Мне нравится, как она смущается. Превращается в очень милого белобрысого чертенка, и я с трудом гашу порыв поцеловать ее прямо сейчас.
—Не показалось,— подмигиваю, прекрасно понимая, о чем она.
Странное выходит признание в собственных чувствах. Нормальные люди обычно говорят что-то вроде «Я влюбился» или совсем громкое «Я люблю тебя». Только мы явно ненормальные с ней. И признание у нас вышло тоже свое. Оно произошло еще тогда, просто мы оба растерялись, и я слишком злился на нее, потому что испугался, что не смогу защитить. Нормальное я ей обязательно скажу, но немного позже, когда поймаю следующий подходящий момент.
Олег сосредоточен на дороге. Сначала они закинут меня, а потом уже поедут к себе домой. Мы собираем небольшие пробки. А мне хотелось бы большие. Я бы застрял здесь с ней еще на пару часов, но городское движение не на моей стороне.
—Удачи,— Олег жмет мне руку у наших ворот.
Аня прилипла ладошками к стеклу, пытается понять, о чем мы говорим, но стекло не опускает. Хотела. Я показал ей кулак, она мне язык, но послушалась.
Махнув ей рукой, захожу во двор. В доме горит свет. Тачка майора прописалась в нашем дворе. Пинаю ее по колесу, сигналка начинает орать на всю окрестность. Уши закладывает, и раздражение прорывается сквозь хорошее настроение. Гасит его еще больше, когда это лысое чучело с голым торсом босиком выскакивает на ступеньки.
Его глаза сужаются, он вырубает сигнализацию, а я понимаю, что помешал. Начинает тошнить.
Захожу в дом, мать выглядывает со второго этажа. Ловит мой взгляд.
—Мерзость,— заявляю ей в лицо, проходя мимо.
—Макс! Максим, стой,— догоняет, ловит меня за рубашку.— Ты почему трубку не брал? Где ты был?
—Не уверен, что сейчас подходящее время для таких разговоров,— окидываю взглядом поднявшегося майора.— Не извиняюсь за то, что помешал,— усмехаюсь, глядя ему в глаза.
—Максим,— мать краснеет.— Я сейчас зайду к тебе. Хорошо?
Надо же, она спрашивает! Что где сдохло то?
—Ей стыдно, ты заметил?— смотрю мимо нее на гориллу.— Не любит она тебя!
Ухожу в комнату, стягиваю с себя форму. Рубашка пахнет духами Каменской. Машинально провожу по ней носом и сваливаю в душ. Возвращаюсь и натыкаюсь взглядом на спину матери. Она разглядывает книги на одной из полок. А я, блин, в одном полотенце! У меня в этом доме будет хоть немного личного пространства или нет?!
Быстро сдергиваю со стула шмотки и снова скрываюсь в ванной, надевая их на еще влажное тело.
—Я завтра же вставлю замок,— заявляю ей, возвращаясь в комнату.
—Я стучала,— поворачивается.
—А я не ответил. Мне кажется, это повод, чтобы не входить, мам,— беру расческу и провожу по мокрым волосам.— О чем ты хочешь поговорить? О том, что я вам помешал? Могла бы сбросить смс, чтобы я погулял еще немного и не видел его осоловелый взгляд в нашем доме. Дать ему в рожу мне теперь хочется еще больше.
—Да что ты такое говоришь?!— ей становится еще более неловко. Как девочка, честное слово. Прикладывает ладони к горящим щекам. Только опыт работы на руководящей должности помогает ей держать лицо в любой ситуации, и она смотрит мне в глаза.
—Мам,— подхожу, убираю за ухо ее волосы.— Я очень тебя люблю несмотря на все наши терки. Он мне не нравится. Ни как человек, ни как мужчина рядом с тобой. Ты заслуживаешь лучшего.
—Спасибо,— она оттаивает и улыбается.— Только я не об этом поговорить хочу.
—С разговорами об этом ты сильно опоздала,— смеюсь и получаю полный возмущения взгляд.
