–Сестры иих очень-очень успешные мужья переехали вдома напротив. Всепять особняков стали шоком ивызовом длянантакетского квакерского общества. Старбак нехотел отставать отДжареда Каффина, который возводил дом изкрасного кирпича наБрод-стрит, амужья дочерей, Хэдвин иБарни, построили греческие особняки, чтобы неотставать отсвекра.
Бретт навсе кивает головой, ноУилла видит, чтослишком углубилась висторию.
–Акогда сюда переехала ваша мама?– спрашиваетон.
–После колледжа. Приехала вгости ксвоей соседке покомнате, ией так здесь понравилось, чтоона осталась.
–Тоесть это было… в91-м?
–Что-то вроде того,да.
–Иона окончила Дьюк? Отучилась все четыре года?
–Да.
Бретт смеется.
–Пока твоя мама неотправила туда заявку, ядаже незнал, чтотакое Дьюк. Мыбыли измаленького городка вОгайо.
–Мама никогда нерассказывала нио школе, нио детстве, нио своих родителях, ниобОгайо.
Бретт откидывает голову насиденье.
–Ну, этонеудивительно,– говоритон.
Уилла дает ему краткую сводку освоей семье, пока они преодолевают все двадцать семь поворотов Мадакет-роуд. Вививышла замуж заДжея ПиКуинборо, который приезжал только налето. Потом они решили жить здесь круглый год. Бабушка Уиллы поотцу, Люсинда Куинборо, по-прежнему проводит здесь только три жарких месяца.
–Унее большой дом свидом напорт,– рассказывает Уилла.– Выпроезжали его напароме.
–Тоесть ваша бабушка зажиточная,– говорит Бретт.– Апапа увас тоже богатей?
Уиллу немного коробит то, чтоон использует слово «богатей». Кто-нибудь вообще еще так говорит?
–Моябабушка владеет довольно дорогой недвижимостью,– признается Уилла, хотя Люсинда изтех людей, ктоничего невыставляет напоказ иникогда неносит ссобой ницента. Унее вообще есть кредитная карта? Насамом деле Уилла никогда вжизни невидела, чтобы бабушка зачто-то платила; она всегда просто ставит подпись– унее есть счет вхимчистке, ив клубе, ина ферме, ив книжном.
–Мойпапа…– Уилле попонятным причинам хочется проявить осторожность, обсуждая доходы своей семьи. Ейприходит вголову, что, может быть, Бретт интересуется ее жизнью наНантакете изфинансовых, ане ностальгических соображений– ностальгию вкарман неположишь,– ноУилла отвсего сердца надеется, чтоэто нетак. Онаговорит себе, что, если иесть насвете женщина, ради которой стоит пересечь семь штатов, такэто Виви.
Неесть. Была.
–Этонемое дело,– осекается Бретт.– Извините, чтоспрашиваю. Когда я познакомился сВиви, деньги ее совершенно неинтересовали.
Уилла чувствует, чтонапряжение изшеи немного ушло, нотеперь ей очень нужно втуалет.
Бретт насвистывает, когда они пересекают мост надмадакетской гаванью.
–Здесь красиво.
–Наверное, стоит вас предупредить, чтоуменя очень маленький дом,– говорит Уилла.
–Мояквартира вНоксвилле тоже маленькая,– отвечает Бретт.– Всего сорок квадратных метров, ноя там живу один. Затоизокна вид нареку, такчто пожаловаться немогу.
Теперь Уилле становится неудобно, потому что «УиБит»– всего лишь их летний домик.
Когда они подъезжают кограде иБретт видит «УиБит», онначинает смеяться:
–Иправда маленький! Мнекажется, яникогда вжизни невидел таких крошечных домов.
–Унас есть веранда свидом наокеан. Можете пока обойти стой стороны. Мненужно втуалет.
Когда Уилла выходит наверанду, Бретт смотрит через дюны наокеан.
