Был он уставший, голодный, и оттого слегка раздраженный. Внутрь проник без проблем и даже до спальни Великого Инквизитора добрался тихо и спокойно. Охрана для него препятствием не являлась, а слуги все давным-давно спали.
* * *
Томас Торквемада ворочался на пуховой перине и никак не мог успокоиться: одолевали мирские мысли, и даже некоторое раздражение. Мирские мысли касались очень богатой еврейской семьи, глава которой, вместе с наследником сыном сейчас сидел в темнице.
«Праведными трудами, такими деньгами не наживаются. А женщин и детей надобно выслать: тут, пожалуй, лучше милосердие проявить.»
Дело было очень привычным, так же как и мысли. Не первая семья евреев расставалась с нажитыми богатствами волею Великого Инквизитора. А две человеческие жизни… Что они такое, по сравнению с возрастающим могуществом Матери Церкви?
А некоторое внутреннее раздражение Томас испытывал, как ни странно, на Господа.
«Нет у церкви сына преданнее и полезнее меня. Неужели Господь в своем всемогуществе не может дать мне чуть больше сил и здоровья…»
Впрочем, такие мысли инквизитор старался гнать из головы. Как ни странно, он был искренне верующим, и часть молитв, когда он просил Господа простить его несовершенство, действительно шли от сердца.
Скрипнула половица, и когда старик неуклюже повернулся посмотреть, кто осмелился нарушить его покой, на рот его легла тяжелая рука, и тихий голос спокойно сказал:
—Сеньор Торквемада, прошу вас, не пугайтесь. Я хочу только поговорить с вами.
Старик слабо трепыхался и Разумовский уже испугался, что тот помрет от испуга. Выждав с полминуты, пока дед успокоится, он продолжил:
—Сейчас я уберу руку. Очень прошу вас не кричать. Я действительно хочу просто поговорить.
Свеча, горящая на столе, слабо озаряла силуэт крупного мужчины в непонятной черной одежде. Тот действительно убрал руку с лица инквизитора, совершенно бесшумно прошел к столу и, легко подняв тяжелый дубовый стул, перенес его к кровати. На стуле он и устроился, глядя на то, как старик неловко пытается сесть на кровати.
—Кто вы?— как ни странно, особого страха Торквемада не испытывал.
Скорее всего, пришелец будет предлагать взятку. И очень может быть, совсем не малую. Были уже, были в жизни Великого Инквизитора такие истории. «Ну что ж, поторговаться никогда не стоит отказываться. Но что же мы такого ценного пропустили в описи имущества? Это же сколько он сейчас собирается предложить?! А сколько он заплатил охране, чтобы пройти так тихо? Ай-яй-яй… Охрану точно пора менять.»
Пожалуй, в этот момент, старик даже чувствовал некое превосходство над гостем.
—Вы можете называть меня сеньор Андреас.
—Какой у вас интересный акцент… Откуда вы?
Ответ был столь неожиданный, резкий и в чем-то даже пугающий, что его Святейшество чуть растерялся.
—Меньше знаете — крепче спите. Я хотел бы получить у вас некий предмет, который сняли с трупа иноземца на рынке.
Несколько мгновений Торквемада приходил в себя. Сейчас, гость уже не казался ему таким безопасным.
—Для чего вам этот предмет?
Мужчина странно хмыкнул, и также странно ответил:
—Это — оружие. Очень мощное. Гораздо мощнее, чем ваши пушки. Но воспользоваться им вы не сможете. Оно мое.
Легкая улыбка тронула губы Великого Инквизитора:
—Сеньор Андреас, зачем бы мне своими руками, отдавать это чудесное оружие в руки незнакомца?!
—Затем, что вы не сможете воспользоваться им по назначению, зато при определенных условиях сможете уничтожить не только себя, а еще и этот город.
Звучало достаточно бредово, но Торквемаде приходилось видеть, какие разрушения способен нанести маленький бочонок с порохом. Он насторожился. Тот взрыв, который он наблюдал, своей чудовищной мощью напоминал проявление Божьего гнева. Потому к словам незнакомца инквизитор отнесся хоть и с некоторой долей скепсиса, но все же достаточно серьезно. Старика одолевали сомнения.
—Что вы сделаете, если я откажусь? Как вы докажете, что это ваше?
Мужчина пожал плечами, хмыкнул и, пошарив в складках плаща, вынул странный предмет — тонкий и плоский прямоугольник черного цвета. Он ткнул в него пальцем, и оттуда выстрелил узкий луч света. Да, не такого голубого и дьявольского, как на том странном оружии, но зато совершенно точно холодного: мужчина держал этот предмет голыми руками. Да и не даст такого яркого пламени обычная свеча или даже масляная лампа.
—Как видите, сеньор Торквемада, эти предметы изготовлены в одной мастерской. Согласитесь, что они очень необычны. И других таких вы нигде не найдете.
Сердце Торквемады зачастило. Этот носитель демонских игрушек, этот слуга нечистого просто не понимает, с кем связался. Азарт настоящего охотника, заставил Торквемаду поднять руку, слабо охнуть и потереть сердце:
—Простите, сеньор Андреас. Что поделаешь, проклятый возраст. Вы говорите, что тот предмет — оружие огромной силы, как же я могу отдать его вам? Ведь вы, я думаю, сможете натворить им немало бед.
Странный сеньор снова хмыкнул и ответил довольно резко:
—Сеньор Торквемада, я хочу получить свое оружие. Кроме того, воспользовавшись им неправильно, вы может натворить гораздо больше бед, чем я. А получив его, я исчезну из вашего города.
—Ну что ж, я слишком слаб, чтобы спорить с вами,— старик снова потер грудь.— Сейчас я позову секретаря, оружие хранится у него.
—Я сам позову. Куда идти?
—Нет-нет, вы зря мне не доверяете, сеньор Андреас. Там, на столе, стоит колокольчик, достаточно позвонить в него.
Незнакомец резко и бесшумно поднялся со стула и через мгновенье затряс звучную игрушку.
Ждать пришлось недолго. Уже через полминуты по полу зашлепали босые ноги, и заспанный Педро Видалес с горящей свечей в руках отворил дверь со словами:
—Вам плохо, Ваше Святейшество?
Он замер на пороге, нелепо взлохмаченный со сна, и растерянно, с трудом сдерживая зевок, уставился на чужака в комнате.
Великий Инквизитор слегка покашлял, привлекая внимание секретаря, и слабым голосом сказал:
—Педро, будь добр, принеси ту странную штуку, которую отдал мне отец Луис.
—Ах, да…
—Еще захвати мои сердечные капли.
Педро Видалес, который двинулся было исполнять распоряжение, застыл на мгновение на пороге, повернулся и уточнил:
—Ваше сердечные капли, Ваше Святейшество?
—Да-да, мои сердечные капли.
