов.
—Ага, так я тебе и рассказала! Не загрызай их. Нормально же работают. Ну косячат иногда. Но ты нас вспомни, когда с Колобком* работали. Тоже же чудили. Все живые люди. Главное вовремя исправить ошибки и желательно без последствий для фирмы.
Женька что-то недовольно проворчал под нос. Пожаловался видимо сам себе и, скорее всего, на меня же саму.
—Кстати! О Колобке. Не поверишь, столкнулся с ним в суде.— захихикал Женька, резко переключившись на другую тему.
О бывшем нашем шефе без иронии и даже яркого сарказма он говорить не мог. Травма, видимо, психологическая. Впрочем, Колобок ее нанес всем, кто с ним поработал хотя бы пару месяцев. (Прим. О специфическом общении Ксюши и ее бывшего шефа Колобка можно почитать в первой книге «ОДНА ДЛЯ ДВОИХ».)
—И ты знаешь, сдулся наш Колобок.— выдал мой друг загадочную фразу, сделав любимую театральную паузу.
—В смысле, «сдулся»?— в моей изобретательной и неспокойной голове сразу же десятки вариантов нарисовались: ушел из профессии… уволился в никуда… заболел чем-то серьезным…— Не тяни давай! Колобок, конечно, скотина редкостная. Но все же живой человек. Что там с ним случилось?
Женька еще громче рассмеялся.
—Ксюха! Разбуянились твои материнские инстинкты. Нашла кого жалеть! Да нормально все с ним. Постройнел просто. Прям и Колобком его уже неудобно называть. И ты знаешь, вроде как молодел даже. Разведал немного у коллег. Бывший Колобочек-то наш — влюбился. Представляешь! Да еще и в барышню намного младше себя. Ну и видимо решил, так сказать, соответствовать. Но говорят, что сволочью он так и остался. Не подобрел вообще.
Я дала Женьке шуточный подзатыльник, на что он ойкнул и беззлобно фыркнул.
—Бестолочь… Я уже тут себе ужасов понапридумывала. То, что постройнел это хорошо. А подобреть он может только, если женщина его не такая же злючка как он. Правильная женщина правильно влияет на своего мужчину. А если там стерва до мозга костей, то этот тандемчик еще многим юристам кровь попортит.
Думается мне, в этот вечер Колобку очень сильно икалось.
Моя любимая машинка везла меня в офис. И настроение мое было выше облаков.
Как интересно все же устроена человеческая психика. Я, конечно, любила свою работу у мамонтят. В этой фирме себя чувствовала, как дома и даже полноправной хозяйкой, хотя никогда не вмешивалась в дела своих мужчин. Мне и своей юридической вотчины с головой хватало.
Но вот с таким настроением до рождения детей на работу точно не ездила. На меня почти эйфория нахлынула! Что значит соскучиться по своим юристам, офису и рабочей атмосфере.
Я, безусловно, обожаю наших телепузиков и с умилением наблюдаю, как они растут и учатся каждый день чему-то новому. Но все же я слишком активная для сидения дома в четырех стенах. И драйва рабочих дней, судебных заседаний, переговоров, поиска решения юридических вопросов — мне очень не хватало.
В офис я зашла как полноправная хозяйка. Тут меня все знали. Начиная с охраны на входе в здание и ресепшна на первом этаже, и заканчивая нашим офисом на самом верху, под крышей.
Мне радушно улыбались, здоровались со мной. Королеву я никогда из себя не строила, поэтому сотрудники спокойно заговаривали, интересовались моим здоровьем и здоровьем малышей, делились личными новостями и радостями.
В итоге наверх я поднялась только минут через тридцать. Но с удовольствием пообщалась с людьми. Я же очень социальное существо. И, как оказалось, замкнувшегося на доме и семье мира мне было очень мало.
Увидев меня мои юристы слетелись как цыплятки. Улыбались, чирикали, приготовили чай, угостили домашней выпечкой, делились новостями и достижениями на юридическом поприще.
—А я-то думаю, кто тут переполошил весь юрдепартамент.— хохотнул за моей спиной Женька. Приобнял за плечико, чмокнул в макушку.— Ну все… Я ж их теперь не построю.
—Деспот. Дай юристам отдохнуть немного.— беззлобно пожурила его я, боднув в плечо.— Наш юрдепартамент работает отлично, раз ты мне не обрываешь телефон.
Я обвела взглядом всех своих. Довольные улыбки, местами даже гордые. Значит точно все в порядке. Все довольны своей работой, взгляд не отводят, глаза не прячут.
Пообщавшись со всеми, уделив отдельно время тараторящему Воробушку, который взахлеб рассказывал мне какие суды он выиграл и как его хвалит Женька, я отправилась проведать мамонтят.
Вот им сюрприз-то будет! Я же не предупреждала о своих планах наведаться в офис.
Но сюрприз скорее поджидал меня. Только я зашла в приемную, как увидела… Вика. Да не одного, а вместе с какой-то… пигалицей.
Эта камикадзе и, по ходу, бессмертное существо тянуло свои ушлые лапки к одному из МОИХ (!) мамонтят.
Что-то там сбрасывала пальчиками с лацкана пиджака Вика, кокетливо улыбаясь и явно флиртуя с МОИМ (!) мужем.
Глава 33. Ксюша
Все происходило в лучших традиция пошлых и дешевых бульварных романах.
Эта… чучундра и камикадзе, у которой видимо имелся запасной набор пальцев, меня не заметила. Ну еще бы! Так была активно занята охмурением моего мужа.
Зато меня заметил Вик. Сначала просиял улыбкой. Но что-то в моем лице видимо ему подсказало, что сейчас начнется ураган, цунами, землетрясение и потоп. И все одномоментно.
А у меня включился режим «кобры». Потому как я скорее всего прошипела, а не проговорила, источая яд:
—Девушка, что ж вам совсем не жалко своих изящных ручек-то? Молоденькая ж еще совсем. Пригодились бы в жизни.
На неожиданно угрожающее шипение сбоку не особо умная покусительница на чужое дернулась и повернула голову.
—Вы разве не знаете, что у тех, кто тянет свои ушлые лапки к чужим мужьям эти самые лапки потом очень сильно болят и болеют. Всякие-разные болячки на них нападают, и случаи несчастные происходят.
Юное недоразумение побледнела. Сообразила наконец-то побыстрее убрать свои лапки от не своего мужчины. Но ее это уже не спасло.
—Вот этими самыми приставучими ручками Вы сейчас лишили себя работы.
Я перевела взгляд на Вика. Не знаю, где работала эта пигалица. Уж точно не в моем юрдепартаменте. Впрочем, это уже было не важно. Вик по моему взгляду понял, что в его компании только что освободилась штатная единица.
—Виктор Андреевич?— попыталась пигалица надавить на жалость моему мужу.
Но он никогда не был склонен к суицидальным действиям, а также не мечтал о быстром разводе. Поэтому сейчас не сводил взгляд с меня. Странный правда такой взгляд. Почему-то мне казалось, что в любимых глазах в эту минуту чертики бесились.
—Идите, Екатерина. Вы слышали «приговор» директора юридического департамента.— пробасил он, а я готова была поклясться, что губы Вика чуть дернулись в улыбке.