–Мненравится, чтожизнь вашей мамы закончилась втаком прекрасном месте,– признается он.– Вивибыла особенной.
–Расскажите отех временах.
Бретт– хороший рассказчик, может, даже нехуже Вивиан. Онрассказывает Уилле, чтоони познакомились, когда его оставили после уроков, аВиви писала проверочную поматематике.
–Онабыла очень умной, ая– очень плохим,– говорит Бретт.– Якурил втуалете ив проулке между зданиями школы, былзанят только своей музыкой. Играл вгруппе, которая называлась «Побег изОгайо».
Уилла давится смешком.
–Язнал твою маму. Сней мало кто водил дружбу, ноона была очень-очень симпатичная, ив первый год старшей школы мой шкафчик оказался прямо напротив ее, поэтому я видел Виви каждый день. Унее были длинные волосы, каку тебя, оназаплетала косу, илиделала хвост, илиносила повязку наголове. Якаждый день отмечал, какую Виви сегодня сделала прическу. Апотом напару лет вроде какзабыл оней, пока неувидел тогда, после уроков. Ия подумал: «Вотмой шанс, нельзя его упустить». Поэтому предложил подвезти ее додома.
–Ичто она ответила?
–Согласилась. Честно говоря, Уилла, ябыл страшно удивлен, потому что между вашей мамой имной лежала социальная пропасть. Она– пай-девочка, ботан, каквы сказали потелефону, ая был укурком. Только иделал, чтокурил– сигареты ииногда траву, если мне предлагали. Нознаете, чтонам свашей мамой удалось сделать? Построить мост надэтой пропастью. Яначал лучше учиться. Менявзяли гитаристом воркестр, который играл вшкольном мюзикле, аваша мама немного раскрепостилась, купила себе модные джинсы икеды. Онапроколола себе ухо сверху иприходила нарепетиции нашей группы вгараже моего друга Уэйна.
–Выбыли знакомы сее родителями? Моими бабушкой идедушкой?
Фигуры бабушки идедушки Хоу окутаны тайной. УУиллы была только одна бабушка– Люсинда. Онанеплохая, ноунее очень насыщенная жизнь издесь, наНантакете, итам, наМанхэттене, такчто Люсинда особо незанималась внуками, кроме тех случаев, когда нужно было представить их кому-нибудь издрузей вклубе «Весло иполе». Уилле нехватает доброй седовласой бабушки, которая курилабы трубку ипоказывала фокусы смонетками.
–Ябыл немного знаком сНэнси,– признается Бретт, покачивая головой.– Суровая женщина. АФрэнка видел всего раз дотого, какон умер.
–Правда? Выбыли знакомы смоим дедушкой?– Извсех почивших предков Уилле любопытнее всего узнать оботце Виви, Фрэнке Хоу, который покончил жизнь самоубийством.
–ОнисВиви каждую субботу завтракали в«Перкинс» вМиддлберг Хайтс. Непропустили ниодной недели. Поэтому, когда мы сней начали встречаться, яспросил, можноли как-нибудь кним присоединиться. Сначала Виви отказала: мол, этотолько дляних двоих. Потом передумала ирешила познакомить меня спапой, когда рядом нет мамы. Ктому моменту я еще непересекался сНэнси. Забирал твою маму ивысаживал ее науглу их улицы. Вивиявно непризналась родителям, чтомы встречаемся, ноя особенно непереживал, ведь явно был ей непара. Просто радовался, чтотоже нравлюсь Виви.
–Ивы пошли наих завтрак?
–Ага, помню все так, будто это было вчера. Вашамама сдедушкой всегда сидели наодном итомже угловом диване, ихобслуживала одна итаже официантка, иони заказывали все, чтобыло вменю: французские тосты, омлет сбеконом исосисками. Помню, какзаказал оладьи сшоколадом, ана гарнир кним– хашбраун. Ееотец поинтересовался моим творчеством. Онсам пел вквартете акапелла.
