—Какой самоуверенный молодой человек,— брюнетка попыталась облизнуть моё многострадальное ухо, ноявовремя увернулся.
—Кто быговорил,— пробормотал яидобавил громче:— Кажется, твоей подруге плохо. Выдалеко живёте?
—Необращай внимания. Она всегда так. Сейчас немного проспится иочухается,— отмахнулась брюнетка изахихикала:— Атебе, ясмотрю, нетерпится пробраться внаше уютное гнёздышко?
Она навалилась наменя, слегка оттеснив отбарной стойки, ипочти залезла мне наколени. Ябы, наверное, инезаметил, как внезапно забегали еёглазки— воровато, сзатаённым опасением,— если быона недействовала так топорно. Брюнетка изо всех сил старалась загородить собой мой бокал исделать так, чтобы моё внимание полностью сконцентрировалось наней. Только вот она забыла озеркальной витрине— вотражении явидел, как розоволосая внезапно проснулась, быстро-быстро покопалась всумочке, достала пузырёк ичто-то вылила мне ввиски. Ещё секунда— иона снова валяется набарной стойке.
—Выпьем занаше знакомство!— брюнетка подняла свой бокал.
—Выпьем,— яулыбнулся ейвответ ивыпил виски залпом. Конечно, предварительно яего просканировал. Обычный клофелин, даже несмертельная доза, легко нейтрализуется простеньким заклинанием. Нучто же, время немножко поиздеваться над воровками-соблазнительницами. Япритворился, что меня резко развезло. Пошатнулся, состроил глупое выражение лица и, схватив брюнетку вохапку, потащил еёнатанцпол.— Зажжём!
Яотплясывал как впоследний раз— заполтора часа ниразу неприсел ибрюнетке тоже непозволял отдыхать. Как только она пыталась отойти кподружке или тянула меня кбарной стойке, яначинал кружить еёвтанце. Чтобы она ничего незаподозрила, ястарательно делал вид, будто едва-едва держусь наногах, исорил деньгами. Вобщем, измотал ябрюнетку знатно, ноона продолжала меня окучивать. Скоро кней присоединилась ирозоволосая— видимо, поняла, что подруга несправляется. Девицы обхаживали меня нехуже, чем наложницы обхаживают своего шейха. Нокконцу третьего часа ихтерпение начало заканчиваться— итогда, чтобы рыбка несорвалась, яповёл ихкбарной стойке— так ужибыть, заслужили передышку. Небольшую.
—Бармен, всем шампанского!— пьяным голосом завопил яипотрепал брюнетку поголове.
—Может быть, уединимся?— предложила она раздражённым тоном.
—Конечно, конечно,— заверил я.— Сразу после этой песни!
Яотвернулся, ирозоволосая спешно бахнула мне вшампанское весь пузырёк клофелина, додна. Яопустошил свой бокал иснова потянул девушек натанцпол. Судя повыражению ихлиц, они нетолько меня мысленно прокляли, ноуже убили, расчленили искормили диким собакам. Ноянастолько ихизмотал, что они просто несмогли быобработать новую жертву— несдюжили бы. Поэтому всё ещё цеплялись занадежду, что сомной имчто-то обломится. Наивные. Поитогу япромариновал ихдопяти утра и, лишь когда клуб почти опустел, согласился поехать кним наквартиру. Так как явошёл вроль иотыгрывал пьяное бессознательное тело, тодевушкам пришлось буквально тащить меня насвоих хрупких плечах.
Мывывалились изклуба, иони отнесли меня вближайшую подворотню, ивот вэтот момент ясоздал иллюзию— Пишачи. Здоровенную человекоподобную тварь стёмно-синей кожей, выпученными красными глазами идлиннющими, свисающими доземли, руками. Моя иллюзия страшно захрипела, зарычала ипротянула когтистые пальцы кдевушкам. Тезакричали ипопытались сбежать, ноянабросил наних оглушающее заклинание— они несмогли пошевелиться, так истояли, вужасе смотря, как кним приближается чудище.
—Как высмеете травить других людей⁈— проревел Пишачи.
—Нет… мы… не… пожалуйста…— прошептала брюнетка. Розоволосая беззвучно рыдала.
—Вам нет оправданий! Вы— преступницы! Изаслуживаете наказание!
