Псих как стоял, так изавалился наспину. Как стопка ящиков.
—Эй. Онвас напугал? Смотрите, явас защитил.
Главный гопник (мысленно окрестил его так) повернулся кнам. Яоглядывал ихкомпанию поверх автомата «наизготовку» инеспешил отвечать. Хладнокровно оценивал, молчал, перемещал ворту леденец «холлс», прихваченный ваптеке. Шестеро. Отвосемнадцати дотридцати. Двое, включая главного, даже навид уголовники-рецидивисты, причем лидер весьма молод. Ноиостальные— зверьё. Одеты разномастно, некоторые шмотки выглядят неестественно дорого. Женщины разных возрастов, прятали лица, нерассмотреть. Одна ниже среднего роста. Веревки разноцветные.
—Как насчет благодарности, нехотите поделиться своим хабаром, земляки?— вывел меня иззадумчивости главный гопник.
—Неподходи, стреляю!
—Ну, зачем так грубо сдобрыми людьми.
Ишагнул навстречу, показывая пустые руки. Расстояние метров двадцать.
—Негоношись. Мыуходим, малой,— продолжил свою мысль гопник.— Будем считать, что тымне должен.
Они двинулись истали медленно огибать нас побольшой дуге.
Что мне делать? Кажется, постою так пару минут, иони уйдут. Мывбезопасности? Однако, что-то щелкнуло вголове. Женщины вплену. Это недело. Гопники дограбят аптеку. Аещё они поймут, откуда мы, как выглядим. Нет. Неодин собачий хрен отсюда неуйдет. Страх. Боялся лия? Наверняка— космически боялся. Но. Страх плохой мотиватор для свободного человека. Ситуация была слишком опасной чтобы страх имел вней право голоса. Онзаперт вкакой-то дальней комнатушке сознания инеможет достучаться доменя.
Всё это время целился всередину силуэта главного гопника. Режим— наодиночный огонь. Надо отдать должное его крутости, онразговаривал уверенно икак хозяин положения, хотя был под прицелом.
Хотелось кашлять. Руки голые, мёрзнут. Ябольше недумаю. Плавное нажатие, автомат ударил вплечо сквозь утеплитель комбеза. Моя мишень ощутимо дернулась. Ввоенном деле неговорят «стрелять влюдей», правильно— «поражать живую силу противника».
—Охуел?— успел сказать один изихбанды, растерянно глядя насвоего вожака. Тот ещё неупал. Стоял, словно задумался.
Перевел прицел. Выстрел вовторого. Бфуум. Промазал. Чуть сдвинул прицел, ещё один. Бфуум. Попал. Торопиться нельзя, патроны расстреляю, азапасного магазина ссобой нет.
Второй подстреленный вбанде вывел оставшихся изоцепенения.
Побежали нанас. Молча, зловеще шурша снегом. Япосередине. Двое ломятся наменя, ещё поодному напарней.
Денис вооружён травматом. Подпустив поближе, любовно охватив травматический пистолет двумя руками, резкими хлопками стрелял влицо своему «бегуну». Тот замедлил бег, закрывась руками, отбросив нечто вроде меча или шашки.
Кабыр вооружён «осой», нокней даже непритронулся. Ещё унего была изготовленное силами Иваныча копьё (онвообще кустарную оружейную мастерскую развернул после моего топора, постоянно что-то изготавливал). Натуральное такое, неочень длинное. Вчера вечером увидел инестал шутить про «память крови», типа как его предки вкаменном веке валили оленей, тюленей или последних мамонтов. Напротив, копьё штука практичная, нетребует перезарядки, всегда готово кбою испособно «продавить» тёплую одежду.
Хакас, всё так жехладнокровно сощурил свои глаза, подпустил противника поближе, переместил копьё из-за спины, чуть присел, крепко перехватил ибез всяких фокусов вонзил противнику вживот. Тот даже успел удивиться исхватиться задревко. Кабыр сделал шаг вперёд инасадил поглубже. Глаза его блеснули гневом.
Всё это пролетело замгновение.
