Но реал-капитан стоял на своём:
—Значит, договорились?
—Не о чем нам договариваться, Паллов. Но если тебе это нужно для успокоения совести — хорошо, договорились.
Качая головой, реал-капитан молча направился к порталу южного выхода, он больше не оборачивался, только машинально сделал рукой движение к значку КГС на груди в салюте тому списку, что продолжал разматываться у него за спиной. Что-то его продолжало тревожить. А когда его что-то тревожило, список смертей и героев вскоре увеличивался на лишние пару имён и званий.
Сержант остался на месте, всматриваясь в бегущие буквы, но не слыша оглашаемых вслух по большей части незнакомых астрографических координат и названий операций. Он думал о том, что Старая База скоро совсем опустеет, штандарт перевезут, а вот места этого, где за сотни лет упокоилась слава множества таких, как он, не станет совсем.
Так какая разница, раньше или позже.
Встреча состоялась, оставаться здесь дольше не было никакой необходимости. Десантник со смешанным чувством покинул купол, направляясь к северо-восточному сектору Базы. Лента транспортёра плавно понесла его сквозь сплетения уровней, мелькающих грузовых платформ и полупрозрачных силовых переборок на стыке секторов решётки безопасности.
Он по привычке остановился в гостевом кластере для гражданских, подальше от казарменного уюта квартир для не приписанного личного состава. Сейчас, без Гретхен, это не имело особого смысла, сам он был чужд чрезмерного комфорта, но привычки всегда были сильнее его. Если подумать, работа была такой же привычкой.
Вот и сейчас, когда его, наконец, вынесло на внешний уровень, десантник привычно уронил на глаза светофильтр, прячась от желто-зелёного света карликового соседа Ригеля — Система была единственной обладающей планетами террианского типа во всей местной звёздной группе. Называть именами собственными только Системы, годные к заселению, человек научился, едва шагнув в бездну Века Вне, остальные почти всегда отделывались лишь формальными кодами. Ну, или они действительно стоили того. Сам бело-голубой сверхгигант Ригеля сверкал сейчас, как и всегда, в зените, но в его сторону не было направлено ни единой обзорной галереи, только защитные экраны и энергетические поглотители.
Человечество игнорировало мёртвую красоту безжизненной Галактики. Название чудовища помнили только некоторые дотошные любители историзмов из числа учёных, сержант едва ли его мог припомнить, задай ему кто такой вопрос. Его познания местной астрогации ограничивались средней температурой на поверхности тренировочной базы СПК Дзеты Ориона-d да расписанием и направлениями основных трансгалактических рейсов, которые здесь проходили. Сама Дзета Ориона был лишь удобным источником естественного энергии для бортовых накопителей километрового шага ячеек жилых конструкций Старой Базы. В его лучах гигантское открытое кипящее жизнью пространство наполнялось каким-то почти домашним уютом, в котором можно было купаться.
Тирео, звезда, вокруг которой обращалась Новая База, была красным карликом, и свет её был скорее настораживающим, чем домашним, и ледяные поля новой, ещё не окончательно терраформированной и потому только ожидающей запуска тренировочной базы СПК на пятой планете Системы Тирео, были словно покрыты кровавой гранитной крошкой вместо привычного снега и льда. Таким суждено было стать новому дому СПК. Ещё пара десятков лет, максимум столетие, и новые люди с новым ощущением реальности продолжат его, сержанта, труд.
А ему пора выходить. Платформа выжидательно остановилась на двухсот третьем уровне — под самой крышей гигантской жилой ячейки. Нужно отдохнуть как следует перед рейсом, в пути предстоит подготовка «Сандорикса», будет не до сна.
Автоматическая дверь послушно отсекла каюту от потока звёздного света.
Юлия Маример иль Изолия относилась к этому заданию, как к внеурочному отпуску. Она категорически отказывалась считать это путешествие в эпоху раннего средневековья чем-то серьёзным. Нелепо держать себя здесь в напряжении, обычном для их уровня боевых выходов и разведопераций в заведомо агрессивной среде чужих миров. Класса 6V, по праву присвоенного их манипулу, хватало, чтобы, наблюдая вокруг себя этот убогий технологический и культурный уровень, не предвидеть в обозримом будущем ни одной серьёзной проблемы.
Несмотря на все увещевания со стороны Джона Алохаи, Юлия продолжала приковывать к себе слишком много внимания. Вот и сейчас, они перемещаются по Торгу, Юлия же, совершенно не вслушиваясь в разговор напарников, обсуждавших дальнейшие планы, из чистого любопытства разглядывает мелькавшие вокруг лица.
—Что ты творишь?— на этот раз это был не Джон. На вопросы Рэда Ковальского она всегда отвечала быстро и чётко, негласным лидером тройки оперативников всегда был он.
—Прости. Здесь любопытное разнообразие фенотипических групп.
—Нам только не хватало, чтобы твои взгляды кто-нибудь не так истолковал. Торг — место вполне безопасное, но ты помни всё-таки, где мы.
—Я же сказала, прости. Что касается планеты — да, уровень деградации почти максимальный по шкале Грановского. Нет тут никаких галактических технологий, у них починка часов считается за колдовство,— Юлия поспешила изобразить подобающую случаю улыбку.
—Юля.
—Рэд?— она была сама невинность.
Рэд только сильнее нахмурился. Шутки шутками, но подобная расхлябанность уже граничит с… С чем она граничит, он так и не придумал, однако проблемы это не снимало. Вся эта кампания проходила как-то не так, и пусть не было на самом деле никаких заметных препятствий осуществлению их миссии — просто мелочи, не ложащиеся в систему, накапливались, и заставляли быстрее шевелиться. Рэда не отпускало ощущение, что каждая секунда на счету. Да, на этой полной своих тихих зверств отсталой планете, забывшей своё космическое прошлое, не было опасностей для пришельцев из других миров. Но общая, рассеянная в воздухе угроза оставалась, и она была настоящей. Жаль, что из все троих только он мог её почувствовать.
Началось всё ещё во время посадки.
Купол успешно идентифицирует их оснащённый всеми возможными клоакинг-дивайсами «Сандорикс-41» и пропускает на вектор снижения, однако при входе в атмосферу церебр сообщает о повторном обнаружении за бортом внешнего силового барьера неизвестного генезиса. Пока восстанавливается связь со Старой Базой, пресловутый барьер будто бы исчезает сам собой.
Казалось, дальше эксцессов не будет, посадка, первые разведрейды, и при первом контакте всё вроде шло хорошо. До тех пор, пока оперативники, обновившие морфемы местного языка по отношению к старым словарям, доставшимся им из архива первой миссий на Элдорию, и без труда это всё усвоившие, не выяснили вдруг, что их никто не понимает. Неприятная шутка. На этой планете существовало сразу несколько широко отошедших друг от друга производных галакса, всеобщего языка начала Второй Эпохи, доставшегося жителям этой планеты по наследству от их предков колонистов-терраформеров, плюс здесь же осталась существовать масса разрозненных диалектов террианских протоязыков, сохранившихся и даже ещё прекрасно закрепившихся в местной лингвистике со времён колонизации. Оперативникам будто нарочно повезло наткнуться на туземца из каких-то совсем диких мест, говорившего на одном из них.