—Пожалуйста…— заныла брюнетка.— Мыже… мыже… Мыникому плохого неделали! Никому! Неубивали же… Просто деньги брали… Так они ихвсё равно быпроссали вклубе… Навыпивку ипроституток!
—Раньше надо было думать!— взвыл Пишачи.— Асейчас— яразорву вас натысячу маленьких кусочков вназидание остальным! Пусть все знают, что случается спреступниками, открывшими пасть начужое добро!
—Ненадо…— пощекам брюнетки тоже покатились слёзы.
Ну, пора заканчивать. Всё-таки доводить ихдосердечного приступа янепланировал. Поэтому моя иллюзия рявкнула наних ещё несколько раз, потом— великодушно смилостивилась ивзяла обещание, что девушки больше никогда-никогда небудет промышлять грабежом. Напоследок Пишачи погрозил импальцем ирастворился ввоздухе. Вэтот жемомент яснял сдевушек оглушающее заклинание, иони, бросив меня наземлю, выбежали изпереулка. Стук каблуков затих вдали, ияподнялся— отряхнулся ивызвал такси. ВАкадемию приехал около шести утра— охранники встретили меня осуждающими взглядами.
Яуспел урвать несколько часов сна— проснулся вдесять исразу жепотопал вмагазин «Тысяча иодна вещь». Подороге узнал винтернете, сколько стоят кристаллы, ичуть непотерял челюсть— она уменя отвалилась отудивления. Ядаже остановился посреди двора ивбил тот жесамый запрос ещё раз десять. Нонет, никаких ошибок. Правила нарынке кристаллов были весьма… странные. Впрочем, как японял, обэтом велись постоянные споры. Раньше было хуже— сейчас хотя бывосстановилось хрупкое равновесие.
Николай Иваныч наводил порядок наполках. Увидев меня, онулыбнулся ипотёр ладони:
—Ну-с, Ломоносов, тыпринёс мне хороший улов?— оноценивающе оглядел меня сголовы доног ипокачал головой.— Нет, вижу, тызанимался другой рыбалкой. Извини, сынок, перегар непокупаю.
—Даяинепродавать пришёл. Мне нужен кристалл второго уровня.
—Тысяча восемьсот тридцать пять рублей— нижний порог, отсамого слабого монстра,— предупредил Иваныч.— Замощную тварь беру оттрёх тысяч.
—Мне нужно побольше энергии.
—Вот хороший экземпляр,— онпостучал постеклу, под которым поблёскивал крупный аметист.— Три тысячи четыреста двадцать два рубля.
—Заверните,— ядостал кошелёк иотсчитал деньги. Правильно говорят: счастье невденьгах, апокупках. Иваныч протянул мне кристалл, ияспрятал его вкарман. Наблюдая, как старикан складывает деньги вкассу, поинтересовался:— Почему такая чудная ценовая политика?
—СЛуны свалился?— хмыкнул Иваныч.— Эх, молодёжь! Неучи! Всё-то вам расскажи, объясни, помоги… Авпрочем, сегодня покупателей нет, делать всё равно неча,— онзашёл вкладовку, пошуршал там чем-то, позвенел ивышел, держа две кружки сгорячим чаем. Одну передал мне, потом выдвинул верхний ящик вприлавке, достал корзинку спеченьями ибухнул передо мной.— Угощайся. Итабличку там переверни. Ужкак-нибудь проживут полчаса без Иваныча, если вдруг приспичит.
Яперевернул табличку надвери, вернулся кприлавку иотпил чай, закусив печеньем.
—Ценовая пхолитика… Понапридумывают словечек!— привычно пробурчал Иваныч ипродолжил:— Сразу-то ценовая пхолитика нормальной была. Грубо говоря, покупали мыкристаллы задесять рублей, апродавали— задвенадцать. Трещины постоянно открываются, охотники убивают монстров пачками, недостатка вкристаллах никогда небыло. Только вот нашлись хитрожопые проныры, чтоб импусто было! ВАкадемию, например, поступали— один раз вДанж сходят, откроют счёт вуменя вмагазине, ивсё! Поправилам немогу яимбольше отказать. Даже если отчислятся. Вот они иотчислялись, апотом скупали кристаллы ящиками. Бывало такое, что вот такие проныры развивались быстрее, чем романовцы, которые изДанжей невылезали!