Впоследний момент явыстрелил водного избегущих наменя, правого, вроде быпопал, хотя ствол слегка вильнул. Вскочил сколена имахнул прикладом вовторого. Оннамеревался рубануть меня чем-то вроде меча сдлинной ручкой, ноотмоего взмаха отскочил. Что-что, аинстинкты иреакции уэтих славных ребят работают здорово. Выручил меня Хакас. Поскольку гопник своё внимание обратил наменя, тонезаметил, как Кабыр подкрался исмачно ткнул копьём ему вногу.
Раздалось злое «ах». Ярванул вперёд, сократил дистанцию, когда онмахнул мечом, блокировал автоматом. Слишком близко.
Боднул головой влицо, дохруста сжал тесак ивонзил злодею вбрюхо. Отскочил. Хакас, как заправский охотник, сманиакальной деловитостью, без тени эмоций обогнул «плохого парня» иссилой ткнул его вспину. Готов!
УДениса дела обстояли сложнее. Расстреляв пистолет, онсхватился сврагом врукопашную. Лупили друг друга покорпусу, полицу. Однако игрок нашей команды нетак прост. Резко вломив лбом влицо, повалил, достал нож иразмашисто ударил. Снова. Снова. Снова. Сел сверху, зарычал как дикий зверь, лицо перекошено, взялся заклинок двумя руками иосновательно всадил вгрудь поверженного врага.
—Первый пошёл!— удовлетворенно игромко провозгласил я.Инеожиданно расхохотался. Нервы, наверное.
Отсмеявшись, попросил Хакаса меня прикрывать ипошёл проверять трупы (впервую очередь, что они являются таковым, мне тут недобитки ненужны).
Тот, кто бежал комне, оказался ещё живой. Ненадолго, под черной шубой огромная лужа тёмной крови.
—Тыжив ещё, собака Калин?
—Петушара. Сука. Это нечестно. Падла гнилая. Мусор.
Онпопытался вменя плюнуть, но«харчок» повис нанижней губе.
—Попизди мне тут. Тебя зовут никто ифамилия твоя никак. Андестенд? Колись, полупидор, сколько вас, кто главный, где база?
—Нас много, все ровные пацаны имытеперь закон. Придём затобой, шкура. Скоро. Ж…
Онбыл ранен в«мякоть» верхней части ноги, кровотечение сумасшедшее. Поскольку мне непонравились его слова, саданул врану берцем.
—Аааааа.
—Хуй на!!! Вчем проблема, болезный? Неотвлекайся. Зачем похитили женщин? Что вызнаете про Завод?
Онбессвязно орал. Кровь двинулась толчками, пачкая его дорогую норковую шубейку сженского плеча. Изкрика один раз послышалось слово «докторша», больше ничего осмысленного. Крики затихали, перемежаясь совсхлипами. Онсинел. Нестоило даже тратить нанего пулю или пачкать копьё.
—Денис, тыотдышался? Вместе сКабыром проверьте остальных, чтоб точно были покойниками. Тест— тычок копьем вребра. Недергается, значит, трупешник.
Подошёл кженщинам. Одна оказалась совсем ребенок, подросток. Обе прятали лица, жались друг кдругу.
—Меня зовут Антон. Мыхорошие парни. Сейчас трупы обыщем, оттащим волокушу ипроводим вас домой.
—Нет.
—Что «нет»?
—Дома нет. Сожгли.— Старшая беззвучно плакала. Невсхлипывала, нослезы текли пощекам.— Искали меня, сказали я«паханку» обидела итеперь должна отработать, зашивая ровных пацанов ираздвигая ноги. Что сейчас правила такие. Искали. Соседа выволокли, били. Застрелили. Звери. Светка меня выдала. Яеёневиню. Нонаш дом подожгли, нанаших глазах. Так страшно, Антон, так страшно.
—Можете пойти кнам. Откровенно говоря, нам очень доктор нужен. Человек ранен. Мынеподонки, насильно нетянем, унас что-то вроде лагеря беженцев. Пара минут вам всебя прийти. Если нехотите, проводим куда скажете, дальше сами. Ещё раз. Яненастаиваю. Высмотрите наменя испугано иосуждающе, боитесь, что раз ваших обидчиков убил, тоисам нелучше их.