—Макс! Да что же это такое!— вскидывает руки. Да, я немножко мстительный, не удержался и подцепил.— Максим, мы договорились с тобой. За свои выходки надо отвечать. А что сделал ты? Сбежал. Вот ты хочешь быть взрослым, а выходка совершенно мальчишеская. Еще и трубку не брал. Что мне с тобой делать еще? Ты же не слушаешь! Ты все делаешь по-своему!— она начинает мерить шагами мою комнату.— Завтра вы со своими дружками опять вляпаетесь в историю. Куда мне бежать, Макс? Кому звонить? Андрей уже дважды помог мне. И тебе, между прочим!
—Мне можешь позвонить,— пожимаю плечами.— И, если ты не будешь орать, как обычно, я даже нормально расскажу, куда меня унесло, чтобы ты не дергалась. А с полицией,— усмехаюсь,— ты слишком преувеличиваешь его заслугу. Он, кстати, сам это признал. Меня бы все равно выпустили. За остальное я извинился уже пару раз вроде. И заметь, Каменский принял ситуацию правильно и даже «спасибо» сказал. А твой утырок врезал мне и гордится этим. Ну как бы…— развожу руками. Мне больше нечего добавить.
—Врезал он тебе, как ты выражаешься, за длинный язык,— напоминает мать.— Мальчик мой,— подходит, ерошит пальцами мои мокрые волосы,— я понимаю, что у тебя возраст, тебе хочется самоутвердиться, показать, что ты взрослый и самостоятельный. Да, по паспорту тебе восемнадцать, но это еще ничего не значит. У меня половине ребят в выпускных классах по восемнадцать лет, а что вы устраиваете? Каждый год сюрпризы один интереснее другого. Три года лицей изводите своими выходками. А как отвечать, так родители прибегают и прикрывают ваши задницы! У Андрея есть связи, Макс. Черт, да я до сих пор помню ту девочку, которую ваши игры чуть не довели до грани! И заплаканные глаза ее матери я тоже помню, Макс!
—Это был не мой косяк. Она в Севера влюблена была,— это давно ни для кого не секрет. Лицей тогда знатно сотрясло от скандала после нашего марафона.
—Ты в этом участвовал! И я жалею, что рядом со мной тогда не было вот такого Андрея, который взял бы и помог все решить. Тебе придется научиться уважать мой выбор. Хотя бы из благодарности. Я всю жизнь все делаю для тебя, Макс.
—Спать с ним ради меня совсем необязательно. Меня заколебал твой тотальный контроль, мам! У меня замка в комнате нет! Ты считаешь, это норм? Ты думаешь, я не знаю, что ты проверяешь историю моего браузера в ноуте?! Или что периодически изучаешь содержимое карманов, но при этом даже не знала, что в моей комнате хранятся резинки. И в компе ты ничего не найдешь, если я сам этого не захочу. Потому что я научился все отлично прятать, не ставя пароли на технику и не возвращая на место замки. А что это «все», не имеет значения, потому что у меня есть личная жизнь. Есть личное пространство, в которое мало того, что ты постоянно вторгаешься сама, не особенно интересуясь моим согласием, так еще и урода этого притащила и дала ему добро вламываться через мои границы! Чего ты ждешь от меня в ответ? Благодарности? Уважения? С хрена ли?! Хочешь, чтобы я поехал с этой гориллой? Окей. Я завтра поеду. Но я не обещаю тебе, что ему моя компания понравится!
Она теряется. Я никогда не говорил ей об этом. Просто достало. Она хотела откровенного разговора. Пожалуйста! Только такой расклад ей не нравится, она ведь давно уже видит только одну сторону проблемы, а я взял и все развернул, показывая другую.
Мама подходит, долго смотрит на меня, вздыхает, проводит теплой ладонью по моей щеке, грустно чему-то улыбается и выходит из комнаты. Уже через десять минут я слышу голоса с улицы. Машина заводится.
