Так как Киоши были известны правила, Мики замолкла уже через пару минут.
Она забыла объяснить ему, что нельзя вставать со стула и еще кое-что, но Нагаре не придал этому значения.
«Он знаком с правилами, так что все будет хорошо»,– подумал он.
Похоже, Мики была довольна своим объяснением и с гордой улыбкой повернулась к Нагаре, при этом торжествующе шмыгнув носом.
–Великолепно,– он тут же похвалил ее и поспешно добавил:– Но давай не будем заставлять Киоши ждать!
–Хорошо!– радостно ответила Мики и снова посмотрела на Киоши.– Продолжим?
Раньше, когда кофе подавала Казу, эти слова произносились с серьезным видом, и поэтому казалось, что в кофейне сразу же становилось прохладнее.
Но с Мики было по-другому. Она ласково улыбалась, как мать улыбается своему малышу. Так неожиданно было видеть эту материнскую улыбку на лице семилетней девочки. Если бы люди могли видеть ауру других, то Казу окружал бы бледно-голубой ореол, а Мики – оранжевый. Девочка создавала вокруг себя дружелюбную атмосферу.
От ее улыбки в кофейне словно становилось теплее.
«Ее улыбка похожа на солнечный лучик. Она наполнена светом»,– подумал Киоши.
–Да, приступим,– сказал он и кивнул.
–Хорошо,– ответила Мики.– Помните, прежде чем остынет кофе!
Ее голос эхом прокатился по кофейне.
«Громковато»,– подумал Нагаре, слегка улыбнувшись.
Мики подняла кофейник высоко над головой, и из него в белоснежную чашку полилась тонкая струйка напитка.
Должно быть, семилетней девочке было тяжело держать полный кофейник так высоко. Она изо всех сил старалась делать это одной рукой, но струйка ходила из стороны в сторону, проливаясь из чашки на блюдце.
Девочка ответственно отнеслась к тому, как подают кофе, но, в отличие от Казу, старалась быть не серьезной, а создавать благожелательную атмосферу. Киоши внимательно следил за тем, как Мики проводит этот ритуал, и чашка уже наполнилась кофе. Над ней стало подниматься облачко пара.
В этот момент Киоши почувствовал, как все вокруг него замерцало и покрылось рябью. Ему было уже шестьдесят, и потому, когда у него закружилась голова, он испугался, что ему стало плохо.
«В самый неподходящий момент»,– подумал он.
Но его страхи тут же развеялись.
Он вскоре понял, что его тело стало превращаться в пар. Киоши очень удивился, но при этом испытал облегчение, оттого что голова у него закружилась не из-за внезапного ухудшения самочувствия.
Его тело, казалось, взмыло вверх, когда все вокруг начало течь мимо него.
–Ох!– воскликнул он, но не от удивления. Киоши вдруг понял, что совершенно не представляет, что сказать жене, которую не видел уже тридцать лет, когда будет передавать ей подарок.
«Я уверен, что Кимико даже не знает, что в кофейне можно вернуться в прошлое».
Теряя сознание, он все продолжал думать о том, как вручит ей цепочку.
Жену Киоши звали Кимико, и у нее были четкие представления о том, что такое хорошо, а что такое плохо. Они с Киоши были знакомы еще со времен учебы в старших классах школы и вместе мечтали работать в полиции.
Но, хотя оба успешно сдали вступительные экзамены, в то время в полицию почти не принимали женщин, и Кимико туда не попала. Киоши стал обычным рядовым, но его добросовестное отношение к работе не осталось незамеченным. Когда ему было тридцать, ему предложили должность в Первом отделении уголовных расследований. К этому моменту они с Кимико были женаты уже два года. Женщина от души радовалась, что Киоши теперь будет работать следователем. А вот сам мужчина стал сомневаться, что подходит для этого.
Он был человеком ласковым и дружелюбным. Киоши мечтал служить в полиции, потому что желал помогать людям. И ему хотелось, чтобы Кимико была довольна, ведь она так стремилась стать полицейским. Но когда он начал работать следователем, ему приходилось преодолевать себя. В Первом отделении занимались расследованиями умышленных и непредумышленных убийств. Ему постоянно приходилось иметь дело с темными сторонами человеческой души и видеть, как одни люди из эгоистичных желаний или с целью самосохранения отнимали жизнь у других. Киоши никогда не хватало душевной твердости противостоять этим реалиям, руководствуясь лишь собственными убеждениями и целеустремленностью. Ему часто приходила в голову мысль: «Если я продолжу вести подобную жизнь, то у меня будет нервный срыв».
От страха, что он уже на грани своих сил, Киоши решил сообщить Кимико, что хочет бросить работу следователем. Дома ему трудно было заговорить на эту тему, поэтому он пригласил жену в кофейню под предлогом ее дня рождения и решил все рассказать там. Но в указанный день у него возникли срочные дела, и он тогда решил: «Скажу ей в другой раз». Киоши выбрал ненавистную работу, а не ту встречу в кофейне. В результате с Кимико произошел несчастный случай. Она погибла.
Это был именно несчастный случай. Когда Киоши не пришел в назначенное время, Кимико осталась ждать его и сидела в кофейне, пока та не закрылась. Оттуда она шла по узкой улочке. Было темно, но это была самая короткая дорога до станции. Именно там она увидела, как грабитель напал на пожилую женщину. Обостренное чувство справедливости не позволило ей просто отвернуться и сбежать. Она решила призвать к порядку грабителя, но для этого ей нужно было осторожно приблизиться к нему. Ни в коем случае нельзя было спровоцировать его, ведь в таком случае он мог запаниковать и причинить вред той женщине. У него был нож, однако Ки-мико была уверена, что сумеет успокоить мужчину, как только привлечет его внимание. Но именно в этот самый момент кто-то с другой стороны улицы закричал: «Эй, ты! Ты что там делаешь?!»
Когда грабитель услышал это, он оттолкнул пожилую женщину и бросился бежать. Кимико как раз стояла у него на дороге. Пытаясь пробежать мимо нее, он то ли от ужаса, то ли споткнувшись, упал на женщину с ножом в руке. Это был канцелярский нож, и тонкое одноразовое лезвие не причинило бы Кимико никакого вреда, если бы удар пришелся по ее пальто. Но, падая, преступник задел лезвием ее обнаженную шею и перерезал артерию. Кимико умерла от потери крови.
«Если бы я тогда сдержал свое обещание и пришел туда, если бы защитил ее…»
Происшедшее сильно повлияло на Киоши. Даже когда он просто проходил мимо той кофейни, у него начинало отчаянно колотиться сердце. Его поразило посттравматическое расстройство. Психологическая травма может быть не заметна со стороны, а вылечить ее непросто. Особенно это тяжело для такого человека, как Киоши, который все думал о том, что любимый человек погиб из-за него. В конце концов, того, кто умер, не вернешь.
