– Конечно, Василь, – Аверин улыбнулся, – но не сегодня. Сегодня всем дивам нужно хорошо отдохнуть. Особенно Анонимусу и Владимиру.
– Безусловно, – согласился брат, – ведь ее величество останется здесь. Анонимус готовил покои. Но кто ее будет охранять? Тем более, ты сказал, что наши дивы должны отдохнуть.
– Она заверила меня, что этот вопрос решен. И без защиты ни она, ни мы не останемся. А то знаешь, я немного устал сражаться последнее время.
– Ну и хорошо. Тогда буду спать спокойно.
Владимир ждал в библиотеке. Аверин зашел и сел в кресло. Несмотря на то что он проспал весь день, его не покидало чувство усталости. Ох, только бы не слечь с простудой после этого путешествия.
– Он передал что-то секретное? Лично мне? – спросил Аверин дива.
– Лично вам, но не думаю, что это секрет. Он сказал: «Пустошь уже не та, какой была, когда я ее покинул. Я хочу разобраться, что тут происходит. Не бойтесь, я не буду преследовать вас и пытаться выбраться. Но когда я буду вам нужен, откройте ваш коридор и просто пустите кровь моим мечом. Я услышу и приду к вам».
– «Когда»? – нахмурился Аверин. – Он так и сказал: «когда»?
– Да, – подтвердил Владимир.
– Мне это не нравится. Значит, он уверен, что без его помощи нам не обойтись. Поэтому и не стал пытаться выбраться. Ждет, когда сами позовем.
– Полагаю, вы правы. Я сам давно не был в Пустоши и плохо помню ее. Но я много говорил с Кузей, и то, как вели себя напавшие на нас дивы, – невозможно. Они состояли в командах, причем в одной команде были дивы разных уровней и даже классов. Самый слабый не атаковал. В первом бою я сражался с тремя, а четвертый, понаблюдав немного, сбежал. И доложил кому-то. Потому что к нам немедленно была выслана группа захвата.
– Захвата? Что ты имеешь в виду? Нас собирались не убить, а захватить?
– Я в этом уверен. Точнее не нас, а вас, колдунов. Иначе вы были бы уже мертвы. Вас почти не атаковали. А вторая группа разделилась, первая часть отряда вымотала нас, и только потом подошли основные силы. Это уже тактика. Дивы на такое не способны. Только под управлением колдунов.
– Мой отец создал отряд во время войны. Но применял ли дивы его отряда самостоятельную тактику… об этом тебе лучше поговорить с Анонимусом.
– Я поговорю. В любом случае, кто-то в Пустоши, и мы догадываемся, кто, оказался способен создавать такие отряды. И он же похищает колдунов.
– …А теперь знает про коридор. Это плохо.
– Возможно, тот, кто прежде был Императорским дивом, сможет помочь справиться с этой проблемой. Но я бы не стал на это рассчитывать.
– Ты прав. Обсудим это с ее величеством. Ты сказал, что хотел о чем-то спросить.
– Да.
Владимир приблизился и встал так, чтобы смотреть прямо в глаза. Но жест этот не выглядел агрессивным и вызывающим, скорее, подчеркивал важность того, о чем див хотел поговорить.
– Я должен знать, почему вы остались рядом со мной в Пустоши. Почему просто не уехали?
Аверин пожал плечами:
– А кто бы защищал тебя, когда ты был совсем беспомощен? Я бы не одолел сильного дива, но отогнать мелких падальщиков, которых в Пустоши полным-полно, смог бы. Такая защита всё же лучше, чем никакой, правда?
– Я не про это. Я не понимаю, почему вы меня в принципе не оставили. Я больше не мог сражаться, наоборот, очень сильно всех ослаблял и задерживал. Я знаю, почему мой хозяин спасал меня, рискуя жизнью: у нас с ним сильная связь. И почему его светлость князь Булгаков не остановил его тогда: у него на меня планы. Но вы? Почему вы остались меня защищать и волокли на снегоходе?
Аверин вздохнул:
– Ты по-прежнему не понимаешь, что такое дружба, Владимир. Ты, что же, думаешь, я бы бросил в Пустоши раненого Сергея?
– Нет, но я не колдун.
– А в чем разница?
– Ваша жизнь намного ценнее моей. Колдун не должен рисковать ради дива, особенно не принадлежащего ему. Это неправильно. Я не могу этого принять.
Аверин усмехнулся:
– Так тебе и не надо. Просто знай – для меня твоя жизнь не менее важна и ценна, чем моя собственная. Видишь, как удачно всё складывается? Это и есть дружба.
Князь Булгаков покинул поместье ближе к полуночи. Проводив его, Аверин не стал сразу возвращаться в дом – ужин был настолько плотный, что он опасался несварения, если в ближайшее время ляжет спать. Поэтому решил прогуляться перед сном.
Тем более, что ночь выдалась безветренная и теплая. Особенно это ощущалось после леденящего холода Пустоши.
Луна, иногда прячущаяся за редкими облаками, освещала двор и аллею, по которой и решил пройтись Аверин. Деревья тихонько шумели, пахло ночной травой, еловой хвоей и сыростью. Привычные запахи, на которые он обычно не обращал внимания, наполняли радостью и умиротворением. Как же отличается человеческий мир от Пустоши! Понятно, почему Кузя находил несправедливым, что дивы рождались в таком неприветливом месте. Нужно будет подробно обсудить их экспедицию и попробовать структурировать полученные знания. Но это завтра, а сейчас луна и свежий ночной воздух.
Внезапно луну закрыла темная тень.
Крупная серая сова спикировала на скамейку, мимо которой как раз проходил Аверин. Он едва успел заметить темный мешок у нее в когтях, как сова исчезла и на ее месте появилась Инесса. Вензель Академии таинственно блеснул на ее шее.
– Рад видеть вас, наставница, – он слегка наклонил голову, – признаться, я был удивлен, узнав, что Академия решила оказать нам помощь. Обычно на это рассчитывать не приходится.
– Это моя личная инициатива, – глаза Инессы, по-совиному желтые, казалось, светились своим собственным светом, – я не прочь взять реванш в нашем небольшом споре с Григорием.
– Вы и в прошлый раз не потерпели поражения, – он улыбнулся, – я всегда считал, что вам в этом мире нет равных.
– После того, как вы отправили в Пустошь самого сильного дива из известных, Гера, возможно так и есть. Вам удалось вытащить его из ловушки?
– Да. Я вам всё подробно расскажу. И благодарю вас за то, что решили нас защищать. Наши дивы сейчас не в лучшем состоянии.
– Они в любом состоянии ничто против Григория. И потом, я наслышана о фокусах Аркаши. Ни за что не хочу этого пропустить.
Глава 11
С утра Василь очень волновался. Во время завтрака ему даже кусок в горло не лез. А когда он зашел в библиотеку, то отер пот со лба платком. Почему он так нервничает, он не знал, как и не понимал, чего именно ждет от предстоящей встречи. Прежде он видел Анонимуса в облике отца и не раз разговаривал с ним. Но всегда понимал, что перед ним фамильяр. И даже в детстве не тешил себя иллюзиями.
Почему он так переживает сейчас? Или сказалась нервная обстановка, окружавшая его в последнее время?
