Возле кареты собралось несколько боевых магов и Аламейский. Злой, как тысяча демонов, но все такой же притягательный. В черной одежде, взъерошенный, со сверкающими синими глазами, он окинул меня таким взглядом, что сердце екнуло.
–Госпожа Рутшер, где я велел вам находиться, пока идет бой?
–Я была там, где нужна моя помощь.
–Вампиры напали, какая может быть помощь?!– Аламейский смотрел на меня, как на сбежавшего из дома подростка. И радовался, что цела вернулась, и явно хотел отшлепать.
–Помощь госпожи Рутшер пришлась весьма кстати,– деликатно отозвался Янош.– Без второго целителя я мог и не справиться.
–Она недоучка без диплома. Какая из нее целительница?
Неожиданный укор ударил в самое сердце, точно острый нож. Несправедливое обвинение, злое, хамское… У меня перехватило горло от обиды. Не ожидала я от инспектора подобного пренебрежения!
Не желая больше выслушивать беспочвенные претензии, я молча поднялась в карету.
–Зря вы так, мой лорд. Госпожа Рутшер прекрасно справлялась с самыми сложными ранениями,– примирительно заявил Янош.– Не знаю, где она его приобрела, но опыт чувствовался немаленький.
В военном госпитале приобрела!
Озвучивать ответ я не собиралась – Аламейский в ярости, что нарушила приказ, и все равно не услышит. Я также не собиралась его ненавидеть – готова вытерпеть любое отношение, лишь бы помог устроиться в пансион Оливера.
–Против вампиров никакой опыт не поможет, и ты знаешь, что они делают с захваченными женщинами,– отрезал Аламейский и уже роженице велел:– Чего стоите? Быстро в карету с ребенком!
Пока моя невольная пациентка устраивалась, ласково воркуя над уснувшей малышкой, к открытой двери подошел Бенджи.
–Эй, Джемма.– Он поманил пальцем и, когда я склонилась к нему, прошептал:– Не обижайтесь на лорда, он неплох. Просто безопасность женщин – его пунктик.
–Почему?– Вопрос вырвался против воли сам собой, ведь я и не собиралась интересоваться персоной инспектора. Что творится у него в голове, меня совсем не волнует и не касается.
–Во время войны у лорда погибла любимая.
Выдав чужой секрет, Бенджи поспешно ретировался.
Откинувшись на спинку сиденья, я постаралась совладать с возмущением, рвущимся наружу. Погибла любимая… Я тоже потеряла возлюбленного во время войны, но это не повод бросаться на людей!
Во сне Оливер безошибочно нашел меня и, довольно вздохнув, прижался к боку. Лил и Хлоя смотрели с жадным любопытством, но терпеливо молчали. Что ж, подождут, на рассказ нет сил.
Чужое мирное сопение навевало дрему, и я устало прикрыла глаза. Боги, я так устала. Не только сегодня, а вообще по жизни. Я только на пару минуточек закрою глаза…
Проснулась я, переполненная сил. И это сразу насторожило. Тело не затекло – я не сидела в карете, а лежала на узкой кровати. Повернулась – и она протяжно, печально заскрипела.
И где это я? Явно какой-то деревенский домик с низким потолком и стенами из потемневшего от времени дерева. В комнате я одна, но несколько своих кофров у стены узнала. Еще на соседней кровати, застеленной зеленым плетеным покрывалом, лежала шляпка Лил и летний синий пиджак Оливера. Моя семья неподалеку, отлично. Паника, не начавшись толком, завершилась.
И все же как я здесь оказалась? Настолько выложилась, что уснула и даже не почувствовала, когда меня перенесли на кровать?
Потянувшись, обнаружила, что на мне не просто нет верхней одежды, но и вместо нательной рубашки ночная. Лил позаботилась, больше некому. Даже как переодевалась, не помнила, что со мной впервые.
–Доброе утро, госпожа!– В комнату вплыла дородная женщина с симпатичными ямочками на округлом лице.– Как спалось?
–Хорошо. Благодарю за гостеприимство.
–Ах, госпожа целительница, это я так благодарна! Так благодарна, что вы Сайе, моей дочери, помогли!
Хозяйка дома не нуждалась в собеседниках – сама задавала вопросы и тут же на них отвечала, перескакивая с темы на тему. Благодарности перемежались с сожалениями о судьбах единственной дочери и новорожденной внучки. Женщина печалилась и в то же время радовалась, что они будут теперь жить с ними.
–Лорд моего зятька припугнул, век будет помнить! И внученьке денег на приданое оставил…– Женщина всхлипнула.– Говорила Сайе, не выходи за него, наплачешься! Но девчонки не желают слушать древнюю мудрость: замуж не напасть, лишь бы замужем не пропасть.
Ошарашенная информацией, которую на меня вывалили сразу после сна, я только и смогла выдавить:
–Все у вашей дочери будет хорошо, не переживайте.
–Да, это величайшая милость богов, что вчера она выжила и встретила вас.
Женщина возвела очи горе, складывая для молитвы руки.
Понимая, что это может затянуться надолго, я поспешила перебить ее восхваления богов:
–Простите, а где можно привести себя в порядок?
Добродушная хозяйка показала.
Когда я переоделась в темно-зеленое дорожное платье, немаркое, но достаточно легкое, чтобы комфортно переносить жару, мне принесли завтрак.
Под щебетание женщины я с удовольствием съела миску рассыпчатой каши, кусочек колбасы, ломоть свежего хлеба с маслом и медом.
–А ваши давно позавтракали и отправились гулять. Мальчик у вас чудесный, а супружник, уж простите, хоть правильный, но страшный.
Я прыснула чаем, к счастью, на стол, не на хозяйку.
–Подавились?– всполошилась та.– Что же вы так? Куда-то спешите? Сейчас салфетку вам принесу, госпожа целительница!
Хоть правильный, но страшный супружник? Это она так Аламейского обозвала? Хорошо, он не слышал, а то с него станется стребовать супружеский долг. Шутка, разумеется.
Мысленно посмеявшись над своими ироничными предположениями, я допила пряный настой уже без прежнего аппетита.
–А куда ушел гулять мой сын, вам известно?
–Как же не знать?– улыбнулась женщина.– Только гулять ушли девушки, а мальчик с отцом тренируются. Там полдеревни бегало на них смотреть, пока лорд не прогнал.
Я на несколько мгновений потеряла дар речи.
–Тренируются?..
–Ох и сильный же у вас супружник! Такие шары из огня крутит! Так трещат!..
Восхваления Аламейскому звучали фоном моим гневным мыслям, пока я быстро собиралась: скручивала в тяжелый узел распушившиеся волосы и искала кофр с целительскими принадлежностями.
Аламейский учит Оливера управлять огнем. Без моего разрешения учит!.. Не зная уровня его резерва, он взялся показывать мальчишке особенности новой для него стихии! С-сволочь!
Подхватив кофр, я бросилась из домика. На пороге обернулась к семенящей за мной женщине.
